Страница 6 из 8
Прибежали из школы мои дочки-первоклашки. Пришел на обед муж. Заглянул в сарай и подивился. Дочки тоже заглянули и стали спрашивать меня: «Что это за чудовище?» Я сказала им: «А ну, идите в дом. Я вам потому расскажу, что это за человек. А сейчас идите отсюда».
Алеша не узнавал моего мужа. А Миша, наоборот, узнал Алешу. Он был ошеломлен. Он даже не стал обедать.
Мы втроем собрались на совет. В теперешнем состоянии Алеше место было только в больнице. Все мы согласились с этим. Мы можем пригласить его в дом, хотя и не уверены, что у него нет чесотки, но что это изменит? Мы ведь не доктора. Муж сказал: «Я его сам отвезу. Я тоже знаю Сергея Сергеевича, и он не откажет мне в содействии».
В этот же день Алеша очутился в больнице. Его приняли без документов. Через несколько дней нам сообщили, что у него множество болезней, среди них имеются тяжелые: прободная язва, туберкулез, гепатит, бруцеллез и лейкемия. Невероятно! Вполне возможно, что всякий человек может заболеть сразу двумя или тремя тяжелыми болезнями, а у Алеши их было пять! Кроме того, псориаз, чесотка и паразиты. Доктора говорили, впервые в жизни видят этакое. А я подумала: «Как же можно жить в таком положении? О чем думать, если не о скором конце? Ведь это вечно наползающая тоска, от которой нет спасения!»
Он умер через три дня. Мы с тетей навещали его накануне смерти, вечером. Принесли ему топленое молоко, сметану и булочки. Присели на стулья возле его кровати. Наконец-то я могла спросить его, где он так покалечился. И он ответил: «Избили. Несколько раз, в разное время, до полусмерти». Вот как! А я-то думала, что где-то перевернулся поезд.
Наша забота, конечно, растрогала его, но на его лице ничего нельзя было увидеть кроме боли. Постоянная боль, и только. Тетя сказала: «Завтра принесу тебе икону. Ты неправильно жил, Алеша, поэтому нужно раскаяться». Он ничего не ответил. Только кивал. А когда мы уходили, он сказал: «Я спас тонущую собаку. Недавно, примерно месяц назад. Она провалилась под лед и стала тонуть, а я ее спас».
Идя по коридору, тетя сказала: «Наверное, поэтому он и увидел наконец что-то хорошее. Получил от людей помощь. Спас собаку… Правда, скольких он в детстве покалечил кошек и птиц!»
Мы не знали, что в последний раз видели Алешу живым. Ночью он скончался. Но после того, как мы с тетей ушли, у него были другие посетители. Мне показалось это странным, когда я узнала, кто именно приходил к Алеше. Ведь мы никому ничего не сказали, ни слова, ни полсловечка. И все же к Алеше явились двое наших местных жителей и стали ему угрожать. «Значит, ты Алеша Н.? – злобно пыхтели они. – Помнишь нас, сволочь? Или забыл? Ну ничего, мы тебе напомним. Несмотря на то, что теперь ты урод, мы свое возьмем, не забудем. А как же? Довольно ты над нами, гадина, в детстве издевался! Пришло время должок платить! Как только выпишешься из больницы, мы тебя встретим… Получишь свое, мерзавец!»
Вероятно, Алеша принял свое поражение и потерял надежду. Так сказала тетя, когда нам сообщили о его смерти и о двух разъяренных посетителях.
Вот как сложилась жизнь у этого злого человека».
Светлана Пи-кова, 1956 года рождения: «В нашем поселке я работала в конторе лесного хозяйства, в отделе труда и заработной платы. В небольшой комнате стояли три канцелярских стола, и мы, три женщины, весь рабочий день сидели за этими столами, писали, принимали посетителей. Кому-то давали устные разъяснения, а кто-то приходил и требовал официальную справку. Работали мы хорошо. Работу свою любили. Каждый год на общем собрании нам вручали грамоту за успешный труд, выплачивали квартальную премию. Но чаще нас хвалили простым словом: «Молодцы!» Это было очень приятно.
Я жила с мамой и копила деньги на свадьбу, потому что я была незамужняя, несмотря на возраст. Мне было уже двадцать семь лет, а подходящего мужчины я так и не встретила. Иногда я впадала в отчаянье, а иной раз мне не хотелось жить. Но однажды я почувствовала, что вот-вот в моей жизни произойдут счастливые перемены, пройдет еще немного времени, и я повстречаю хорошего человека, который и станет моим мужем. И повстречала! Но об этом я расскажу после.
Рядом с нашей конторой находилась еще одна контора, хозяйственная, там были диспетчерская и склад, и там тоже работали женщины. Среди них Татьяна К., бойкая и вредная селянка, горлопанка, то есть говорливая и крикливая. Каждый день мы слышали ее голос. Даже в холодное время через форточку до нас доносились ее некрасивый смех и крики. Она кричала знакомым шоферам, трактористам, лесорубам, заготовителям, инженерам и прочим – окликала всех, кто проходил мимо, и, казалось, что все люди до единого ей знакомы. Многие эту женщину побаивались. Одни избегали ее избыточного, почти мужского темперамента, а другие боялись попасть в неловкое положение из-за ее грубой прямолинейности, из-за дерзкой привычки задавать очень личные вопросы.
Увидев меня, она могла закричать: «Что, пошла женихов искать? Думаешь, сегодня повезет?» Это, конечно, было очень неприятно. Не только потому, что на меня оглядывались посторонние люди, а потому что в мою жизнь грубо вмешивались. По какому праву?
Странно, что такие люди, как Татьяна К., находят удовольствие в том, чтобы унижать других. Я думаю, что в каждом из них сидит бес, который поначалу ограждает их от неприятностей. От нахальства и невоспитанности Татьяны К. страдали даже крепкие мужчины, но никто не мог положить этому конец.
У нее было уже три гражданских мужа, и все они в свое время сбежали кто куда. Никто из них не хотел себе такой ужасной жены. Она могла громко обозвать мужчину «дураком» у всех на виду и в каком угодно месте. Опозорить человека для нее было так же просто, как почесать нос. А когда мужчины отвечали на ее грубость такой же грубостью, она приходила в ярость и становилась бешеная.
Ее последнего гражданского мужа звали Валерий. Он работал водителем тягача. Уж не знаю, как он сошелся с такой сложной по характеру дамой, но какое-то время всем казалось, что у этой парочки самые настоящие сердечные отношения.
Они прожили вместе около двух месяцев. А потом, после очень некрасивого случая, Валерий собрал свои вещи и ушел.
А вышло вот что. Однажды в продовольственном магазине они устроили мелкий спор насчет того, нужно ли им покупать подсолнечное масло. Татьяна К. уверяла Валерия, что масла в их доме достаточно. Если оно закончилось в бутылке, это не значит, что его нет вообще. Банка с маслом стоит в кладовой. Но Валерий все равно купил масло. Видимо, ему так захотелось. И Татьяна К. громко и при всех назвала Валерия «ослом». «Осел! – выкрикнула она. – Твое место в ослином стойле!» Валерий на это ответил просто: «Дура!» И тогда Татьяна точно взбесилась. Выхватила из сумки бутылку с маслом, откупорила ее и плеснула своему мужчине маслом в лицо. А потом еще швырнула бутылку ему под ноги. Валерий обиделся и ушел. Бросил Татьяну К. в магазине, а она закричала ему вслед: «Ишь ты! Обиделся! Побежал! Смотри, не споткнись, а то пломбы из зубов выскочат!»
После этого она осталась одна и сделалась еще злее. Орала еще громче, а выражалась грубее. Хоть бы раз она подумала о своей невоспитанности! И хоть бы раз задумалась о своем ничтожестве! Но нет. Все, кто надеялись на это, просчитались.
Когда такие люди находятся рядом, кажется, что пронизывает холод: до того становится неуютно и нехорошо. Каждый раз, когда Татьяна К. приближалась ко мне, на меня нападала мелкая дрожь. Да еще путались мысли. Очень неприятное ощущение. А после разговора с ней чувствовались тяжесть и усталость.
Я хотела бы знать, каким ребенком была эта женщина. Ведь она была когда-то маленькой девочкой, крошкой, мечтала об играх и сладостях. Я никогда не встречала злых детей, но злые люди, наверное, с малых лет злые. Ведь не могла же Татьяна К. растерять всю свою доброту. Наверное, она росла недоброй, а со временем укрепилась в своей злобе. И все от нее страдали.
Я пострадала от Татьяны К. самым коварным образом. И я, и мой муж.