Беглец

Вообще, в этом отношении в городе происходило что-то странное. Те самые ЧВК (что забугорные, что отечественные) тоже остались внутри кольца и выйти не смогли – их тоже не выпустили. Вот они и составляли теперь основной костяк вооруженных группировок. Их цели и задачи оставались пока не ясными.

А местное население – то, что осталось, разбрелось по всяким разным группам и бандочкам. В основном организованным по территориальному признаку. Правда, были и откровенные махновцы, никаких границ и прочей ерунды не признававшие. Тот же Чечен или Андрон. Всех их скопом окрестили «Бродягами». Не в последнюю очередь потому, что какие-то зачатки самоорганизации просматривались среди них с большим трудом. Те же ЧВК крыли их в этом смысле, как бык овцу.

А вот торговля, как ни удивительно, не загнулась. Опираясь на бывших воротил черного рынка, она в короткие сроки вдруг стала нужной всем. Купцов – так звали теперь торгашей – берегли. Не грабили и максимум крышевали, предоставляя вооруженную охрану.

Кстати, непонятные слова про «пятьдесят метров» объяснялись очень просто. По быстро установившимся обычаям, сами купцы и их магазины считались нейтральной территорией. Никаких перестрелок и разборок там не дозволялось – охрана была обязана жестко пресекать их в зародыше. Абсолютно любыми средствами и способами. Против нерадивых могли быть применены самые жесткие санкции – тут все группировки могли выступить единым фронтом.

Разумно – ибо никаких иных связей с внешним миром не имелось. Как смогли их установить сами купцы – так и оставалось пока тайной. Их тайной.

А вот за пределами пятидесяти метров от купца могло произойти что угодно и с кем угодно. Это уже считалось городом, торгаш и его охрана никакой ответственности за происходящее там не несли. Хоть на кол друг друга сажайте – только не перед воротами купца!

Кстати, на общем фоне благообразнее всех смотрелись именно торгаши. Те, хоть и обдирали своих клиентов по-черному, но, по крайней мере, никого не убивали. И связь какая-то у них точно была, крикун это подтвердил. И между собою, и с внешним миром. Они являлись своеобразными центрами информации, сообщавшими последние новости. И всегда были в курсе того, где и какая банда ныне обретается. Вот, оказывается, в чем был прокол Беглеца – не назвал он никакой группировки, которая могла бы за него вписаться при необходимости. И тотчас же стал в глазах бандитов законной добычей – с одиночками тут не церемонились в принципе. Не самая приятная новость, если подумать…

Крикун быстро выдохся. Да и знал он не так уж много. Впрочем, удивительно, что его на это хватило, – крови он всё-таки потерял изрядно. И так-то не здоровяк, а уж раненый – так и вовсе… Последние слова он уже выталкивал через силу. Жрать хотел, пить – как ещё в больницу не попросился? Мажор… незавидная твоя судьба… в любом раскладе такому ухарю ничего не светило. Уйти далеко он не сможет, не просто так ему в ногу ножом потыкали… Метров двести – и то в самом лучшем раскладе.

– Ладно! Что знал – сказал. О чём соврал, это я уж и сам догадался, не взыщи! Колено я тебе, как и обещал, простреливать не стану – цени мою доброту!

– Оценил уже…

– Ну и прощевай на этом!

– Что? Ты уходишь?

– Нет, ночевать тут буду! Своих дел невпроворот, знаешь ли.

– А я?

– Живой? Живой. А что ранен, так это не ко мне – не я мину эту ставил.

– Но я же тут подохну!

– А моя какая печаль? Можешь и в сторонку отползти, не возражаю. Там и тенечек есть, приятнее лежать будет, – Беглец поднялся на ноги и приладил за спину изрядно потяжелевший рюкзак. Нет, тут скорее надо лежку оборудовать, с таким грузом долго не побегаешь. Оглядев площадь, удовлетворённо кивнул – осмелевшие собаки кучковались совсем неподалёку. Недолго тебе, милок, тут в одиночестве пребывать осталось…

Вожделенный ангар отыскался достаточно быстро – его никто, разумеется, не украл. Не те у нас масштабы, не те… Вот на Украине бы за день снесли – и уже что-нибудь новое строить уже начали. Ну да, чтобы и это потом спереть.

Ворота были ожидаемо заперты, но это ничуть Петра не смутило. Он знал по меньшей мере два способа попасть внутрь, не трогая замков.

И попал.

Под ногами гулко прогрохотала тонкая лесенка. Это на первый взгляд она казалась хилой и ненадёжной – в реальности по ней целой толпой, бывало, хаживали – и ничего, выдерживала.

Клетушка под крышей оставалась необитаемой. Стало быть, Борода сюда не приходил… жаль!

В шкафу ещё оставались консервы, а вот хлеб весь зачерствел и порылся плесенью. Имелась и вода – почти половина девятнадцатилитровой пластиковой бутыли. Электричества, разумеется, не было.

А на топчанах сохранились одеяла и подушки. Даже простыни в шкафу лежали! А всё Борода… это он сюда своих девушек таскал!

Добрых два часа Пётр потратил на обустройство. Заныкал часть добычи, присобачил на балку тозовский обрез с десятком патронов – как ствол последнего шанса. Разрезав одно из одеял, тщательно законопатил все щели – топить клетушку было нечем, а исключать возможность внезапного похолодания – преступный идиотизм. Не хватало только подцепить элементарную простуду – и вилы! Врачей тут точно ждать не приходится. Да и «скорая» не приедет.

А вот теперь можно и перекусить!

С чего начнём?

Черт возьми, никогда не предполагал, что сама возможность выбора уже может доставлять такое наслаждение!

А уж сытый желудок – так и вовсе!

Дальше – спим, спешить пока некуда…

3

– Готов!

Хлопок ладони по спине – и очередной боец быстро перебежал на свою позицию. Опустился на колено, осторожно выглянул из-за угла и поднял руку в условленном жесте.

Порядок, можно идти следующему.

Хотя никаких признаков противника заметно не было, бойцы отряда Макулявичуса не расслаблялись – верить здесь нельзя никому и ничему. Да это и не было им в тягость, большинство уже просто не мыслило для себя иного. Не спокойная походка, а быстрая перебежка. Не расслабленный взгляд на красоты природы, а вычисление места вероятной засады противника.

И так во всём.

Благодаря этому, они все живы до сих пор. Уж в чём-чём, а в количестве желающих пресечь их жизненный путь, можно было не сомневаться. Каждый третий, не считая второго. Практически всё население этого города. Выручал только профессионализм.

– Хоп! – присел у крыльца, закрывшись слева и справа декоративными бортиками очередной боец. Декоративные или нет – а в кирпич толщиной! Не всякая пуля пробьёт. А уж от посторонних глаз такой бортик прикроет наверняка.

Опасность могла грозить только спереди – но туда уже смотрит тонкий ствол М-15А4, или сзади, со стороны входной двери. Но её надежно контролирует напарник, лежащий в траве напротив входа, – его оружие наведено как раз на вход.

И только после этого с места сдвинулся Станко Бранич – отрядный сапер. Опытный и осторожный хорват, прошедший три войны, он был высококлассным специалистом. В чём не раз убеждались его противники – теперь, разумеется, уже мертвые. Вместе с напарником, внимательно контролировавшим округу, он осторожно, осматривая ступени и густую траву, подобрался к двери. Осмотрелся ещё раз, заглянул в окно. Удовлетворённо кивнув, просунул туда руку и что-то сделал. Ещё раз осмотрел дверь и плавно потянул за ручку. Приподнялся и шагнул в проём. Не сводя винтовки с темного коридора, последовал за ним и напарник.

Бух!

И из дверного проёма выбросило клуб дыма!

Ничком рухнул в траву боец, сидевший между бортиками.

– Горги! – махнул рукой на дверь командир. – Проверь!

И новая группа бойцов, шаря по сторонам стволами оружия, рванула к повреждённому взрывом входу в здание.

Спустя несколько минут, Атанас сидел на теплых ступенях входа, прямо там, где ничком лежал в траве погибший боец. Со стороны здания СЭС ничего уже не грозило – все этажи контролировали его бойцы. А вот со стороны окружающих домов могли и выстрелить…