Страница 50 из 51
В 23/644 г., как мы видели, марзбан Азарбайджана Исфендийар пришел на помощь Реййю, и это, по всей видимости, было сочтено разрывом договора. Умар приказал Утбе ибн Фаркаду вторгнуться в западную часть Азарбайджана из Мосула, а Букайру ибн Абдаллаху – из Хамадана. Ясно, что Исфендийар при первой же неудаче реййцев поспешил покинуть их, чтобы защитить собственные владения. В сражении с Букайром Исфендийар потерпел поражение и был взят в плен, его воины рассеялись по горным крепостям и продолжали войну. В это время с запада появился Утба. Брат Исфендийара, Бахрам, пытался преградить ему путь в глубь страны, но тоже потерпел поражение. Убедившись, что дело проиграно, Исфендийар согласился подписать новый договор.
Глава 8. Завоевание Египта
Вторжение в Египет
Продвижение мусульманской армии к побережью Сирии и Палестины, в глубь Верхней Месопотамии и даже в собственно Иран, имевший с арабским миром границу огромной протяженности, происходило стихийно. Отдельные набеги то в одном, то в другом месте вдоль постоянно меняющейся границы выхватывали у противоположной стороны то один, то другой район. Отряды, потерпевшие неудачу, всегда могли вернуться назад на широком фронте.
Иначе выглядит неожиданное вторжение небольшого мусульманского отряда под командованием Амра ибн ал-Аса в Египет, соединенный с ранее завоеванными арабами землями узким Суэцким перешейком. Триста километров пустыни, отделяющие Южную Палестину от Дельты Нила, обеспечивали возможность неожиданного появления арабской армии на границе обрабатываемых земель, но в то же время перешеек, перекрытый решительным военачальником, мог стать дверцей мышеловки для малочисленного войска.
Арабская армия в Палестине находилась в трудном положении. Амвасская чума ополовинила ее ряды. Оставшихся сил только-только хватало для осады Кесареи (Кайсарийа) и нескольких портовых городов Палестины, еще остававшихся в руках византийцев.
Неизвестно, кто был инициатором этого смелого вторжения. По одним рассказам Амр отправился самовольно, по другим – с согласия Умара, но будто бы тот в последний момент приказал Амру возвратиться, если он не перешел границу Египта. Амр же не стал раскрывать письмо, догадываясь о его содержании, перешел границу, и прочитал его только на территории Египта. Это, скорее всего, только красивая легенда.
Решимость вторгнуться в густо населенную страну с отрядом в 3500 человек определялась не только желанием богатой добычи, а тем, что Амр, который мог надеяться после смерти Абу Убайды и Йазида ибн Абу Суфйана стать правителем Палестины, оказался обойденным, и выходом из этого, пусть и рискованным, было завоевание Египта.
Арабские историки совершенно не имели представления о том, что происходило в Египте накануне и во время его завоевания. Все высшие административные и военные деятели византийского Египта слились для них в одну полулегендарную фигуру ал-Мукаукиса, которого обычно отождествляют с мелькитским патриархом Киром, назначенным в Египет осенью 631 г., он же фигурирует и в рассказах о посольстве Мухаммада в Египет в 7/629 г.
Круг полномочий Кира не совсем ясен и в христианских источниках. Для монофизитов-коптов он был исчадием ада, в котором воплотилось все зло, и он вырос во всемогущую фигуру, заслонившую остальных представителей высшей власти, хотя, несмотря на все полномочия, не был главой египетской администрации, каким предстает в сочинениях монофизитских авторов.
Сразу же после прибытия в Египет Кир принялся рьяно насаждать монофелитскую догму, которая должна были примирить сторонников учения о двух естествах в едином теле сына божьего с догматом монофизитов о едином естестве. Но этот гибрид не приняли ни мелькиты, ни монофизиты. Для первых она представлялась такой же ересью, как и монофизитство, вторые же считали, что их просто хотят обратить в другую веру, не усматривая никакого компромисса. Коптский патриарх Вениамин разослал по стране пасторское послание, призывая стоять за истинную веру, и покинул свою резиденцию в Александрии (или в одном из монастырей около нее), чтобы укрыться в дальних монастырях Верхнего Египта.
Упорство коптов, для которых своя религия была своеобразной формой внутренней духовной автономии под властью чужаков-греков, вызывало у Кира ожесточение. Его посланцы в сопровождении солдат врывались в коптские монастыри и требовали подписывать акты о принятии официального догмата. Особо упорствовавших подвергали пыткам. Одни, не желая принимать новое учение, бежали в горы и пустыни, другие, принимая внешне официальную догму, сохраняли свои убеждения и продолжали тайно молиться по своему обряду. Кир пытался отыскать знамя сопротивления – патриарха Вениамина, но тот успешно ускользал от преследования, укрываясь то в одном, то в другом отдаленном монастыре Верхнего Египта.
Борьба шла не только за верность тем или иным догматам, сущность которых была ясна далеко не всем мирянам, но и за вполне ощутимые ценности – за церковные владения, которые Кир конфисковывал у противившихся монофелитству церквей и монастырей.
К концу тридцатых годов официальное учение внешне восторжествовало, но конфликт был лишь загнан внутрь и в любой момент мог вырваться наружу. Политика Кира привела к тому что в Египте противостояние между основной массой жителей и византийскими властями было больше, чем в Сирии и Палестине. К тому же кроме религиозных конфликтов существовали серьезные противоречия между «зелеными», которые в Египте представляли партию местных землевладельцев и торгово-ремесленного населения, и «синими», составлявшими партию константинопольской ориентации. Существовали города и даже целые районы, придерживавшиеся «синей» или «зеленой» ориентации. Вдобавок ко всей этой пестрой картине политической и религиозной розни нужно отметить, что в Египте еще сохранялись значительные очаги гностицизма, также преследуемого официальной церковью и неприемлемого для коптов-монофизитов.
Такова была ситуация в стране, в которую вторгся Амр ибн ал-Ас со своим малочисленным войском. Феодор, командующий византийской армией в Египте, располагал незначительным войском. Во всяком случае, арабские источники, склонные преувеличивать силы противника для вящей славы мусульманского оружия, в описании сражений в Египте не делают этого. Известным подспорьем армии могла быть городская милиция. Но она была не очень надежна.
Амр двинулся обычным путем завоевателей, вторгавшихся в Египет из Азии, – вдоль восточной окраины Дельты к ее вершине, так же, как четверть века назад шла персидская армия.
Первым серьезным препятствием оказался хорошо укрепленный город Билбейс, комендантом которого, как сообщают некоторые авторы, был Аретон, бывший комендант Иерусалима, бежавший после его сдачи в Египет. Он попытался разгромить арабов ночным нападением на их лагерь, но потерпел поражение. Арабы месяц осаждали город и, наконец, взяли его штурмом. Византийцы потеряли 1000 человек убитыми и 3 000 пленными. Цифры эти, несомненно, сильно округлены в сторону завышения. Не могли не понести потери и арабы, но их в какой-то мере компенсировали бедуины, кочевавшие между Дельтой и Синаем, присоединившиеся к Амру. Падение Билбейса, вероятно, произошло в конце февраля – конце марта 640 г.
Далее Амр оказался у крепости Умм Дунайн (Тандуния, в районе современного Булака в Каире) и города Бабалйун, или Бабилон, остатки которого можно и сейчас видеть в южной части Каира. С этого момента мы оказываемся перед трудной проблемой восстановления порядка событий.
Учитывая время, ушедшее на осаду двух крепостей, Амр не мог появиться под Бабалйуном ранее середины марта. Здесь его ждало византийское войско, расположившееся в хорошо укрепленном лагере между Тандунией и Бабалйуном. Амр запросил подкреплений у халифа, а сам тем временем беспокоил византийцев частыми нападениями с разных сторон, чтобы создать впечатление многочисленности своего войска. Византийцы легко разгадали его уловки, но, верные той же тактике, которая погубила византийские армии в Сирии, воздерживались от активных действий.