Страница 6 из 18
– Правила понятны?
С герцогом де Бореем мне было спокойно. Еще бы де Риньи не стоял рядом с ним и не щурился так довольно.
– Да, ваша светлость.
– Вопросы есть?
– Только один, ваша светлость, – старательно сделала я вид, что не замечаю иронии ищейки.
– Слушаю. – Во взгляде де Борея появилось что-то похожее на интерес.
– Мне известно, что у вас очень хорошая подборка книг по щитам различных школ. Вы позволите воспользоваться вашей библиотекой?
– Ты уже определился с работой, которую будешь писать? – Вот теперь в глазах герцога затеплился огонек азарта.
– Да, ваша светлость. – Я продолжала стоять навытяжку.
– Конкретней! – проявил он нетерпение.
– Использование эн-матрицы низкоемких щитов для формирования эффекта резонансного поглощения, – не замедлила я с ответом.
Тема была моя, выбирали вместе с дядюшкой. Кроме того, первого способа нейтрализации заклинаний типа петли Ангуса, которое он был вынужден передать короне, дядя начал разработку еще одного. Во время каникул мы с братом ему помогали, так что проблем с тем, что именно я буду защищать, претендуя на звание мага, у меня не было.
– Что? – Выражение лица де Борея стало таким отрешенным, что в первый момент я даже испугалась, не сказала ли какую-нибудь глупость. – Эн-матрица низкоемких щитов… – Он потер пальцем переносицу, потом сделал шаг, вернулся…
– Ваша светлость? – попыталась я вывести его из ступора.
– У тебя уже должны быть наработки, – вдруг вскинулся он. Куда только делась вся герцогская чопорность.
– Да, есть, – несколько растерянно промямлила я и даже отступила. Правда, позади стоял дворецкий, далеко отойти не удалось.
– Ваша светлость, – откровенно ухмыляясь, пришел мне на помощь де Риньи.
– Да, да, – явно жалея, что его сбили с какой-то мысли, отозвался де Борей. Потом медленно выдохнул. – Да, ты можешь пользоваться библиотекой. Но не в ущерб своим обязанностям.
– Благодарю вас, ваша светлость, – поклонилась я, скрывая появившуюся теперь и на моем лице улыбку.
Брат знал, чем меня можно соблазнить. Монеты монетами, но в нашем королевстве было не много поистине хороших библиотек. Эта – одна из них.
– Сегодня осмотрись и отдохни. Завтра приступаешь. – Тут герцог, видимо, вспомнил, кто он, а кто я. – Со всеми вопросами, если таковые возникнут, обращайся к господину Дорсэ, – кивнул он на дворецкого.
– Как прикажете, ваша светлость. – Я вновь поклонилась. Дождалась, когда де Борей и де Риньи направятся к выходу, и лишь затем повернулась к тому самому господину Дорсэ, на которого мне указали. – Мое имя – Мишель Лонье. Я могу попросить вас показать мне комнату?
– Да, господин Лонье. Следуйте за мной.
Далеко идти не пришлось, только пройти под лестницу, где оказался не видимый из холла коридор, уходивший направо, а затем налево. Вот туда-то мы и свернули.
Первая дверь справа.
– Ваши покои, господин Лонье, – подал мне ключ дворецкий. – Вещи уже доставили. Если требуется, я позову слугу.
– Благодарю вас, господин Дорсэ, – воспользовалась я предоставленной паузой. – Я привык обходиться без помощи.
Шесть лет в Академии. Будущих магов воспитывали одинаково, что родовитых, что безродных. Никаких приставок «де» или «эр», все равны. Форма, питание, требования… То же касалось и преподавателей. Внутри академических стен не было никаких сословных различий.
– Ужин в семь, – принял он к сведению мои слова. – Я приду за вами за пятнадцать минут до семи и покажу дом. А пока, – он окинул меня неожиданно заботливым взглядом, – прикажу подать вам молоко и булочку.
– Благодарю вас, – искренне поблагодарила я. В животе, в предвкушении того, что я все-таки скоро поем, весьма неблагородно заурчало.
Мы обменялись с господином Дорсэ улыбками, я – извиняющейся, он – понимающей, и раскланялись.
Надеюсь, хоть с этим проблем у меня не будет. Первое впечатление, сложившееся о старшем слуге в доме, оказалось либо неправильным, либо просто предвзятым.
Мои покои состояли из двух комнат: небольшой гостиной и спальни, к которой примыкали гардеробная и ванная, совмещенная с туалетом. Богатство хозяина дома было видно и здесь. Не выставленное напоказ – никакой излишней вычурности, но выраженное в добротных материалах, использованных для отделки, и в удачно подобранной мебели. Все строго, лаконично, но не тяжело.
Цветовая гамма тоже была приятной – серый, синий и белый.
Я прошлась по комнатам, без труда представив, в какой именно части дома нахожусь, если смотреть снаружи. Постояла у окна в спальне; выходило оно в сад, но обзор затруднял густой кустарник; посидела на постели – не жестко, но и не мягко; попробовала краны, с почти детским восторгом обнаружив, что из одного течет горячая вода.
В дверь постучали, когда я добралась до сундука, собираясь разобрать вещи. Пришлось вернуться в гостиную. Открыв, отошла в сторону, пропуская служанку с подносом.
– Меня зовут Лизи, – одарив меня милой улыбкой, присела она, поставив свою ношу на стол. – Если что-нибудь будет угодно…
– Благодарю тебя, Лизи, – кивнула я, бросив плотоядный взгляд на довольно большую кружку с молоком и две еще теплые булочки, от которых восхитительно пахло корицей. – Я – Мишель Лонье, секретарь его светлости.
– Да, мне известно.
– Лизи! – грозно раздалось из коридора.
– Ой, – пискнула девушка, тут же заторопившись. – Я позже приду, заберу.
Она проскочила мимо меня и, обогнув господина Дорсэ, убежала.
– Господин Лонье… – Дворецкий строго посмотрел на меня, давая понять, что не потерпит в доме никаких шашней.
– Об этом можете не беспокоиться, – ответила я твердым взглядом. У меня и без девиц вполне хватало проблем. Один маркграф чего стоил.
– Рад это слышать. – Голос господина Дорсэ чуть смягчился, и он вышел, позволяя мне закрыть дверь. Что я и сделала, а затем незамедлительно отправилась к столу. Есть хотелось немилосердно. Утренняя пустая каша с куском хлеба была не в счет.
Молоко было прохладным, чуть сладковатым. Булочки – мягкими, воздушными, буквально тающими на языке. Точно такие же пекла Мария, жившая в нашем доме кухарка, которую дядя после смерти родителей забрал к себе.
Милый сердцу вкус детства…
Я была достаточно большой, когда они погибли, чтобы их помнить. Помнить всегда задорную, улыбчивую маму, на которую я была похожа. Отца – сильного, крепкого, учившего сначала брата, а потом и меня ездить верхом и держать в руках оружие. А еще вязать узоры из цветных нитей, плести сети и… вышивать бисером. Не мужское занятие, но для щита жизненно необходимое.
А потом было то задание, на которое они уезжали вдвоем. Оба довольные, веселые…
Отставив уже пустую кружку и стерев невольную слезу, я решительно направилась разбирать вещи. Предаваться жалости к самой себе было некогда.
Зайдя в гардеробную, откинула крышку стоявшего у стены сундука и начала выкладывать одежду. Один парадный костюм, по два рабочих, выходных и домашних. А еще белье, банданы, которые я, как магесса, имела полное право носить, носки, обувь, халат, плащи – легкий и теплый, перчатки…
Развесив и разложив одежду по полкам, осмотрела результаты своих трудов. Все, что необходимо поступившему на службу молодому мужчине.
Хмыкнув – с подготовкой брат справился великолепно, – достала с самого дна вязание и папку с записями по будущей выпускной работе.
До ужина оставалось еще полтора часа, и я собиралась провести их с пользой.
– Две воздушные петли подъема, один столбик с одним накидом в петлю столбика без накида предыдущего ряда, две воздушные петли…
В дверь постучали, я крикнула «войдите» и продолжала, на секунду оторвавшись от своего занятия и показав вошедшему господину Дорсэ поднятый палец.
– …один столбик с одним накидом в петлю столбика без накида предыдущего ряда, две воздушные петли, один столбик с одним накидом в ту же петлю. – Выдохнув, отложила крючок, нитки и будущую шаль на тахту и поднялась. – Прошу простить, господин Дорсэ, но я должен был закончить ряд.