Гривар

«Наш Искатель-1 принял в своё металлическое нутро тысячи первопроходцев, которые сейчас занимали свои места в крио-камерах. Мы же должны были последовать за ними позднее.

А пока каждый из членов экипажа, заняв противоперегрузочные кресла, выполнял свой долг: специалисты по двигателям выводили их в рабочий режим, внимательно следя за всеми показателями, дабы предупредить возможные поломки и устранить неисправности пока мы ещё не покинули родной системы; навигаторы – и я в их числе – вносили в бортовые вычислители просчитанный заранее маршрут, в последний раз тестируя новую технику на наличие возможных ошибок в программном коде; а капитан осуществлял общее руководство, принимал доклады со всех постов, уделяя внимание каждой мелочи. Так как в такой момент мелочей не могло быть.

И вот заработали на полную мощь двигатели, вдавливая нас в кресло. Корабль набирал скорость, и наш родной дом стал уменьшаться в размерах, удаляясь. Но, как бы мне не хотелось в последний раз взглянуть на него, я должен был смотреть вперёд – туда, куда лежал наш путь. Путь первых татанов, отправившихся навстречу звёздам.

Вскоре, когда Татанирв уменьшился до такой степени, что его можно было закрыть когтем на лапе, настало моё время засыпать криогенным сном, дабы проснуться через много лет и скорректировать наш курс».

– Татанирв… – задумчиво произнесла Тайрос. – Так вы улетали или нет?! – спросила она у книги, но та, как и в прошлый раз не ответила. – Бред какой-то, правда, Живчик?

Корабль тоже промолчал, как-никак он не был снабжён ИИ, вычислительной мощности установленного на нём компьютера едва хватало на стабильную работу систем, в первую очередь системы навигации, но годы, проведённые в одиночестве в Запретной Зоне, выработали у Тайрос привычку разговаривать с неодушевлёнными предметами.

– И в дневнике никаких пояснений, – отложив книгу, пролистала она записи брата, – одни протоколы собраний и прочая дребедень. Уж ты-то, Тайт, должен был знать, о чём эта книга. А у меня уже башка пухнет! Старотатанский, навигатор, с его занудным тоном, а теперь ещё и два Татанирва. Ну, его всё в чёрную дыру!

Отложив проблемы древности на потом, Тайрос принялась просматривать почту, которая пришла на её ящик за то время, пока корабль был подключён к информационной сети Татанирва:

– Счета, угрозы, счета – всё в спам! – стопка писем от администрации Татанирва отправилась в корзину, а их адреса в чёрный список. – Как я увеличил крылья за пять дней: я просто втирал… – прочитала она следующий заголовок. – Дичь ты втирал! В спам! Спам! Мусор! Это вообще как тут оказалось? – рылась она в ворохе писем, скопившемся на её ящике за время прошлой экспедиции. – В спам! Предупреждение… Интересно, – она кликнула по последнему письму. – Не приближаться к порталам Древних? Да я и не собиралась! Что заказов нет? – расстроилась она. – Жаль, конечно, ну да ничего, как раз время будет кое-куда слетать.

На ту планету Тайрос давно положила глаз: уж больно развитой была ПКО для такого неприметного шарика. Одна беда – эту самую оборону требовалось ещё преодолеть, но теперь, когда у Живчика появился гипердвигатель, можно было попытаться выйти прямо в атмосфере планеты, что было, конечно, опасно, но не опаснее, чем переть в лоб на орбитальные крепости. А возмущения атмосферы, вызванные внезапным появлением в ней массивного тела? Ну, для подобных случаев и нужны скафандры.

Глава 3

Приземление на этот раз вышло мягким. Но мокрым…

Подняв тучу брызг, мы с приличной высоты рухнули в солёную – успел хлебнуть – и холодную воду. Очень холодную, прямо вспоминается бункер, в котором нам повезло-таки найти ключ от танка... в смысле, фрегата Рари.

– Мряв! Как же холодно! – вынырнула на поверхность Ошка.

Я её полностью поддерживаю! И, судя по тихому мату и стуку зубов, не я один. Пора выбираться отсюда, пока мышцы не свело судорогой от холода, ибо тогда мы пойдём на дно, так как плавают арги, мягко говоря, не очень.

– Берег там, – кивнула Кира в сторону, – дымом пахнет.

И вправду, есть такой запах. А поскольку на воде гореть нечему, будем считать, что там суша. Вот туда и поплывём, точнее, девчонки уже поплыли. Я тоже не стал отставать и поплыл энергичным брасом вслед за ними. Заодно и согрелся немного, и даже промокшая шерсть перестала ощущаться, так как плотная толстая шкура позволяла сохранять тепло, вырабатываемое мышцами при движении. Короче говоря, движенье – это жизнь! Мои самочки, похоже, придерживались того же мнения и плыли довольно-таки быстро, так что догнал я их только у берега.

Высокие волны прибоя с шумом накатывали на острые камни, от которых стоило немалых трудов увернуться, когда эти самые волны потащили нас на них со всей своей немалой мощью. И всё-таки из воды мы выбрались почти целыми, и только меня приложило о камень, от чего я заработал длинную царапину на боку. Отбежав подальше от воды, мы остановились и принялись отряхиваться, разбрызгивая капли во все стороны.

– Вот и искупались! – весело заметила Кира. – Теперь бы перекусить и можно спать ложиться.

– После шести не ешь! – заметил я. – А прежде чем спать, нужно согреться.

– Согреемся по методу полярных арги-ру, – хихикнула она, – или ты против?

– Нет, – ответил я.

Я-то как раз не против. Сейчас найдём укромное местечко, устроимся там и будем греться. Так как у меня нет особого желания идти к костру, у которого может находиться неизвестно кто, неизвестно как реагирующий на ночных визитёров. А может там и вовсе пожар? Или местные жители жуткие ксенофобы? Ну их! Утром всё увидим. Как рассветёт.

***

Рассвет я встретил под толстым слоем снега, который на мело за ночь, пока мы спали, устроившись под вывороченным ветром деревом. А поскольку дверью в нашу импровизированную землянку служил я, то и весь снег достался мне. Ладно хоть, что за ночь я, как и Кира, успел обрасти густой и тёплой зимней шерстью. Так что получилось так, что мы обогнали по пушистости Ошку, подшёрсток которой не успел вырасти полностью: пусть Ошка тоже маг, но у арги-магов все процессы ускоряются магией в большей степени. А вот Куга мёрзла: как-никак пума зверь, живущий в более тёплом климате, чем барсы. Ну да ничего, она маг-физик, так что, как проснётся, отрастит себе шубу. А пока у неё есть подушки с подогревом. И мурчалкой.

– Проснись и пой! – произнёс я, пока делал разогревающую зарядку, иными словами, крупно дрожал всем телом.

– Заткнись и спи! – не осталась в долгу Кира, за что тут же получила снежком в лоб: – Ах, так?! – снести такого она не могла и живо подорвалась с целью отомстить. – Стоять!

Вот ещё! Я и так не думал останавливаться, а после её слов и вовсе прибавил ходу. Правда, это меня не спасло: Кира ускорилась за счёт пси-накачки, сократив расстояние, а потом быстро прыгнула, сбивая меня прямо в сугроб. Всё бы ничего, если бы он оказался на самом деле сугробом. А не камнем…

– Ассиметричный ответ? – спросил я, размазанный по плоскости камня, с которого от удара слетел весь снег.

– Только так и никак иначе! – довольно ответила она, отлепляя меня от каменюки. – За щелбан откушу лапу, за…

– Достаточно! – перебил я её.

– Проняло?!

– Ещё как! – ответил я, держа лапы за спиной. Во избежание, так сказать.

– То-то!

Шутки шутками, но вообще мы тут неслабо пошумели, хотя и собирались вести себя осторожнее, дабы не тревожить аборигенов, которые, судя по всему, не отличались особой цивилизованностью. Это я понял по тому, что природа этой планеты тоже была девственно чиста. Ну, а ещё по направленному мне в морду копью, представляющему собой обожжённую палку с каменным наконечником.

Так шумели, что не заметили гостя – покрытого светло-серой шерстью бесхвостого гуманоида. Хотя, волосяной покров у него был не однороден: на ладонях и на лице её не было, но, судя по опалинам, она просто сгорела от костра. Я вообще подозреваю, что хуманы лишились волосяного покрова из-за огня. Ну, и из-за глупости само собой, ибо умное существо в костёр не полезет.