Страница 5 из 15
Сам Апанас, протёр руки относительно чистой тряпицей и вышел к нам.
-- Ну-с, кто такие будете? С чем пожаловали? - обратился он к нам с закономерным вопросом. Ответ я не готовил заранее. Это бесполезно, если не знаешь, с кем дело иметь придётся.
-- Здрав буди, староста!
-- И вам поздорову.
-- Мы заблудились. Вот к вашей деревне вышли...
-- Хм... неприятность какая с вами произошла, однако. И чьих же вы будете? - задумался он.
-- Русичи. Края наши Россией зовутся. Может приходилось слышать? - с затаённой, хоть и тщетной надеждой, спросил я его.
-- Россия... -- опробовал звучание Апанас. - Нет, не приходилось. Наверное далече от нас будет. И как же вас угораздило?
-- Да, сами не поймём. Шли по своим делам. Да не по лесу, а по терему, хорошо знакомому. За угол повернули. И оказались в ваших лесах. Сарай там ещё был, такой, старый, недалеко от озера...
-- Знаю я это место, -- кивнул на мой рассказ он.
-- Походили, поискали, натолкнулись на тропку, по ней и вышли...
-- Чудные вещи ты баешь, -- хмыкнул староста. - А хотите-то вы чего?
-- Да сам понимаешь, где наши места - непонятно. Вещей у нас только то, что на себе. Знакомых никого. Может найдётся мне работа какая? В уплату за крышу над головой...
-- Здраво рассуждаешь, -- похвалил Апанас. - А умеешь ты чего? К какой работе приучен?
-- Честно. Ни к какой. Но возьмусь за любую.
-- О как? - удивился он. - Такой лоб здоровенный и к работе не приучен? Это как же так получилось?
-- В каждом краю свои порядки, -- пожал плечами я. - Дома я ещё учеником несмышлёным числюсь. А та работа, какую там поручали, тут непригодна. Но здесь ведь не там. Тут надо уже и за себя отвечать, и за неё, -- я кивнул на Ритку.
-- Здраво говоришь, здраво, -- задумался Апанас. - Но работа для здорового парня всегда найдётся, если он не бежит от неё, конечно, -- тут он очень внимательно на меня посмотрел. Но я взгляд выдержал. Тут надо сказать, что сказав, что ни к какой работе не приучен, я малость приврал. С самого моего детства мы с отцом возились с домом. А частный дом он всему учит. И кирпич класть, и бетон мешать, и с деревом работать, и с железом. Так что всего по чуть-чуть я умел. Но вот чтобы серьёзно чего-то. Как следует, со всеми тонкостями. Этого, увы, нет.
-- Ладно, проверим, чего ты стоишь... -- усмехнулся он. - Заходи, помогать будешь.
И я зашёл. Как там Ритку устроили, я пока не стал смотреть. Делом занялся. Дело было простое. Но тяжёлое. Как раз по мне. Надо было брёвна на доски распускать. Легко?
А если нет электричества? И станка нет? Вручную, пилой двуручной. Правда, специальной. Я таких раньше не видел. И стан удобно приспособленный как раз под это дело.
* * *
Ну я, помнится, уже писал, что значит три звёздочки?
Время до вечера пролетело незаметно. И даже весело. Мне так понравилось. В своём родном городе, мне не удавалось так качественно нагружать тело. Учёба, расписание, то-сё... А тело оказывается ждало такой нагрузки. И даже жаждало. Плюс способности.
Что значит мгновенная регенерация? Это значит, что тебе не страшно перенапрячься. Это значит, что единственный ограничитель - это боль. Но боль, это такое препятствие, которое можно не замечать. Ведь это просто сигнал, о том что организм в опасности. А если эта опасность ему не грозит? Стало быть сигнал можно и проигнорировать.
А уж когда входишь в рабочий транс! Это не описать. Это надо видеть. Или почувствовать.
По моему, дядька Апанас остался доволен моей работой. Да и остальные мужики были примерно того же мнения.
-- Славно поработали, теперь можно и отдохнуть! - сказал он, откладывая инструмент в сторону. Я только тут заметил, что солнце давно клонится к закату.
-- В общем, Мишка, будешь жить у меня, пока уйти не надумаешь или отдельный дом не выстроим!
-- С удовольствием, дядька Апанас. А Ритку куда? - отозвался я, под чутким руководством дядьки Серафима раскладывая по местам инструменты.
-- А и её у нас местечко найдётся. Авось, дом у меня не маленький, а если ты так же и дальше работать будешь, то двоих прокормлю.
-- Нет, дядя Апанас, -- отозвался я, подметая стружки и опилки, -- так же не буду.
-- О как?! - удивился он.
-- Лучше буду! - улыбаясь уточнил я ему. - Я ж пока не умею почти ни чего, а со временем научусь! Я быстро учусь!
-- Вот это правильно, -- хлопнул он меня по спине. И мы пошли из мастерской.
Стол нам женщины накрыли во дворе, благо тепло и сухо пока. А на свежем воздухе оно завсегда приятнее. Мужики, с которыми мы трудились, столовались тут же, с нами. Такой порядок мне нравился. Было в нём что-то правильное, крепкое, надёжное. Вместе потрудились, вместе поели, не разбегаясь, каждый по своим щелям. Тем более, как я понял, женщины тоже готовили сообща. Сидели они вместе с нами. Как я понял, дискриминации тут никакой не было. Просто мужикам сподручнее брёвна пилить, а женщинам обед готовить. Можно конечно и наоборот, если уж сильно хочется. Но зачем? А так, все вроде как равны. Но каждый на своём месте.
Одним словом - мне тут нравилось!
-- А расскажи-ка, нам, Михаил, как же вы по лесу-то плутали? - когда с основной едой было покончено, но расходиться народу ещё не хотеось.
-- Да, что тут особенно рассказывать? - отозвался я. - Как вывалились к вам в лес, огляделись. А идти куда не ясно. Сарай, сразу видно, заброшенный и давно...
-- Это точно, жил там бирюком Онох-охотник. Прямо в сарае, с мелкой живностью. Чудак-человек был, лёгкого пути ему... -- дополнил меня один из стариков. Я кивнул и продолжил.
-- Подумали мы, да решили, что дверь делают там, где удобнее к ней ходить?
-- Ну не всегда, -- отозвался один из мужиков.
-- Но чаще всего, -- заметил я. Он важно кивнул соглашаясь. - Вот мы и пошли прямо от двери. Лес хоть и густой, но всё же, пока видно что под ногами - идти можно...
-- Повезло вам, что на медведя не наткнулись! - сказал кто-то. Остальные одобрительно загудели. Я удивлённо глянул на старосту. Тот кивнул и пояснил.
-- Да объявился у нас тут шатун один. С конца зимы по округе мотается... Троих охотников заломал, скотина. Мы уж на него и капканы ставили. И яму копали... Пока не попался. Но матёрый! По следам судя - страшная зверюга. Так что повезло вам, что вы его не встретили... -- под эти слава Ритка стремительно мрачнела, и слегка позеленела даже. Видимо вспомнилась давешняя сцена.
-- Не повезло нам, дядя Апанас. Встретили мы его... -- тихо покачал головой я. Мне тоже было что вспомнить. Удивлённая тишина повисла над столом.
-- И как же вы живы остались? - наконец нарушил её Апанас.
-- А вот тут уже повезло, -- улыбнулся я.
-- Бежали, наверное, быстро, -- предположил кто-то.
-- От него не убежишь! - опроверг другой. Апанас слегка хлопнул ладонью по столу, и все притихли.
-- И как же вы спаслись-то? - спросил он меня.
-- Умер он, -- ответил я тихо.
-- Сам? - уточнил староста.
-- Не совсем... -- ссутулился я.
-- Это как? - подозрительно посмотрел он на меня.
-- Ну убил я его! Что тут непонятного! - вскинулся я.
-- Вот это-то и непонятно. Как убил? - уже ласковее спросил Апанас.
-- Кажется, шею сломал... Я помню плохо. Очень уж страшно было...
-- А он, что же, так там и лежит? - кажется, мне просто не поверили. Решили, что я прихвастнули приврал. Просто приплёл медведя для красного словца.
-- Да. Там, у озера, -- ответил я. - Вряд ли его растащить успели. Туша очень уж большая...
Короче, мужики подорвались смотреть идти. Я их понимаю. Событие. Интересно же! Но я с ними не пошёл. Мне было не интересно.
Тушу принесли через час. Тащили её при помощи волокуши и трёх лошадей. Отношение к нам с Риткой слегка переменилось...
Хорошо, что весна, и погода стоит еще холодная, особенно в тени. Выше четырех-пяти градусов температура не поднимается - туша испортиться не успела. Медвежатина же пришлась очень кстати. По весне вообще с мясом туго в деревнях. Скотину не режут. Берегут её. Заготовка идёт обычно по осени. А тут целый медведь! Да ещё такой большой. И вкусный.