Страница 5 из 18
Нож держал в зубах. В руках были две пары железных хреновин (по-другому и не назвать детище моей конструкторской мысли), связанных между собой тонкими проволочками и ими же прикрученные к предплечьям, чтобы не уронить при подъёме. Две массивные полые трубы, с парой толстых пластин на каждой, расположенных в виде зубьев на вилке, на которых сверху и снизу имелись прорези. И две трубы поменьше с парой поперечин на торце и в десяти сантиметрах дальше.
Пришлось повозиться и натаскать к подножию стены гору щебня, чтобы дотянуться до широкой части трещины, куда можно было вставить свои ступеньки.
Итак - проверка.
Упереть вилку в одну сторону, вставить между зубьев тонкую трубку, причём так, чтобы одна поперечина попала в прорези сверху, вторая снизу, потом надавить между точками зацепов, сильнее надавить... ещё сильнее... повиснуть.
Уф, вроде бы всё нормально, конструкция с простым замком выдержала мой вес. Сами трубки намертво встали враспор в стене. Чтобы разобрать систему, пришлось ударить несколько раз снизу ладонью.
Потом проверил вторую ступеньку и начал своё восхождение.
Самое неприятное было в том, что действовать - собирать и разъединять ступеньки, приходилось одной рукой, держась второй за верхнюю перекладину и помогая себе ногами, которые вставлял в трещину и старался там упереться.
Пять метров я поднимался больше десяти минут и по их истечении, устроил себе передышку, втиснувшись в щель чуть ли не полностью, завязав ноги в узел и всё ради того, что бы дать отдых дрожащим рукам.
Последние метры до края колодца, делал уже в полной темноте и чуть живой. В момент, когда я затащил своё тело по спускающимся к трещине веткам кустарника на вершину, меня можно было брать голыми руками. Даже начни мной обедать какая-нибудь зверюга, и то я не сразу начал бы сопротивляться - так был вымотан.
А потом, я просто вырубился, выплюнув нож в самый последний момент, пока сознание ещё не окончательно угасло.
Очнулся от холода и жажды, и под светом убывающей луны отправился на поиски хотя бы одного из требуемого - тепла или пресной воды. Но не нашёл ничего и вскоре вернулся обратно к колодцу, чтобы залечь в кустарнике и в позе эмбриона дрожать до самого рассвета.
С первыми лучами солнца я повторил свои поиски, сменив приоритет с тепла на пищу, тем более, в каком-то километре от меня в небо вздымалась огромная скала, сплошь поросшая зеленью, над которой крутились птицы.
За первой скалой, нашлось ещё одна, немного скромнее, но точно так же заселённая. Кроме птиц, увидел мелких коз или антилоп, которые поднимались на самую макушку по, казалось бы, отвесной стене. Возле мелкого каменного пальца нашёл небольшую лужу с пресной водой, которая сочилась по трещинам откуда-то сверху. Вряд ли это родник, скорее работает тот же эффект, благодаря которому я напился в первую ночь росы: в скале-пальце имеется множество трещин, в которые проходит влажный ветер и там конденсируется, вода собирается и понемногу стекает. Этот же ветер приносит пыль, помёт птиц перерабатывается и постепенно в трещинах образуется нормальная почва. Именно поэтому обе скалы настолько заросли кустарником и мелкими кривыми деревьями.
Напившись, я продолжил обход местности, в которую угодил стараниями неведомых доброхотов.
К полудню я уже знал, что нахожусь на каменистом островке, где почти нет жизни, да и та сосредоточена на девяносто процентов на двух скалах, словно, пальцы великана, торчащие в середине острова.
В нескольких километрах проглядываются какие-то скалы, возможно очередной остров, близнец моего.
Мой берег со всех сторон оказался пологим и уходил далеко в воду. Я прошлёпал метров сто по колено в воде, наблюдая вокруг сотни мелких рыбёшек, ракообразных, мелких осьминогов и тысячи ракушек всевозможных размеров и раскраски.
Ловить хоть кого-то, даже не стал и пытаться. Нет сил и инструмента, только в конец вымотаюсь.
Через сто метров я вернулся к кустам, выбрал ветку потолще из тех, что уже засохли, но ещё не стали трухой, и вырезал себе полуметровое древко для клинка. Более длинное, сделать не вышло из-за толщины веток.
С этим недокопьём, или скорее дротиком, я вернулся обратно на берег, где стал срезать с камней раковины с моллюсками. Набрав пять штук, размером примерно с крупную речную беззубку, я направился к роднику.
Четыре ракушки бросил в воду, а пятую раскрыл при помощи ножа и вырезал самого моллюска. Запах шёл от него не самый приятный и я чуть было не оставил свою затею и не отправился на ловлю крабов и рыбы.
Промыв от песка студенистое, склизкое тело добычи, разрезал его на три части. Две вернул в половинку раковины, которая стала для меня тарелкой. Третью положил в рот, который мгновенно заполнился слюной.
- Ну и... не гадость, но близко к этому, - пробурчал я, тщательно пережёвывая буквально в жижу моллюска. Желудок мгновенно заурчал, потом стал подавать сигналы болезненнее - уколами. Через несколько минут неприятные ощущения исчезли, и дико захотелось есть. Даже - ЖРАТЬ!
Выждав минут пятнадцать-двадцать, считая про себя, проглотил второй кусочек, а чуть позже третий, после чего напился воды и лёг в тени скалы переваривать первый свой обед за много дней.
Три дня я ел моллюсков и крабов, восстанавливая силы и возвращая организм к прежнему ритму жизни, до попадания на этот остров. За это время облазил его полностью, осмотрел все места, куда только получалось залезть и не нашёл ни единого следа пребывания людей, ни техногенного мусора, ни видеокамер, которые должны снимать реалити-шоу, ни дронов, что могут быть использованы для видеосъёмки.
И все три дня собирал палки и деревяшки, которых на острове было великое изобилие. На Кон-Тики явно не хватит, но на всё прочее - с избытком.
На четвёртый день, я начал вбивать в щель, по которой поднимался из колодца, все эти палки, сооружая ступеньки. Управился за два дня и, после полудня пятого дня жизни на берегу, поднял свой артефакт на поверхность. Едва только опустил серебристый параллелепипед на землю у родника, как знакомый робот сообщил о выполнении ещё одного задания и награждении повышением эффективности зарядки и открытием доступа к новым элементам и конструкциям.
'Выполнено второе основное задание. Повышена сложность создаваемых предметов до уровня ..4. Вам доступны...'.
То, что награду мне выдали лишь при поднятии из колодца артефакта, навевало на мысль, что мы с ним отныне - одно целое, куда я, туда и его необходимо брать, а иначе, могу потерять кучу бонусов, если выполню что-то по незнанию в одиночку. Получается, следящая аппаратура упрятана в этом предмете.
****
Из подарков мне стала доступна сталь и бронза, нечто вроде пластмассы и стекло хорошего качества.
Пластик заказывал в виде толстого шпагата, похожего на леску для триммеров. Будучи не очень гибкими, при попытке обвязать ими что-то или скрутить, эти жгуты трескались. Пришлось потратить время на изготовление тонкой медной проволоки, которой связывал пластик в решётку, ну, или сетку. Потом установил её в воде, крепя кольями с металлическими наконечниками, чтобы крепче держались в каменистом дне. Так я перекрыл кусок затапливаемого берега примерно восемь на четыре метра, куда бросал остатки от своей трапезы, а во время отлива перекрывал выход из этого вольера. Мелкая рыбёшка вылезала сквозь ячейки, а крупная, та, что с ладонь и больше, оставалась в затопленных ямках, откуда потом выбирал себе добычу по вкусу и отправлял себе на стол.
Каждоё моё достижение - сеть, загон и первый улов - приносило новые бонусы и награды за исполненные задания. Всё то, что я получил, или чего добился с помощью артефакта, неизменно приносило мне награды от неведомых спонсоров реалити-шоу.
Отныне я мог получать ножи и наконечники к копьям, стрелам, острогам и дротикам, метательные звёздочки, вилки и ложки, кубки, рюмки, кольца и многое другое. Мог, в небольших рамках, менять свойства стали, получать даже низколегированную. Добавились несколько новых сплавов и материалов. В общем, хозяева реалити-шоу решили подбросить мне плюшек побольше и повкуснее. Жаль, что не вышло ничего с огнестрельным оружием и пришлось думать, как мне вывернуться и не ходить с голым задом в незнакомой местности. Про зад это я аллегорически, уже привык к костюму Адама, кожа давно облезла после первого загара и вновь загорела, превратив меня в бронзового человека. На ноги я придумал шлёпанцы из пластика, голову прикрыл смесью шляпы и каски из того же материала, чтобы не получить солнечный удар. Увидь кто меня сейчас, то надорвал бы животик от дикого смеха. Впрочем, быть может, кто-то вот прям в эту секунду и надрывает его.