Страница 23 из 54
— Право выговориться тоже запрещено?
— Это значит лишь то, что сказано уже достаточно, — поправляет он кисло.
— И вот из-за подобного дерьма ты даже во сне не сможешь потрахаться, — я отстраняюсь от него. — Хватит меня лапать.
Он усмехается, наклоняется вперед и губами проводит по моей коже.
— Ааа. Есть побольше таких ритуалов спаривания? Я это уже успел запомнить.
И он ладонью накрывает мою грудь, сжимая сосок.
Я в гневе шиплю и шлепком отбиваю его руку прочь, даже когда моя вошь начинает вибрировать в ответ ему.
— Что ты делаешь?
Его ладонь возвращается к моей груди, своим мощным бицепсом прижимая мою размахивающую руку. Он ласкает и обхватывает мою грудь ладонью, крепко удерживая меня на месте, и начинает покусывать мою кожу вдоль плеча.
— Я ухаживаю за тобой, как ты мне указывала. Ты велела мне не прикасаться к тебе…, но это человеческое спаривание, которое велит мне доставить тебе удовольствие.
— Но это совершенно не так! — а затем я вспоминаю, как он вжимался своим лицом между моих ног, поглощая мою киску. — Не хочу, чтобы ты там прикасался.
Вот черт. Я подала этому парню какие-то безмозглые сигналы, так ведь? Настало время, чтобы все объяснить.
— Рaхош, думаю, нам нужно немного поговорить. Я… — мои слова обрываются удивленным визгом, когда его клыки царапают мое плечо, и мои нервные окончания резко взбесились. Это не должно ощущаться настолько восхитительно, как это было. От этого все мое тело не должно петь. Но моя вошь от восторга сходит с ума, и, когда он снова покусывает плечо и проводит языком по моей шее, я не сопротивляюсь. А потом его рука опускается между моих ног, и его ладонь накрывает мой холмик?
Я промокла. Я так сильно промокла.
И я издаю стон, не в силах сопротивляться.
— Видишь, — шепчет он и языком проводит по моему уху. Ооо, он шершавый. Я все время забываю, что он тоже шершавый, и от того, как он натирает мою плоть, делает меня по-настоящему необузданной. — Я учусь ухаживать за тобой, моя Лиз.
Его пальцы скользят вдоль моих складочек, а затем погружаются внутрь в поисках скользкого жара. Одним пальцем он ласкает вход в мою сущность, и я изгибаюсь навстречу ему, жаждущая большего, чем просто его палец. Я чувствую прижатую к моей спине твердую, невероятную длину его члена, и я хочу быть наполненной им.
— Никакого секса, — я выдыхаю. Сказать по правде, если бы он перекатил меня на живот и толкнулся в меня сзади, это наверняка было бы просто замечательно и я ликовала бы от этого. Тем не менее, девушка должна придерживаться своих стандартов.
— Я все еще ухаживаю за тобой, моя пара, — шепчет мужчина низким голосом, а у него в горле гудит свирепое мурлыканье от резонирования в груди воши, которая подчеркнуто соперничает с моей. — Позволь мне сегодня ночью лизать тебя и доставить тебе удовольствие, как мы и обещали друг другу.
Что ж, звучит не так уж и плохо.
О Боже, кого я обманываю? Его прикосновения мне были нужны еще вчера. Мне нужно, чтобы его руки облапали меня всю. Мне нужно, чтобы он продолжал исследовать мое тело, но при этом завязал со своими нежными ласками и перешел к разного рода похотливым, грязным забавам.
— Рáхош, — я издаю стон, потянувшись назад, чтобы добраться до него. Моя рука скользит в густую копну его темных волос, и я нахожу его рог. Я хватаюсь за него, будучи счастлива иметь такую управу, когда он пальцами играет с моим телом, а его грудь тяжело вибрирует против моей собственной.
— Твое влагалище наполняется нектаром для меня, — шепчет он мне в ухо, а потом нежно облизывает ушную раковину. — Хочешь, чтобы я его испил и испробовал на вкус мою пару?
— Это так слащаво звучит, — выдыхаю я, но, проклятье, от его слащавых слов я вся уже извиваюсь от желания. Его палец все кружит около моей ноющей сердцевины, и больше всего мне хочется, чтобы он толкнул его глубоко внутрь и начал трахать меня своими большими пальцами, вместо того, чтобы просто дразнить.
— Слащаво?
— Это лишь еще одно высказывание, — говорю я ему, а затем издаю странное мяуканье, когда он погружает свой палец внутрь меня. — О, Боже, продолжай именно так прикасаться ко мне.
— Тебе нужны мои пальцы? — он зарывается лицом в изгиб моей шеи, и я чувствую, как твердые наросты на его лбу натирают мой подбородок, когда он прижимается носом к моему горлу. Моя грудь ноет по его прикосновениям, и я начинаю играть со своими сосками, толкая бедра против его пальца, который лишь едва чувствуется внутри меня. — Или ты хочешь, чтобы я лизал тот сосок, что у тебя между ног, пока ты не выкрикнешь мое имя?
Ошеломленный смех вырывается у меня из горла.
— Ты только что сказал «с… сосок»? У меня между ног?
Это привлекает его внимание. Рáхош садится и, хмурясь, смотрит вниз на меня.
— Раз это не так? Тогда что же это такое?
— Нет же! Соски только на груди!
Его рука оставляет мою киску и скользит к моей груди, я издаю стон, когда его влажные пальцы начинают кружить вокруг одного ареола соска.
— Это соски, да?
Я киваю головой, будучи не в состоянии говорить. Просто его прикосновения ощущаются слишком прекрасно.
— Люди такие мягкие, — комментирует он, порхая своим большим пальцем вокруг моего тугого соска, затем перекатывает его между пальцев, будучи очарованным этим твердым маленьким комочком. — Мы созданы не так.
— Нет? — я переворачиваюсь так, чтобы лежать на спине, а не на боку, и пристально смотрю вверх на него. Я протягиваю руку и смело ласкаю одну из его грудных мышц, скользя рукой по его соску, и пробую его на ощупь. Оказывается, он крепкий словно камень. Мои пальцы скользят по нему, и я удивлена. — Ничего себе. Он… отличается.
При моем прикосновении дыхание мужчины с шипением вырывается из горла. Будучи воодушевленной, я продолжаю потирать большим пальцем его сосок — даже при том, что он уже тверд, сразу видно, что он наслаждается моим прикосновением.
Он ласкает мою грудь еще чуть-чуть, а затем его рот резко опускаться на мои губы. Я отвечаю ему, хотя убеждаю себя, что целовать его — не умно. Это приведет лишь к ложным ожиданиям. Но, даже осознавая это, я ничего не могу с собой поделать. В тот момент, когда бархатная кожа прижимается к моей, а его губы встречаются с моими губами, я — пропала. Я целую его в ответ, наслаждаясь его твердыми губами. Он лижет мой язык в то время, как его рука ласкает мою грудь, и я прижимаюсь к нему. Я обнимаю его за шею и тяну вниз на себя, чувствуя, как его большая, тяжелая грудь прижимается к моим грудям. Наросты вдоль его кожи — шершавые, твердые участки на его руках и в центре его груди — ощущаются странной смесью шикарной замши с остальной частью его кожи, но когда я начинаю тереться своими сосками об нее, ощущения этой двойственности просто невероятны. Я снова стону, теряясь в ощущениях.
Его член толкается мне в живот, и я чувствую, как горячие капли предсемени текут по моей коже, оставляя влажные следы. Рáхош продолжает целовать меня, его язык кружит вокруг моего, а его рука спускается вниз по моему боку и остается на бедре.
— Если это не сосок, тогда что это?
Я хихикаю ему в губы, удивляясь его инопланетному, полному отсутствию понимания женской анатомии. Хотя, если честно, думаю, вполне логично считать, что это сосок.
— Это называется «женскими гениталиями». Или «клитор» для краткости.
Его рука скользит к моим лобковым волоскам, и он проводит пальцами сквозь них, прежде чем снова найти клитор. Кончиками пальцев мужчина прикасается к нему, тщательно исследуя, от чего я прижимаюсь к нему еще сильнее.
— А какая функция у него?
— От него… эээ… просто становится так здорово, — понятия не имею, есть ли у клитора какая-либо анатомическая функция. Он не похож на почку или что-то в этом роде. У меня прерывается дыхание, когда Рáхош опять начинает кружить пальцами вокруг него. — Господи. Очень, очень здорово.
— Ммм? Значит, тебе нравится, когда я касаюсь его?