Страница 2 из 57
Прямо передо мной высится горка из кочанов капусты — пнуть бы их хорошенько, чтобы разлетелись по прилавку, а потом вгрызться в густые зеленые листья, вдохнуть в себя их яркие, кричащие цвета. Вместо этого я покупаю пучок сельдерея и отхожу в сторону от потока туристов. Опираюсь спиной на какую-то железную дверь. Икры все еще сводит судорогой, поэтому я неловко переминаюсь с ноги на ногу, а потом и вовсе сажусь на корточки, прислонившись к прохладному рифленому железу. Жадно объедаю листья и впиваюсь зубами в грязные хрустящие стебли. Съедаю пучок до самой сердцевины. Обожаю сельдерей. Самое то для измученного тайм-аутом желудка.
Подкрепившись, я чувствую себя намного лучше. Пора прогуляться милю-другую перед сном.
Вряд ли я просплю всю ночь.
Космодесантники, как правило, живут вместе по нескольку человек во временных квартирах тире ночлежках, расположенных неподалеку от крупных космопортов. Чаще всего я останавливаюсь в Вирджиния-Бич. Я и сейчас мог бы сесть в свой «кугуар» и поехать по мосту через Чесапикский залив, наслаждаясь теплым морским бризом. Но после всего, что случилось (и учитывая советы Джо), лучше туда не соваться. По крайней мере, пока. Может, вообще никогда.
Я поднимаюсь на ноги и протискиваюсь сквозь толпу, но колени предательски дрожат — сил на еще одну прогулку явно не хватит. Ловлю такси. За рулем белый техасец средних лет. Раньше здесь таксовали по большей части ливанцы, эфиопы и сикхи, но сейчас их почти не осталось — все кто помоложе ушли на войну. Темнокожие на удивление легко переносят тайм-аут, намного лучше, чем белые техасцы. Недаром их прозвали «королями космоса». Кого только не увидишь в космодесанте — западные и восточные индийцы, выходцы из Кении, Нигерии и Сомали, мексиканцы, малазийцы и филиппинцы, ямайцы и пуэрториканцы и, конечно же, азиаты всех мастей. Фасции отстыковываются от фрейма, ты выскальзываешь из капсулы, раскрываешь парашют-«одуванчик» и приземляешься на Красную планету. Не опаснее, чем водить такси, а платят в разы лучше.
Сам я ни разу не темнокожий. Ко мне даже загар не липнет. Самый что ни на есть белый парень из Москвы, штат Айдахо, бывший сисадмин, которому до чертиков надоело просиживать штаны в душном офисе среди таких же ботаников, как он сам. Вот я и записался в космодесантники, прошел предварительный отбор, учения в казарме и в пустыне, пережил выход на орбиту и первый бросок на Марс и вернулся домой целым и невредимым, даже умом почти не тронулся. Теперь зашибаю кучу денег: надбавки за перелет и за участие в военных действиях, так называемый боевой бонус, плюс компенсации за космолин.
Космолин многократно замедляет все клеточные процессы, и некоторые ученые полагают, что он сокращает жизнь не меньше, чем солнечные вспышки или гамма-излучение. Военные врачи, напротив, считают тайм-аут совершенно безвредным, но можно ли им верить? Незадолго до моего последнего вылета вокруг Мадигана разгорелся скандал — сразу нескольких докторов обвинили в халатности. Военные врачи уверены, что все космодесантники спят и видят, как бы откосить от службы. Лишний повод избегать СНЗВ. Мы пашем в разы больше, чем они, и все равно слывем нытиками. В Мадигане нас ненавидят. Пусть-ка поработают с наземными войсками. Для сравнения.
— Сколько бросков? — спрашивает таксист.
— Больше чем надо.
С тех пор, как я поступил на службу, прошло уже шесть лет.
Таксист разглядывает меня в зеркало. Ему не обязательно следить за дорогой, машину ведет автопилот.
— Ты когда-нибудь задавался вопросом — зачем? Ради кого стараетесь? Они ведь даже не люди.
Тут, на Земле, многие считают нашу войну ошибкой. Наверное, мой таксист как раз из таких.
— Спрашивал себя об этом? — не унимается он.
— Много раз.
Водитель раздраженно отворачивается.
Такси привозит меня в Беллтаун и останавливается возле небоскреба под названием «Первая космическая башня». Я расплачиваюсь наличными, даю щедрые чаевые, но придурок-таксист все равно косится на меня с неприязнью. Я забываю о нем, как только выхожу из машины.
Сажусь в панорамный лифт — из стеклянной кабины открывается великолепный вид на город — и поднимаюсь на свой этаж. Захожу в круглый холл с альковами по периметру — в это время дня все они пустуют. Ввожу шифр, и кодовый замок открывается со щелчком. Квартира приветствует меня веселым перезвоном. Ретро-стиль, классический Сиэтл, без всяких новомодных гуру-штучек. Так обставляли дома еще до моего рождения.
«Заляг на дно. Не высовывайся».
Господи, ну разве я гожусь в шпионы?
Квартира в точности такая, как я ее запомнил — уютная и прохладная, серые обои, ковер и мебель им в тон, нержавеющая сталь перемежается вставками из дерева и белой эмали. Диван, стол и стулья из пятидесятых. Прошлогодняя елка все еще стоит, хотя вода высохла, а иголки осыпались. Пол при этом идеально чистый, спасибо «Румбе», люблю его, хоть он и устарел. Пылесос выползает из щели под лестницей и тычется мне в ноги, словно веселый серый трилобит.
По привычке я дважды обхожу все комнаты и убеждаюсь, что кроме меня в квартире никого нет.
Придвигаю кресло с подголовником к панорамному окну и любуюсь видом на залив Пьюджет-Саунд. Мне по-прежнему нельзя смотреть в небо — кружится голова, — поэтому я перевожу взгляд вниз, к веренице снующих туда-сюда паромов и к уходящей за горизонт цепочке танкеров и грузовых судов. Приятно знать, что транспортные компании вроде «Маерска» все еще перевозят товары в разноцветных железных контейнерах. Каждый контейнер примерно в семь раз меньше космо-фрейма. И каждый, без сомнения, доверху напичкан хитроумными гуру-изобретениями. Наша экономика плотно сидит на этом наркотике.
Вот за что — за кого — мы воюем на самом деле.
Историческая справка, часть первая
АПД. Абсолютно правдивое дерьмо. Так, по крайней мере, нам говорят.
Их настоящее имя — если они не врут — столь непривычно для человеческого уха, что ни один землянин не сможет его повторить, поэтому мы зовем их гуру. Они обнаружили свое присутствие тринадцать лет назад, когда их корабль-разведчик приземлился в сердце йеменской пустыни. Место было выбрано не случайно — гуру боялись, что люди найдут их базу и сотрут ее с лица Земли.
Первыми их увидели бедуины. Кочевники, пасшие верблюдов, подумали, что наткнулись на джиннов, и лишь много позже гуру решились предстать перед остальным человечеством.
Говорят, они взломали телекоммуникационные и спутниковые сети, открыли анонимные торговые счета и подняли кучу денег на фондовой бирже, а потом опубликовали в Интернете несколько загадочных статей, взбудораживших пытливые умы. Гуру завоевали своих первых сторонников, сочинив легенду о таинственном мозговом тресте, который хочет основать филиалы в мегаполисах по всему свету и посылает волонтеров в разные страны.
Потом гуру провернули еще одну онлайн-махинацию и подцепили на крючок вторую группу избранных — военных, офицеров разведки и политиков — всячески намекая, что национальная безопасность дала трещину, и над миром висит чудовищная угроза. Последнее, впрочем, оказалось чистой правдой.
Угрозой были сами гуру.
Сначала земляне верили, что имеют дело с эксцентричным и богатым отшельником, не жалеющим денег на свои причуды, но постепенно те, кто посмышленей, докопались до правды. К тому времени гуру уже подкинули нам несколько драгоценных пасхальных яиц с сюрпризом внутри. Разбрасывая намеки тут и там, гуру подвели людей к целому ряду блестящих математических и научных открытий. Одним из них стало квантовое чередование, позволившее увеличить пропускную способность компьютерных сетей в миллионы раз.
Только после этого гуру раскрыли правду о себе, и то не сами, а через специально обученных посредников. Разумеется, они пришли с миром и хотят нам добра. Гуру осторожничали, выдавали информацию малыми дозами. Боялись, что спешка перечеркнет все их планы.
Со временем мировым лидерам тактично дали понять, что правила игры поменялись. Простые граждане узнали об этом еще позже, после нескольких месяцев тщательной подготовки. Как выяснилось, гуру не только обладали безошибочным политическим чутьем, но и великолепно разбирались в нашей психологии. Они знали, что действовать надо постепенно.