Книжный Дозор

Сейчас в и без того тесное пространство втиснулась грузная фигура рыжего Майлгуна.

– Не торопись укладываться, – улыбнулся здоровяк, глядя сверху вниз. – Я хотел позвать тебя на ужин, когда закончишь.

Усадить Люэллина было некуда, вставать самому и толкаться, как в лифте, тоже как-то не с руки. И даже постоять в коридоре было бы негде: в подвальном этаже, естественно, даже подоконников не водилось. Курилок же не было во всем здании.

– На ужин? Заманчиво.

– Угу. На семейный.

Майлгун продемонстрировал кольцо на пухлой фаланге.

– …Мне кажется, я знаю твою жену, – помедлив всего секунду, произнес Дмитрий.

– Хорошо знаешь.

– Могли бы и на свадьбу пригласить.

Дмитрий не мог этого не сказать, хотя вряд ли бы поехал, даже если бы приглашение доставила стая зачарованных почтовых голубей… или сов.

– Не было свадьбы, извини. Просто зарегистрировались тут, в Ратуше. Даже подвенечного платья не было. Я предлагал Иве обвенчаться, но ты же знаешь, она некрещеная и не хочет… Нас и на медовый месяц не отпустили, дали пару лишних выходных и все. Это начальство может себе позволить все что угодно, когда жениться надумает, – вздохнул Майгун. – Надо бы карьеру делать, только я не оперативник, а целитель…

Дмитрий почему-то подумал сейчас не про друзей, а про Эдгара, бывшего куратора восточноевропейского сектора от Инквизиции. Вроде бы его место теперь занял Максим… Мнимый несчастный случай с женой Эдгара, да еще в медовый месяц, имел очень далеко идущие последствия, включая смерть и воскрешение самого Дреера.

Скорее всего, Инквизиция сделала выводы.

– Поздравляю. – Дмитрий все же встал и пожал руку Майлгуну.

А еще он поймал себя на том, что не чувствует ни зависти, ни сожаления. Ни-че-го.

– Спасибо, – почему-то невесело отозвался рыжий. – В общем, как закончишь тут, приходи. В любое время. Лучше позвони, я подъеду.

– О’кей. – Дмитрий не любил это слово, но русского валлиец так и не выучил.

– Ива, между нами, готовит неважно, – подмигнул Майлгун. – Но ради твоего прихода обещала что-то наколдовать, ее тут наши ведьмы подучили.

– Могу добавить в копилку парочку заклинаний для кофе, – сказал Дреер. – Меня Яров натаскал по этой части. Но мне еще здесь долго…

Он снова бухнулся в кресло и махнул рукой в сторону ноутбука и стопки папок. Одна была раскрыта, словно простирая крыло над клавиатурой.

– Вот еще что… – Майлгун бросил взгляд на документы и посмотрел опять на Дмитрия. – Я не только ради ужина. Я тоже в этом деле. Стригаль наверняка тебе не сказал, и я решил сам. Мы с тобой вроде как старые друзья, не будет же он выговор за это делать. Ты его не любишь, да его никто здесь особо не любит. Здесь почти никто никого не любит, если честно.

– Это мне и не нравится, – согласился Дреер. – Ты же знаешь, за что его не люблю я.

– Угу. Для того я с тобой и говорю. Не беспокойся зря. Наше дело – поймать этих парнишек. А допрашивать их Стригалю не позволят. Дознание буду проводить я сам.

– Ты? Это, пожалуй, радует. Но ты же целитель!

– Я же сказал: карьера. У меня теперь семья, если помнишь. Конечно, Высший память лучше меня вскроет, зато я – аккуратнее. Я знаю про мозги кучу такого, что и не снилось нашим мудрецам… Я эти мозги лечил, в конце концов. И с магией, и без магии. Как раз детские.

– Ты что, собираешься вскрывать память?

– Лучше уж я, чем кто-то другой. Но до этого, скорее всего, не дойдет. Кроме того, не забывай, их главари могли им и заминировать сознание. Мне эти грязные трюки известны. Но я не для того в Инквизицию пришел, чтобы…

Он почему-то не закончил, а Дреер не мог не продолжить. В конце концов, их уже многолетняя «вроде как дружба» вполне это позволяла.

– А что ты вообще забыл в Инквизиции? Ты как-то говорил, еще давно, что даже в Дозоре не состоял?

– В штате – нет. В резерве – да. В Монмуте очень небольшие Дозоры, и они работают не только по городу – по всему графству и дальше. У нас почти ничего и не случалось. Иногда ведьмы пошалят, иногда вампиры обнаглеют. Но один раз банда оборотней завелась. Откуда-то из лондонских предместий их принесло. Подростки из неблагополучных вервольфьих семей. Там, знаешь, вечная проблема, пастей в доме много, а лицензий мало. Они держат, как правило, мясные лавки, если живут в городе, но кормовая база все равно слишком тесная. И вот там несколько голов сбились в стаю и подались к нам в глубинку. Не прямо к нам, на границы графства. Нас всех подняли, весь резерв, на эту охоту. Они успели зарезать только одного человека, больше промышляли по овцам. Вожаку светили Трибунал и Сумрак, а остальные могли отделаться и полегче. Им было всем лет по пятнадцать, не больше. Мы устроили облаву, и так получилось, все они вышли на меня. Я, конечно, приказал обернуться в людей, выйти из Сумрака, все как положено. Они не подчинились и решили прорваться. А у меня с собой был всего один амулет. Его я истратил на вожака. Другим пришлось ломать печати, когда это не подействовало… Они все были зарегистрированные. Сдались, когда я сломал четвертую. А их всего-то было восемь вместе с главарем. Самое паршивое, вожака потом отмазали от Трибунала. Зато меня таскали за превышение, как не знаю кого. Начальника монмутского Ночного чуть в отставку не спровадили. Обошлось, но не в этом суть. Я подумал: не мы тут виноваты с дрянными амулетами и малым числом. В Лондоне надо было разбираться, меры какие-то профилактические принимать, программы внедрять… Только там даже лондонский Ночной таких полномочий не имеет, чтобы на Дневной надавить. А Инквизиция – имеет.

– Надавил?

– Как мог. Докладную написал. Там с тех пор куда лучше следят. Да и, знаешь ли, репутация. Представь себе: один парень уложил четверых оборотней, а его не то что под Трибунал не отдали, а наоборот, взяли в Инквизицию. Что же он как Инквизитор может, если приедет? А я время от времени езжу, сам прошусь в командировки на инспекцию, хотя мог бы тут сидеть, профессорствовать…

Дмитрий не стал расспрашивать дальше. Логика Инквизиции тоже была понятна. Иной не слишком высокого уровня, который не моргнув глазом методично ломает печати оборотням-бандитам, пока те не поднимут лапы кверху, а морально терзается лишь потом. Такие на дороге не валяются. Тем более целители со степенью доктора философии.

– Хорошо. Успокоил. – Дреер хлопнул по подлокотникам. – Как только все тут дочитаю, позвоню.

– Этим пацанам страшно повезло, что брать их будешь ты, – усмехнулся Майлгун.

– Не я. Или тебе не сказали тоже? Я приманка. А благодарить надо Чапека, будь он трижды неладен…

Рукописных магических книг, несмотря на всю трудоемкость, за века написали тысячи. А ведь еще было множество непереплетенных источников, которые в архивах Инквизиции хранились в тубах, отчего зал походил на винный погреб. Потому и библиотекарей Бюро содержало пусть и небольшой, но целый штат. С наиболее опасными книгами имел дело сам Кармадон – Совиная Голова. Множество других – рефераты, монографии, сборники официальных документов, книги серии «Жизнь замечательных Иных» – можно было взять на абонементе.

Библиотеку в свое время возглавлял некто Янош Чапек. Он сумел выделиться только одним. Пана Чапека всегда удручал его нижайший, седьмой уровень. К тому же с детства Янош был не драчлив, боевого мага из него бы ни в коем случае не вышло, и подняться хотя бы до шестого через подвиги и приключения ему не грозило. А Чапек был самолюбивым Темным. И упрямец таки сумел найти обходной путь. Нет, Великим он, конечно, не стал. Однако устойчивого четвертого добился в одночасье. Ранее подобные игры удавались только на высших рангах магии и всего пару раз в истории этого мира.

Метода пана Чапека оказалась простой, гениальной и бесполезной для всех остальных.

Система буквенных знаков, нанесенная на тело, – не столько ради какого-то глубокого смысла, сколько для того, чтобы превратить бренную оболочку в текст.