Страница 26 из 44
14 сентября 1949 года в телеграмме Сталину Ракоши сообщил о предложении суда приговорить семерых обвиняемых к смерти, заметив, что с его точки зрения семь смертных приговоров – слишком много. В ответном послании от 22 сентября Сталин писал, что отказывается от своего первоначального мнения по Райку и считает, что его все же надо казнить, так как с учетом тяжести предъявленных обвинений любой другой приговор «не будет понят народом»[102].
24 сентября народный суд в Будапеште объявил приговор по делу «группы Райка». Райка, Соньи и Салаи казнили 14 октября на виселице в одной из тюрем Будапешта. В 1956 году перезахоронение останков торжественно реабилитированного Райка станет для ЦРУ поводом для организации массового антикоммунистического восстания в Венгрии.
Ранее Сталин в переписке с Ракоши отметил, что если по делу Райка появятся материалы, затрагивающие другие компартии восточноевропейских стран, то их (партии) надо проинформировать. Ракоши передал своим коллегам из Восточной Европы добытый следователями компромат на 353 граждан Чехословакии, 71 австрийца, 40 немцев, 33 румына, а также граждан СССР, Польши и Болгарии.
Еще до процесса Райка в Польше Святло стал проводить аресты «филдистов», и для этого ему понадобился другой Филд – брат Ноэля Герман.
Так как Герман Филд, как уже упоминалось, в 1939 году помогал чешским беженцам через британскую организацию Czech Refugee Trust Fund, Даллес и Святло рассчитывали через него запустить маховик политических репрессий не только в самой Польше, но и в Чехословакии.
Между тем жена Ноэля Филда Герта примерно два месяца не предпринимала никаких усилий по поиску мужа, думая, что он очень занят обустройством на новом месте в Праге. Однако в июле 1949 года она связалась с Германом, и они решили вылететь в Прагу, чтобы разыскать там Ноэля. Герта и Герман встретились в Париже. В Праге Филды остановились в том же отеле «Палац» и стали безуспешно наводить справки о Ноэле, который словно сквозь землю провалился.
Герман решил вылететь в Варшаву, чтобы попытаться что-нибудь выяснить там. Из польской столицы Герман Филд на день хотел вернуться в Прагу, а затем вылететь в США через Лондон, где его ждала супруга-англичанка Кейт с двумя детьми. 22 августа 1949 года гражданин США, архитектор, 39-летний Герман Филд зарегистрировался в варшавском аэропорту на самолет «Чехословацких авиалиний» до Праги. При паспортном контроле у него отобрали паспорт, пообещав вернуть в самолете. Затем что-то не понравилось таможеннику в его чемодане, и Филда пригласили проследовать в специальную комнату досмотра. Больше Германа Филда никто не видел, а его фамилия исчезла из списка пассажиров рейса Варшава – Прага.
Жена Германа Кейт, не обнаружив мужа в самолете, прилетевшем в Лондон из Праги, немедленно обратилась в американское посольство в Лондоне с просьбой выяснить судьбу мужа. То же самое решила сделать Герта Филд в Праге 25 августа 1949 года. На следующий день Герта, так же как и ее муж, бесследно исчезла из отеля «Палац». 27 августа чехословацкая госбезопасность передала ее своим венгерским коллегам.
Посольство США в Варшаве получило от польских властей краткий ответ: Германа Филда на территории Польши нет.
На самом деле его уже активно допрашивал Святло. Мечта американского агента начинала сбываться. На основании показаний Филда-старшего была арестована секретарь Якова Бермана Анна Дурач, а самого некогда всесильного куратора польской госбезопасности спас от неминуемой смерти лидер Польши Болеслав Берут. Вслед за Дурач в тюрьмы по приказам Святло были заключены сотни «филдистов».
Между тем главной целью Даллеса, пока еще не охваченной операцией «Раскол», оставалась Чехословакия. Ведь именно в Чехословакии коммунизм был «мягким» и пользовался поддержкой большинства населения, чего на тот момент нельзя было сказать ни о Венгрии, ни о Польше. В отличие от венгерских и польских коммунистов, которые до войны находились на нелегальном положении и подвергались преследованиям в своих странах, компартия Чехословакии до 1939 года была массовой легальной партией и мощной парламентской силой. Лидер КПЧ Готвальд принадлежал к политической элите страны, и с ним советовался даже президент Бенеш.
Хотя почти все лидеры чехословацкой компартии в годы войны находились в Москве и поэтому могли бы быть причислены к «москвичам», они в силу своего довоенного опыта не хотели никаких излишне жестких реформ в стране на пути к социализму. И в этом их полностью поддерживал Сталин.
Поэтому дискредитация социализма с человеческим лицом в Чехословакии имела для ЦРУ принципиальное значение. Для этого Святло и его венгерские коллеги активно искали связи «филдистов» и «группы Райка» с «единомышленниками» в Чехословакии.
На процессе в Будапеште Тибор Соньи среди прочего сказал следующее: «В том, что касается Чехословакии, у меня есть конкретные сведения о том, что там американской разведкой создана тайная организация, в частности, я имею в виду личность Павлика…»[103]
Имя Гейзы Павлика выудили из Соньи в первые дни после ареста. Он назвал супругов Павлик связниками Филда в Чехословакии и активными троцкистами. Павлик действительно жил во время войны в Швейцарии и получал от Филда финансовую помощь.
В годы гражданской войны Павлик сражался в рядах Красной армии. Он участвовал в венгерской революции 1919 года, а до войны активно работал в компартии Словакии. После Мюнхенского сговора Павлик вместе со своей женой Шарлоттой эмигрировал в Швейцарию, где вошел в группу эмигрантов, получавшую от Ноэля Филда финансовую помощь. После 1945 года Павлик вернулся в ЧСР и собирал там экономическую информацию для благотворительной организации Филда, причем делал это с санкции властей. Павлик был человеком общительным и остроумным, у него было много друзей, и, в конце концов, его назначили директором государственной туристической компании «Чедок».
Помимо Павлика Соньи назвал еще около 60 фамилий граждан ЧСР, которые были связаны с Филдом. Венгерская и польская госбезопасность требовали от чехословацких коллег немедленно приступить к арестам «чехословацких филдистов». Ведь если бы «подручные» Филда в ЧСР остались на свободе, это поставило бы под вопрос виновность их «коллег» в Польше и Венгрии, а значит, и всю операцию «Раскол».
24 июня 1949 года Ракоши передал Готвальду список 65 англо-американских шпионов в Чехословакии, среди которых были два члена политбюро ЦК КПЧ: министр внутренних дел Вацлав Носек и министр иностранных дел Владо (Владимир) Клементис[104]. Для Даллеса Носек был неудобен тем, что на посту шефа МВД не проводил в стране массовых репрессий, а работавшая под его контролем госбезопасность успешно боролась с американской разведкой. Клементис был еще более неудобен для США: он, что нечасто в то время встречалось среди коммунистов, имел блестящие светские и дипломатические манеры и пользовался уважением как профессионал у большинства своих западных коллег.
Руководство Чехословакии явно не проявило никакого желания арестовать переданных Ракоши «шпионов».
После получения от венгров досье с материалами допросов Соньи 30 июня 1949 года супругов Павлик все же арестовали, однако Готвальд и генеральный секретарь ЦК КПЧ Сланский решили образовать партийную комиссию для тщательного и объективного расследования всех обвинений. Комиссию возглавил Ладислав Копржива, отвечавший за кадровую политику партии. Вместе с ним работали шеф чехословацкой госбезопасности Веселый и его заместитель Карел Шваб.
Павлика передали венграм, но уже через месяц потребовали его возвращения на родину. Там Павлик отказался от всех признаний, которые из него выбила венгерская госбезопасность, и в Праге ему были склонны верить. Тогда для давления на КПЧ подключили «тяжелую артиллерию».
3 сентября 1949 года Ракоши направил Готвальду через специального представителя Биро личное секретное послание, в котором, в частности, говорилось: «Через две недели мы начнем суд над первой группой обвиняемых по делу Райка. Обвинительное заключение будет опубликовано через неделю. В связи с этим мы столкнулись со следующей трудностью: если мы в эту группу включим шпионов, направленных из Англии в Венгрию, то станут известны десятки чешских имен, которые Вы тоже знаете. Все эти люди сейчас на свободе, и все эти сведения окажутся неожиданными для чешской общественности. Можно предвидеть, что при подобных обстоятельствах эти люди, названные во время судебного процесса, будут решительно протестовать против того, что было сказано на суде. Это привяжет их к титоистам, которые, безусловно, не пожалеют никаких усилий, чтобы дискредитировать выдвинутые против них обвинения»[105].
102
http://dare.uva.nl/document/106770.
103
Hodos G. Schauprozesse. Stalinistische Säuberungen in Osteuropa 1948-1954. Berlin, 1990. S. 107.
104
Клементис родился в 1902 году. В 1921 году он поступил на юридический факультет пражского Карлова университета и сразу же включился в молодежное социалистическое движение. В 1924 году вступил в компартию. В 1931-1939 годах работал адвокатом в Братиславе, в 1936-1938 годах был депутатом чехословацкого парламента от КПЧ. В марте 1939 года по решению партии эмигрировал через Польшу и СССР в Париж. Оттуда он должен был выехать в США, чтобы вести партийную работу среди чехов и словаков в Северной Америке. Однако Клементис подверг критике советско-германский договор о ненападении и за это был в Париже исключен из партии. Вступил добровольцем в формировавшиеся чехословацкие воинские части во Франции. В 1942-1945 годах под псевдонимом Петер Грон работал на лондонском чехословацком радио вместе с Яном Масариком. В 1945 году был снова принят в компартию и стал статс-секретарем (то есть заместителем министра) иностранных дел. В 1949 году был избран в ЦК КПЧ.
105
Стивен С. Операция «Раскол». М., 2003. С. 270.