Поющие камни

– Там все и решим, вождь. Храбрецы понадобятся мне уже очень скоро.

На званый ужин «кабальеро» явился в сопровождении переводчика – Бена Лазара. Хитрый картахенец вел себя скромненько, за стол не лез, почтительно стоя позади своего вождя и шепотом переводя тому на ухо.

Как и предполагал Геннадий, зеленоглазая красотка Эрмендрада оказалась младшей баронской дочкой и нареченной невестою юного кабальеро Эрмольда, сына славного Гилдуина, дворецкого графа Гумфрида. Гилдуин ныне был уже давно покойным, и граф пристроил Эрмольда ко двору Хумбольда, в качестве воспитанника, пажа и оруженосца, намекнув, что сей юноша имеет все возможности занять место своего достойнейшего отца, безвременно погибшего от мавританской стрелы.

В те времена понятие «граф» означало лишь должность королевского наместника, управителя земель, типа губернаторов в современной России. Должность эта постепенно становилась наследственной, на что имелись специальные указания – капитулярии – Его величества короля Карла по прозвищу Лысый, божьею милостью правителя франков, бургундов и готов.

Не то чтобы барон де Бесос устроил пир на весь мир, но все же пригласил к столу немаленькое количество людей, как своих приближенных, так и тех, кто явился из Барселоны с флотом графа Гумфрида. Командовал флотом не сам граф, а его адмирал, невысокого роста крепыш по имени Фридегавд Велитель Ветра. Судя по псевдониму – человек вполне достойный своей высокой должности. Однако же и он не управлял всеми, у наемников норманнов имелся свой вождь, морской ярл, имевший в своем подчинении дюжину драккаров. Как раз вот сейчас ярл что-то запаздывал, но должен был вот-вот явиться.

Все это негромко поведал Геннадию Бен Лазар, внимательно прислушивающийся к разговорам и не стеснявшийся расспрашивать сновавших с яствами слуг. Кстати, не такие уж тут были и яства, в основном – жаренная на вертеле дичь да рыба. Еще пили прошлогоднее вино, новое еще не появилось. Так себе винцо, Иванову не очень понравилось – кислятина, да и пахло плесенью. Вот фруктовая бражка – совсем другое дело! Настоящая «сангрия», из тех, что Гена пробовал в бытность свою в Барселоне в разных подвальчиках по одному евро стакан.

– Рольф и даны хотят, чтобы нами командовал викинг, – шепотом напомнил бывший купец.

Гене, конечно же, хотелось бы и вовсе остаться без чьего-либо командования и быть хозяином самому себе. Однако же молодой человек хорошо понимал, что в данной ситуации лучше с бароном не спорить. Раз уж тот решил использовать беглецов на флоте, то отказываться было бы весьма опрометчиво. Дочка дочкой, но кто знает, насколько далеко простирается баронская благодарность?

– Видишь ли, мой славный хевдинг, любезнейший Фридегавд хорошо известен как очень неважный флотоводец, к тому же пьяница, да-а.

Неизвестно, как насчет первого, но со вторым Иванов был полностью согласен – сидевший невдалеке от него «адмирал» поглощал бражку и вино просто-таки в неимоверных количествах, слуги не успевали наливать.

Впрочем, барон быстро развеял все сомнения, прокричав через стол, что поручит новобранцев аскеманам. Норманнам, значит, язычникам… Что ж…

Оставалось только быть представленным морскому ярлу… который наконец-то явился…

– А-а-а, славный Торкель-ярл! – привстав, Хумбольд де Бесос потер руки.

Прямо к нему, а вернее к столу, через весь гулкий зал бывшего римского баптистерия чуть ли не строевым шагом шел высокий широкоплечий викинг. Узкое злое лицо, обрамленное редковатой, заплетенной в две тощие косички бородкой, наглый взгляд светлых, почти бесцветных и каких-то неживых, «рыбьих», половина головы обрита почти наголо, половина – сваливалась на левый бок темно-русой копною. Этакий панк с золотыми серьгами в ушах и тонкими, искривленными в презрительной усмешке губами. Короткая куртка, сшитая из узких полосок блестящей кожи, короткий меч в ножнах на расшитой жемчугом перевязи, совершенно роскошный ярко-зеленый плащ с шелковым желтым подбоем! А ярл определенно не бедствовал.

Лицо морского вождя показалось Гене знакомым, где-то он уже видел эту гнусную рожу. Нет, вовсе не уродливую, смазливую даже, но именно что гнусную – самоуверенную, нахальную, с застывшей мерзкой улыбочкой, типа «я один тут господин, а вы все – твари». Этакий подленький нувориш.

– Ярла зовут Торкель Змея, – повертевшись среди слуг, шепотом доложил картахенец. – Именно «Змея», а не змей. Он из народа кюльфингов, что живет среди лесов и болот близ Альдейгью-борга.

Кюльфинги! Альдейгьюборг – Ладога! Гена похолодел, встретив перед собой злодея из давних снов. Ну да, Торкель… Торкель Кю! Да, именно так его звали. «Кю» – по-вепсски и значит – змея. Тот самый, что стрелял в Эдну из лука! Гад… Вот так встреча! Кстати, значит, и синеглазая красавица тоже где-то здесь, в этом мире! Раз здесь Торкель, почему бы не быть и ей?

– Говорят, Торкель-ярл был изгнан старейшинами за убийство сородича. Подался на юг, в Кенугард, а затем и дальше, в Миклагард, к ромеям. Там нанялся в дружину к базилевсу, разбогател. И вот, собрав флот, вроде как возвращается на родину, чтобы мстить… или занять трон! Всякое болтают. По пути предлагает свой меч всем, кто хорошо заплатит. Граф Гумфрид заплатил, и вот две дюжины драккаров Торкеля воюют на их стороне против мавров. Две дюжины кораблей! Немалая сила.

– И ты хочешь, чтобы мы ему подчинялись?

– Не я хочу – даны. И Рольф. К тому же наш новый сюзерен тоже, похоже, склоняется к этой идее.

Последнюю фразу Бен Лазар произнес по-латыни, но Геннадий все прекрасно понял. Он уже приноровился здесь многое понимать в полном соответствии и с пословицей – с кем поведешься, от того и наберешься.

Гендальф Рус (как его стали называть) и Торкель Кю договорились обо всем уже по ходу пира. Просто вышли во внутренний дворик, вернее, их туда пригласил гостеприимный хозяин Хумбольд де Бесос.

– У нас есть свой корабль, захваченный в честном бою, – первое, что заявил Геннадий, понимая, что копать прошлое – или все-таки – будущее? – сейчас не место и не время.

Ярл скривился:

– Мавританская лоханка с косыми парусами? Это не драккар… Но, если хотите, оставайтесь на нем. Тем более – это ваша собственность. Умеете обращаться с мавританскими парусами?

– Умеем, – тотчас же отозвался Бен Лазар.

– Я знаю, у вас мало воинов, – Торкель Змея неожиданно проявил осведомленность. – Могу дать.

– Я сам дам им вполне надежных людей, – парировал барон. – Об этом не беспокойтесь.

Ярл пожал плечами, черная куртка его скрипнула… Змеиная кожа… ну да, курточка-то оказалась сшитой именно из нее! Никак не меньше сотен шкурок ушло, это ж сколько надо было поймать ползающих тварей. По отворотам рукавов и на плечах белели пришитые к коже змеиные черепа… Пижон дешевый!

Скользнувшая по губам Гены улыбка вовсе не укрылась от внимательных глаз Торкеля и явно не понравилась ярлу.

– Смею напомнить, при штурме Таррагоны все викинги будут подчиняться мне. Воины Гендальфа-хевдинга – викинги. Так?

– Так, – Геннадий кивнул, стараясь понять, к чему клонит Торкель.

Тот неожиданно улыбнулся, вернее – осклабился:

– Ждите моих указаний, викинги. И точно следуйте им! В этом – залог нашей победы.

– Предлагаю за нее выпить! – словно скрепляя договор взмахом руки, предложил барон.

Выпить… Никто и не отказывался.

Гендальф провел ночь на своем корабле. Да уж, именно так, «Ал-Андалус» уже можно было считать своим. Он спал на корме в капитанской каюте, и бьющие в правый борт волны раскачивали корабль, словно колыбель.

Торкеля-ярла даны знали, знал его и Рольф. Не лично, конечно, а по рассказам, довольно, кстати сказать, смутным и противоречивым. Сходились все эти слухи в одном: Торкель Кю хоть и жесток, но весьма удачлив и щедр. Эти качества притягивали к ярлу многих, иначе из кого он набрал экипажи для двадцати четырех кораблей? Пусть драккары Торкеля невелики, но на каждом как минимум двадцать викингов. Две дюжины кораблей… Сила! Однако для хорошо укрепленной Таррагоны этого было мало, что прекрасно понимал ярл, предложивший свой меч барселонскому графу. При этом кюльфинг убивал двух зайцев – получал жалованье и доходы от предстоящего грабежа. А в Таррагоне было, что грабить.