Случайная судьба

«Если понадобится вода, постучите слегка по трубам, долото отыщете где-нибудь в доме», — посоветовал Чарли. Как ни странно, отыскать его оказалось легко — долото находилось за дверью, возле топора и лопаты. И что теперь? Стучать по трубам? По каким трубам?

Только тут до него дошло, что его попросту разыграли. Естественно, Джон и понятия не имел обо всех ловушках, что ждали его в доме на Литтл-Беар, зато Чарли просто не мог о них не знать. Стало быть, расчет состоял в том, чтобы заставить его сдаться. Приползти назад с поджатым хвостом.

Ни за что! Швырнув долото на прежнее место, Гриффин ожесточенно вколотил ноги в промокшие насквозь ботинки и, не потрудившись зашнуровать их, пошел колоть дрова. Он уже собрался возвращаться, когда краем глаза заметил притулившийся возле задней двери генератор. Сладкое чувство одержанной победы овладело им. Увязая по колено в снегу, он направился к нему и первым делом проверил, есть ли там пропан и бензин. Потом отыскал кольцо и дернул за него. Когда ничего не произошло, дернул еще раз. Потом еще и еще…

Плюнув, он вернулся в дом, где плита успела уже немного прогреть комнату. Решив, что начало хорошее, и стараясь не унывать, Гриффин приволок из кухонного шкафа кастрюлю и поставил ее на край плиты, чтобы подогреть себе суп.

Суп едва успел согреться, когда до него дошло, что слабое царапание, которое он слышит уже пару минут, доносится не из котла.

По дороге домой Поппи завернула к Кэсси и, притормозив возле дома, коротко погудела. Кэсси выскочила из дома, как была, без пальто, юркнула в машину и поспешно захлопнула дверь, чтобы не выстудить ее.

— Что произошло? — тихонько спросила Поппи. Упорное молчание Мики потрясло ее. Похоже, дело оказалось куда серьезнее, чем она ожидала.

В свете приборного щитка лицо Кэсси казалось непроницаемым.

— А что рассказал Мика?

— Немного. Он был просто в ступоре, и я побоялась тормошить его, тем более при детях. Но разве так трудно доказать, что Хизер есть Хизер? По-моему, достаточно покопаться в ее детстве, отыскать кого-то из родственников, врача, у которого она лечилась, подругу детства. Да школьный журнал, наконец! Она называла тебе какие-нибудь имена?

Кэсси покачала головой.

— Но почему? — ахнула Поппи. Вдруг ей стало так же страшно, как когда она увидела стоявшего на пороге Мику.

— Она отказывается говорить.

— Но почему?!

— Не знаю. Она очень подавлена. Такое впечатление, что она все еще в шоке после ареста.

— В какой-то степени я ее понимаю. Но ведь обычно она такая практичная. Вспомни, она всегда умела принимать вещи такими, как они есть, и не опускать руки.

— Что-то ее сильно потрясло.

— Но ведь проблему нужно как-то решить, — продолжала упорствовать Поппи. Перехватив кривую усмешку Кэсси, она вдруг почувствовала, как в груди нарастает страх. — Я тут попыталась вспомнить, что мне известно о ее прошлом, и, честно скажу, оказалось немного. Практически ничего. А тебе что-нибудь известно?

Кэсси промолчала.

— Ладно, — продолжала Поппи, упрямо цепляясь за эту надежду, — но ведь Мика должен же хоть что-нибудь знать. Ты его спрашивала?

— Раз десять, — буркнула Кэсси. — Обоих спрашивала. Это называется алиби, и в обычных обстоятельствах доказать его проще простого. Но это — не обычные обстоятельства.

— Что?!

Кэсси попыталась что-то сказать, потом закусила губу, словно боялась проговориться.

— Может, кто-то в городе знает. Чарли, к примеру. Она ведь работала у него, когда только приехала в Лейк-Генри. Завтра утром первым делом поеду к нему.

— Ты думаешь, она что-то скрывает, да?

— Не знаю.

— Что-то случилось перед тем, как она приехала сюда.

— Ты так думаешь?

— Да. Потому что других объяснений у меня нет.

— Но что могло случиться?

Поппи немного подумала:

— Ее могли изнасиловать или сильно избить. В результате — посттравматическая амнезия. А может, она разом потеряла всю семью при каких-нибудь трагических обстоятельствах, например при пожаре. И это было так ужасно, что на уровне подсознания произошла блокировка памяти. Или она попала в аварию, как я, только ее не парализовало. Помнишь, она ведь говорила, что этот шрам остался у нее после аварии.

Вдруг кто-то постучал в стекло, и обе подскочили как ужаленные. Тихонько выругавшись сквозь зубы, Кэсси опустила стекло, и внутрь просунулась голова Марка, ее мужа.

— Привет, милый.

— Телефон уже готов взорваться.

— Отключи его и положи на стол.

— Дети требуют маму. Между прочим, они тебя весь день не видели.

— Знаю. Сейчас приду.

Марк недоверчиво хмыкнул, но ушел.

— Он у тебя просто святой, — покачала головой Поппи.

Кэсси подняла стекло.

— Это точно, но и у святого Марка терпение уже на исходе. Проклятие, Поппи, я ведь не напрашиваюсь на такие дела, как это: и когда они сваливаются мне на голову, не могу же я отказаться. А ведь у меня трое детей! И старшему только-только исполнилось шесть. Но что же мне делать? Радоваться, что мой муж преподает в школе историю и может бывать с детьми, пока я пропадаю по делам? Вот я и радуюсь. — Она глубоко вздохнула, обняла Поппи и выскользнула из машины. — Позвони, если что-то выяснишь, хорошо?

В этот вечер Поппи не удалось больше ничего узнать о Хизер. Люди разъехались по домам, сами отвечали на свои телефонные звонки, а тех, кто звонил ей, мучили те же вопросы, что и Поппи. Одного нежелания верить было уже мало. Люди хотели услышать хоть что-нибудь, что бы снимало с Хизер подозрения.

От этих звонков на душе у Поппи стало совсем тоскливо. Почему-то все считали, что Мике наверняка известно больше. В конце концов Поппи сдалась и позвонила ему. Мика взял трубку, но отвечал односложно. Да, он покормил девочек ужином. Нет, настроение у них неважное. Да, из газет звонили. Нет, он не стал с ними разговаривать. Да, он пытался вспомнить, не упоминала ли Хизер, откуда и когда именно она приехала в Лейк-Генри.

Поппи страшно хотелось спросить, как может мужчина, прожив с женщиной больше четырех лет, не знать ничего о ее прошлом?! «О чем же вы говорили между собой, когда были одни?» — хотелось крикнуть ей.

Но Мика был не из тех, кому можно задать такого рода вопрос.

Потом позвонила Мэри Джоан Свит, президент местного Клуба садоводов. Она твердила, что, дескать, видела Гриффина Хьюза, сидевшего за рулем старого грузовичка Бака Киплинга. Однако все в городе знали, что Мэри Джоан была слепа как летучая мышь, и Поппи решила, что та просто обозналась. Зато на глазастую Лейлу Хиггинс можно было положиться. А она клялась и божилась, что видела Гриффина в магазине. Проверить это было несложно. Поппи набрала номер Чарли.

— Угу, — подтвердил тот. — Он в городе. Остановился в доме моего брата на Литтл-Беар.

Но этого Поппи уже не услышала.

— Зачем он приехал?

— За тобой охотится, не иначе, — ехидно ответил Чарли, но Поппи и это тоже пропустила мимо ушей. Господи, она ведь ясно дала понять Гриффину, что это не для нее!

— Скорее уж за Хизер! — разозлилась она. И от бессилия обрушилась на ни в чем не повинного Чарли.

— Как ты мог позволить ему остановиться у тебя?

— Помилуй, Поппи, надо же ему было где-то остановиться!

— Но ведь он журналист. Он просто использует нас, и все!

— Он поклялся, что работает сейчас над чем-то еще. Но если даже это не так, я предпочел бы, чтобы он был у нас на глазах, чем болтался бы где-то еще. И потом, нужно же выяснить хоть что-то о Хизер, разве нет? Вполне возможно, что тут он сможет нам помочь. Он хочет использовать нас, а вместо этого мы сами попользуемся им — вот так-то!

— Ладно. — Поппи немного остыла. — Забудь о Гриффине. Лучше расскажи, что известно тебе. Ты ведь взял Хизер на работу почти сразу же, как она объявилась в городе. Ты в курсе, откуда она приехала?

— Сказала, что из Атланты.