Страница 36 из 46
— В воскресенье до полуночи, — повторила я.
Женщина кивнула, развернулась на каблуках и пошла назад. Когда она скрылась из виду, я зашла за палатку и огляделась вокруг, желая убедиться, что на меня никто не смотрит. Какая-то старуха дремала под навесом у соседней палатки, двое ребятишек — те же, что и вчера, — сидели в пыли. Я сломала печать и вытащила листок бумаги. На нем была нарисована карта с помеченным крестом местом за деревней, на опушке Мертвого леса.
Гонец рассказал мне когда, теперь я знала где.
В воскресенье я решила пораньше отправиться к Мертвому лесу. Ночные отсветы солнца пылали на небе цвета воды, но земля источала холод, пробирала до самых костей, заставляя дрожать. Как знать, что меня ожидало? Ведь иного варианта, кроме как довериться майору Болину, не было.
Деревня спала. Однако я решила пойти обходной дорогой через тундру, чтобы не наткнуться на ночной патруль. Кругом колыхались подобные столбам густого дыма тучи насекомых — словно забытые тени, они распадались на клочья и собирались вновь в густые столбы, похожие на неожиданно вылезших ночью древних духов или на вдруг ожившие давно похороненные воспоминания. Под ногами хрустели камни.
В незапамятные времена Мертвый лес называли Пышным лесом. Это напоминало о густой малахитовой зелени листвы, настолько сочной и влажной, что ее можно было почувствовать кожей. А еще раньше, когда не требовалось слов для описания такой естественной для этих краев пышности, лес был безымянным — это рассказывал мне отец. Сейчас же голые ветви и стволы деревьев тянулись к небу, похожие на гигантскую, бесцветную, высохшую паутину или громадные сухие панцири мертвых насекомых. В них не было жизни, их сосуды рассыпались, их кожа превратилась в неведомые буквы мертвого и никому не понятного языка. Часть стволов рухнула на землю и лежала там безмолвным грузом.
Я шла по нарисованной на карте тропе, пока не добралась до места, обозначенного на карте крестиком. Медленно и осторожно подошла поближе, не зная, что будет дальше. Прислушалась. Ничего не было слышно — только приглушенный плач ветра, который цеплялся за ветви и стволы склонившихся к земле мертвых деревьев.
Спустя некоторое время я нашла надежно укрытый солнцекар. Собственно, его было невозможно увидеть, если не знать, что искать. Его оставили в яме, укрыли плотной коричневой тканью и завалили сухими ветками. Судя по тому, что дорога, по которой солнцекар привезли сюда, начиналась в некотором отдалении, можно было не сомневаться в его проходимости. Нельзя сказать, что я особенно разбиралась в неотехнике, но этот солнцекар выглядел явно лучше того, на котором ездил Юкара, — лишь немного царапин, однако покрышки с хорошим протектором, солнечные батареи и сиденья в полном порядке. Да и ключ зажигания был на месте.
Я замаскировала солнцекар получше и направилась по узкой тропинке, пока не вышла на песчаную дорогу, ведущую в сторону деревни. Дорога была завалена здоровенными валунами и прогнившими бревнами, так что, если смотреть с другой стороны, можно подумать, что по ней никто не ездил годами. Никаких следов не было видно. Болин выполнил свое обещание, и все же кто-то знал про это место, так что чем быстрее я смогу забрать солнцекар отсюда, тем лучше.
Но где его спрятать? Проще всего укрыть у себя дома, но в любой момент может нагрянуть аквапатруль с обыском, и тогда будет затруднительно объяснить, почему он здесь, да еще и с провизией и водой — явно для дальней дороги. Поэтому я решила спрятать его неподалеку от свалки, под мостом, где его трудно разглядеть из-за повсюду разбросанного хлама. Эту пещеру мы нашли несколько лет назад, и если кто-нибудь случайно обнаружит солнцекар под мостом, то не определит, чей он. Вероятно, он заберет его, и это ужасно. Конечно, принести воду и еду будет непросто, но если носить понемногу, то все получится.
Скоро стало ясно, как солнцекар доставили в Мертвый лес — одно из бревен и валун лежали не на месте. Можно идти обратно, но лучше подождать до утра, когда закончится комендантский час, и вернуться той же дорогой. Хотя место и глухое, но не хотелось, чтобы меня заметили. Поэтому я уселась на землю и стала слушать звуки сгущавшейся ночи.
А когда вернулась домой, то обнаружила, что транслятор исчез. Точнее, я решила посмотреть, не ответила ли мама на последнее сообщение, и увидела, что в шкатулке с найденными на свалке сокровищами, куда я его положила, — пусто. Сердце так и сжалось. Я попыталась сообразить, когда последний раз доставала транслятор и включала его. Может, вчера? Или позавчера? Нет, не вспомнила. Несколько дней сюда приходили люди за водой, правда, женщины обычно были только на кухне, но они приводили с собой детей, а те могли свободно бегать по дому, пока мамаши набирают воду. Первой мыслью было, что кто-то из них зашел ко мне в комнату, обнаружил шкатулку и без разрешения взял транслятор. В принципе такое возможно. А вдруг я оставила его на кухне или в гостиной? Нет, ни за книжной полкой, ни под кроватью его не было.
Я даже боялась подумать, что это не дети унесли его и не по ошибке.
Вечером зашла Санья. Я как раз подметала крыльцо чайного домика и не была настроена на разговор.
— Нам надо поговорить, — сказала она, оглядываясь по сторонам.
— Здесь никого нет, — ответила я, прислонив метлу к стене.
Есть вещи, о которых мы говорим с ней с глазу на глаз, но есть и такое, о чем мы вообще никогда не говорили, например о чем рассказал женский голос на последнем диске. Я подумала, что, может, она хочет сейчас обсудить это.
Санья пристально посмотрела на меня.
— Я хочу отправиться с тобой, — сказала она.
— В ближайшие несколько дней я не пойду к источнику, — ответила я и пошла к дому.
— Я не о том.
Она сказала это так, что я остановилась и повернулась к ней. Санья казалась взволнованной.
— Я решила, — продолжила она, — отправиться с тобой на Утраченные земли. Отец с мамой вполне справятся и вдвоем, Минья чувствует себя куда лучше. Ну что, можно мне с тобой?
Я была готова броситься ей на шею — так меня обрадовала эта новость! Наконец-то мы будем вместе, как я хотела, наконец-то мы поедем в самую настоящую экспедицию, о которой мечтали в детстве. Однако куда все же делся транслятор?
— Конечно, я хочу, чтобы ты отправилась вместе со мной, но исчез транслятор, который прислала мама. Уж не знаю, куда я его задевала, но боюсь, что кто-то украл его. У меня теперь нет фальшивого личного номера.
Бледное лицо Саньи покрылось стыдливым румянцем, она начала суетиться.
— Нориа, я должна тебе кое в чем признаться. — С этими словами она достала из своей сумки мой транслятор. — Извини, что не предупредила. Мне хотелось удивить тебя. — И она протянула мне устройство.
У меня не было слов. Как хорошо, что его не украл кто-то из деревенских, но меня смущало то, что она сумела взять его незаметно. Я нажала на кнопку «вкл».
— Не бойся, с ним все в порядке.
Санья порылась в сумке и достала второй — чуть более старый и поцарапанный.
— Вот, смотри.
Она подошла ко мне и положила ладонь на экран. Сначала он загорелся, а потом появилось имя: Луми Ванамо. Место рождения — Рованиеми, год рождения — позже, чем Айно Ванамо.
— Ты родилась в Синджине, но наши родители Оути и Кай Ванамо уже тогда решили, что отправятся в родные места. Они совершили долгое путешествие в Рованиеми через материк, когда тебе не было еще и года, а я родилась уже здесь. После того как в результате аварии на плантации водорослей наши родители утонули, мы три года ходили в школу в Куусамо и жили там у родственников. Ну а сейчас мы возвращаемся в родительский домик под Рованиеми.
Она подняла глаза от транслятора и по привычке скорчила гримасу.
— Ты знаешь, не так уж и плохо! — сказала я восхищенно.
Санья пожала плечами:
— У меня было два варианта, как сломать программу транслятора, вот мне и понадобился твой, чтобы проверить, какой из них настоящий. Ну с этим делом проблем не оказалось. Куда сложнее было раздобыть старый транслятор.