Острая любовная недостаточность

– Не твое дело! – огрызнулась она.

– Привет! Как тебя зовут? – Игнат опустился на корточки перед мальчишкой, который мог быть его сыном.

Ему действительно хотелось иметь ребенка. У Марьяны с этим проблемы. Как ни крути, а маму трудно было упрекнуть в необъективности. Тем более что она желала иметь внуков.

– Антон! – Мальчишка с интересом посмотрел на него.

От ребенка пахло мокрым песком и почему-то свежей простоквашей.

– На горке катаешься?

– Я еще на качелях могу! – Голос у Антона был звонкий, дробный.

– А на паровозике?

– На каком паровозике? – Мальчишка впился в Игната взглядом в ожидании чуда.

– Можно в парк Горького съездить.

Игнат поднялся, в раздумье посмотрел на Агату. Вообще-то у него сегодня полный рабочий день. Так, на несколько минут на знакомый адрес заехал. Вдруг Агату с сыном во дворе увидит. Так оно и вышло. Уезжать он уже не хотел. Хотя Антон, честно говоря, был не очень-то на него похож.

– На паровозике? – ехидно спросила Агата. – Да, это ты умеешь. Ту-ту, и пишите письма!

– В парке аттракционы, американские горки, паровозики.

– Хочу американские горки! – Антон схватил маму за руку, затряс ее. – Хочу паровозики!

– Можно завтра.

– Неужели? – Агата усмехнулась, обличительно глядя на Игната.

– Да.

– А почему не сегодня?

– У меня совещание скоро.

– Не будет никаких горок, сынок! Дядя не умеет держать слово. – Агата взяла Антона за руку и повела к дому.

– Хорошо, давай сейчас, – решился Игнат.

Совещание вполне мог провести Бельчинский. У него это даже лучше получится.

– Обойдемся как-нибудь, – сказала Агата.

Антон жалостливо глянул на Игната, горько вздохнул, но продолжал идти за мамой.

– Я серьезно. – Игнат нагнал Агату, взял ее за руку, остановил. – Прямо сейчас и едем.

– У нас обед. – Она качнула головой.

– В кафе пообедаем.

– Мама, я хочу в кафе!

Агата посмотрела на сына, перевела взгляд на Игната.

– Хорошо. Только нам переодеться надо.

– Долго? – настороженно спросил Игнат.

Не так давно он уже хотел встретиться с Агатой в кафе. Пришел, а ее нет. Сейчас она могла опять махнуть перед ним хвостом. Запрется в доме, и жди ее.

– Пять лет. – Она усмехнулась.

– Ты хочешь об этом поговорить?

– Незачем.

– А я хочу. Поэтому через двадцать минут мы едем в Москву. Смотри, не обмани сына.

– Своего сына я не обману! – резко сказала Агата, косо глянула на Игната и ушла вместе с Антоном.

Она появилась через полчаса, нарядная, прихорошенная. Антон в новом комбинезоне.

Открывая дверь машины, Игнат невольно оглянулся по сторонам. Вдруг его кто-то увидит с Агатой и сообщит Марьяне? Придумывай потом оправдания.

Агата с Антоном устроились на заднем сиденье.

– Твоя машина? – спустя какое-то время спросила она.

– Ну а чья же.

– Детского кресла нет.

– Так незачем было.

– Почему?

– А моя мама тебе не сказала?

– Сказала… – Агата замялась.

– Она явно что-то задумала.

– Что?

У Игната вдруг стало тошно на душе. Желание покатать ребенка на аттракционах, вроде бы совершенно невинное, вылилось в самое настоящее предательство. У него ничего с Агатой не было, но он уже шел на поводу у своей мамы, которая затеяла новую игру против Марьяны. Она хотела свести его с бывшей девушкой, чтобы разлучить с женой.

Спрашивается, зачем он посадил Агату и ее сына в машину? Но не выгонять же их. Тем более что слишком далеко в отношениях с Агатой он заходить не собирался.

Лиля переступила порог, огляделась, не наклоняясь, разулась, повела плечами, сталкивая с них легкую курточку. Казалось бы, все, можно идти дальше, в комнату. Но Лиля не остановилась. Ничего не говоря, она стянула блузку, вывернулась из юбки. От белья ей избавляться не пришлось за неимением такового.

Никита лишь хмыкнул, глядя, как она открывает дверь в ванную. Хоть сказала бы, что хочет принять душ. Или не нужно? Да, незачем говорить, если все и так ясно.

Квартира простая, двухкомнатная, в собственности компании «Высокосталь». Незатейливый ремонт, непритязательная мебель, но в целом комфортно, функционально. Идеальный порядок, чистое белье, полный бар. Все как в гостинице.

Даже девочка в номере, но это уже стараниями Никиты.

Лиля скрылась в ванной, а Никита прошел в гостиную, достал из бара бутылку виски. Сегодня у него выходной, можно выпить, покурить и девочку приласкать. Не такая уж и плохая у него жизнь, если разобраться.

Он еще только скручивал пробку с бутылки, когда зазвонил телефон. На дисплее высветилось фото Ларисы – томный взгляд, загадочная улыбка. Никита глянул на дверь в ванную. Лиля наверняка застрянет там не на одну минуту.

– Да, моя красивая!

– Ты не занят? – тихо, спокойно спросила Лариса.

– Не помешаешь.

– Как дела?

– Собак еще не нарыл. Но процесс идет.

– С кем? – Голос Ларисы едва заметно дрогнул, выдал ее волнение.

Она же не дура, понимала, что Никита запросто может загулять.

– Тихо, сам с собою, – в шутку сказал он.

В этот момент медленно, почти бесшумно открылась дверь ванной комнаты. Лиля вышла оттуда так тихо, как будто была бесплотной. Волосы мокрые, полотенце обернуто вокруг тела.

Никита посмотрел на нее и приложил палец к губам. Она лукаво улыбнулась, но режим тишины все-таки приняла и тихонько подошла к нему.

– У Светки зубы режутся, – сказала Лариса.

– Плачет? – спросил он, глядя, как Лиля опускается перед ним на колени.

– И температура.

– Могу приехать. Ночью буду. – Эти слова были адресованы не столько Ларисе, сколько Лиле, которая уже расстегивала пояс на его брюках.

Если она сейчас не успокоится, то ночевать будет без него. Но Лиля лишь усмехнулась и продолжила его расчехлять.

– Может, лучше на выходные? – сказала Лариса.

– Легко.

Лиля стянула с себя полотенце, накрыла им бедра Никиты, склонилась низко-низко, заставила его почувствовать жар своего дыхания.

– Если соскучишься.

– Я уже соскучился, – закрывая глаза, сказал он.

– Тихо у тебя. Ты где?

– В кабинете.

– А секретарша где?

– Ты моя секретарша. Помнишь, как мы зажигали?

Лиля поддала жару. Никите приходилось нелегко.

– У нас еще все впереди. Ладно, не буду тебе мешать.

– Да ты не мешаешь.

– Пока-пока.

В трубке послышались короткие гудки. Из груди Никиты вырвался вздох облегчения.

– Жена звонила? – тихонько спросила Лиля.

– Ты это нарочно?

Ей нетрудно было выдерживать паузы. Она находила, чем их заполнить.

– Может, я тоже хочу быть твоей женой?

– Я похож на мусульманина?

– Я могу быть твоей командировочной женой. Ты же здесь по делам. И еще приедешь.

– Не отвлекайся.

– Так да или нет?

Она знала, в какой момент надо задавать вопрос, понимала, чем сейчас его можно шантажировать.

– Ты и мертвого уговоришь, – пробормотал он.

– Это значит да?

– Да…

Лиля выжала из него согласие, махнула сотку виски, пока он приходил в себя, и полезла в постель, под одеяло.

– У меня сегодня была трудная ночь, – закрывая глаза, пробормотала она.

– Клиенты?

– Надеюсь, это в последний раз. Ты же не станешь выгонять свою жену на работу?

– Ты хитрая или наглая?

– И то и другое. Ты дашь мне денег?

– В пределах разумного.

– Всего десять тысяч. Завтра. На косметику.

– Будет тебе косметика. Спи.

Спала она ровно столько, сколько Никите понадобилось, чтобы напиться и набраться сил. Лиля со знанием дела подняла ему настроение, пронесла его над постелью, как флаг над Красной площадью, а потом попросила пятнадцать тысяч. Похоже, она реально напрашивалась к нему на содержание. С этим нужно было что-то делать.

Детское кафе – это молочные коктейли, пирожные и такие же сладкие разговоры. Если бы Игнат и захотел рассказать Агате о том, как жил последние пять лет, то не стал бы делать этого в присутствии Антона. Да она и сама ни о чем серьезном не говорила.