Страница 7 из 17
Вытащив довольно тяжелый куб из чемодана, я (ха, ха! Кубик Рубика!) повернул верхнюю часть, после чего он, собственно, и включился. Некоторые квадратики слегка засветились, на некоторых появились небольшие надписи. Я нажал сразу три квадратика и над компом вырос объемный экран с (снова ха-ха) обычной консолью, правда не на темном фоне, а на красивом голубом с какой-то эмблемой позади. Ничего в этом мире не меняется. Собственно ничего удивительного, этот режим в общем-то как раз служит и для отладки-настройки и прочих дел. Кстати, в этот раз экран был кажется голографический.
Немножко посидел, наслаждаясь видом монитора над столом и на фоне реки и природы. Посмотрел на облака и улыбнулся.
Нажал на кубе еще пару комбинаций клавиш и на экране появились символы, обозначающие включение голосового командного модуля и клавиатурного — перед кубом появилась клавиатура. Я потрогал ее, так как моя заимствованная память говорила, что должна быть тактильная связь и о чудо! Действительно, ощущение того, что трогаешь что-то вроде легкого пенопласта наличествовало.
Кстати, еще была связь через УНИК, но я по понятным причинам ее проигнорировал.
Итак! — Я размял пальцы в воздухе и положил их на клавиатуру. Ну-с… Проверим, как знания уложились в памяти… И пальчики забегали по клавишам. В консоле все тот же английский язык как наиболее лаконичный. Хотя в наличии для интерфейса — и русский и китайский и английский. Хм… больше не предлагает, в мое время можно было выбрать из где-то сотни.
В какие-то моменты можно еще ускорить действие словами:
— Ком! Показать внутреннюю разводку интерфейсов.
На экране тут же разворачивается запрошенное. На самом деле максимальная производительность работы с компом достигается через коммутацию с личным УНИКом. Тогда иногда можно достичь реакции компа скорости мысли. Собственно цель этого этапа у меня как раз и является скоммутировать этот БУНИК, то есть Большой Универсальный Информационный Комплекс с пока неактивным искином, с моим биокомпом, дабы быть хотя бы не слабее и не хуже обычного среднестатистического современного программиста.
Все нужное для разработки находилось в самом БУНИКе. Я запустил среду разработки и пробежался взглядом по интерфейсу. Внезапно появилась надпись: «Проверить наличие обновлений на сервере производителя?». Э, нет! Не зря я первым делом отключил коммуникации, нафиг мне надо, чтоб кто-то отследил коннект.
Вдруг поймал себя на том, что улыбаюсь. Нравится мне это дело.
Задача в общем-то у меня не была сложной — всего лишь нарисовать как со стороны БУНИКа, так и с моей программный протокол обмена данными. Создал магическую заглушку, которую прилепил к оптическому выходу БУНИКа, с которой данные поступали мне в биокомп и передавала обратно свою порцию данных. Вскоре все заработало (легкота! даже на коррекцию ошибок можно было забить!) и я получил возможность управлять БУНИКом мысленно, через свой биокомп.
Грустно погладив клавиатуру, я вздохнул и убрал ее, как и дисплей — все что надо появится у меня в виртуальном пространстве — скорострельности оптического канала хватало.
Служба безопасности
— Капитан Баширов? — Патрушев с интересом посмотрел на вошедшего человека.
— Так точно! — Непроизвольно вытянулся молодой подтянутый человек, в котором четко прослеживались татарские корни, — Разрешите войти?
— Да, конечно. Располагайтесь.
Вошедший мельком глянул на странного лысого здоровяка, что-то делающего на большом сенсорном экране-столе, и миловидную девушку с отрешенным видом сидящую в углу комнаты за зеленой стеной из растений и цветов, и сел на предложенное место.
— Вы простите, капитан, что оторвали вас от дел, — начал Патрушев, — ваш рапорт за номером сто сорок пять мы читали, но хотели бы услышать об операции из ваших уст. Сразу предлагаю перейти на «ты» — мы с вами в одном звании, да и вызов так сказать полуофициальный. Принимается?
— Принимается, — расслабился гость, — как мне к тебе обращаться?
— Можно просто Сергей.
— Я — Тимур, — кивнул мужчина и с любопытством огляделся. — Так что вас интересует?
— Просто расскажи своими словами что произошло.
Тимур ненадолго замер, проверяя допуски присутствующих людей из другого отдела СБ, так сказать «мозгового», в отличие от их — «силового», чтобы определить насколько он может быть откровенным.
— Собственно перед нашей группой ставилась простая задача — взять под плотный контроль, в том числе инструментальный и информационный, человека, который у нас по документам операции проходил под именем «Вой». Вели мы его от самого дома его сестры, как я понимаю, и до центрального торгово-развлекательного комплекса в Новосибирске. — Тимур на мгновение замолчал и благодарно кивнул Вере, принесшей ему стакан с водой.
— Предполагалось, что возникнет необходимость в защите объекта, поэтому все было по-серьезному. Группа прикрытия, захвата, силовой поддержки, информационной. В общем, по высшему разряду, — он ухмыльнулся.
— Да уж, — поддержал разговор Патрушев и улыбнулся, — тем не менее что-то пошло не так?
Тимур пожал плечами.
— Группа информационной поддержки сразу нам обозначила несколько потенциально опасных целей. Правда одну быстро переквалифицировали как наблюдателей, вернее наблюдателя, а второго как боевика. По наблюдателю пришла команда ничего не делать…
— Это была китаянка Шу Ци?
— Да, — кивнул капитан, — Ничего не делать, но держать под контролем. А вот боевика решено было брать, если он проявит агрессивность по отношению к защищаемому объекту. Наша группа инструментальной и информационной поддержки сумела определить, что боевик использовал стационарные микро-камеры для объемного съема видеоинформации, поэтому нам пришлось повозиться, чтобы нас не засекли, и миниатюрного дрона для медикаментозного незаметного нападения на цель. Техника нам была знакома, поэтому было принято решение документально зафиксировать все этапы нападения на защищаемый объект. Управление дроном кратковременно было перехвачено, он на несколько мгновений изменил свою траекторию и в одном месте подхватил наши боевые наниты, которые на физическом уровне заблокировали систему впрыска — кстати, там оказался смертельный яд, — на информационном уровне также заблокировали команды на использование механизма нападения, а вот управление самим дроном потом вернули боевику, чтобы зафиксировать непосредственно его действия.
— Зачем это делалось? — полюбопытствовал Патрушев.
— Могу только предположить, что этот расчехлятор планировалось использовать потом, но это уже не наше дело, — Тимур вздохнул и отпил воды, — да и не вышло ничего. Вернее с нашей стороны все было сделано практически идеально, это и проверочная комиссия признала, а вот дальше… дрон каким-то образом был уничтожен — что-то его просто размазало в лепешку, а сам диверсант умер по неизвестным причинам.