Желтый бриллиант

Петр Данилович, как всегда, в 8-30 утра вышел на улицу. Как всегда, его ждала надраенная до блеска черная «Волга». В 9-00 началось совещание у министра Н.А. Щелокова, все присутствующие утвердительно кивали головами. В 10-30 разошлись по кабинетам. Петр Данилович направился к себе, пол в коридоре, по которому он шел, почему-то раскачивался, как палуба. Да, совсем старое здание, но после Олимпиады обещали центральный аппарат перевести в новое – на Октябрьской площади. Он вошел в свой кабинет, сел в кресло и понял, что страшно болит голова. Два дятла уселись ему на макушку и долбят по вискам, а по щекам кто-то гладит раскаленным утюгом. Он встал, достал ключи от сейфа, подумал: «Коньячку, и все пройдет», – сделал несколько шагов и с грохотом рухнул на пол. Через некоторое время со срочной информацией в кабинет вошел помощник зам. министра. Вызвали «реанимацию» из Центрального госпиталя, врачи долго оказывали первую помощь, затем Петра Даниловича увезли в госпиталь.

– Марианна Гавриловна, Вы только не волнуйтесь. Это – доктор Юрасова из госпиталя, у Петра Даниловича сильнейший гипертонический криз.

– Что, инсульт? – спокойно спросила Марианна, – я сама врач, говорите как есть.

– Состояние тяжелое, мы принимаем все меры.

– Я подъеду после обеда, у меня мама с инсультом в больнице.

– Приезжать сегодня не стоит, больной бредит, зовет дочь, грозится кого-то убить. Я буду вам периодически звонить. Держитесь.

Марианна долго сидела в прихожей без единой мысли в голове.

Опять зазвонил телефон. Марианна поняла: это Таня.

СЕМЬЯ

Семья возникает по разным причинам. По любви или по «предчувствию любви». По факту рождения детей. От безысходности. От жалости. От одиночества. По материальному расчету (богатство, наследство, высокая должность, известные родители и т.п.). По стечению обстоятельств, иногда мистических. По другим, часто необъяснимым, причинам.

Семья состоит из двух человек, в основном – мужчины и женщины и, желательно, детей.

Два человека, создающие семью – уже не маленькие, но могут быть еще очень молоды, или любого другого возраста, или с большой возрастной разницей. Но всегда – это личности со своими характерами и привычками. Иногда семьи разрушаются. Формы разрушения семьи – самые разные, от скоропалительного развода до многолетнего совместного пребывания «под одной крышей» чужих, равнодушных или ненавидящих друг друга людей.

Редкая семья доживает в любви «до последнего вздоха».

Николай и Таня едут навстречу своей судьбе всего лишь в «предчувствии любви».

Перед тем, как сесть в машину Николая, Таня еще раз посмотрела на свой дом, большой, красивый, с башенками, скульптурами, огромными окнами и чугунными овальными балконами. Дом построили в 1948 году пленные немцы. В основном в нем жили высокопоставленные военные, известные ученые и заслуженные члены Коммунистической партии.

В этот дом в 1949 году переехали родители мамы, Танины бабушка и дедушка. Дед, Гаврил Тимофеевич Видов, был генералом артиллерии, Героем Советского Союза, родом из Саратова, из богатой купеческой семьи. Торговые лавки и магазины Видовых располагались в лучших местах городских Торговых рядов. На красивой волжской пристани они виднелись издали, отсюда и фамилия «видные», значит, Видовы. После Октябрьской революции родители уехали с первой волной эмиграции в Париж, а шестнадцатилетний Гаврил с восторгом принял советскую власть, вступил в ряды Коммунистического Союза Молодежи, вскоре в ряды ВКП(б) и отправился охранять дальневосточную границу молодой Советской республики. Там он познакомился со своей будущей женой – Ольгой Михайловной, москвичкой, из семьи известных еще до революции врачей. Ольга Михайловна по зову молодого романтического сердца и распределению комсомольской ячейки Медицинского института оказалась на пограничной заставе Советско-Китайской границы. В 1933 году Оля Ванюшкина стала Олей Видовой. Вскоре родилась дочь – Марианна. Через год молодая семья вернулась в Москву. Гаврила Видова по партийному приказу направили учиться в Артиллерийскую академию. Жили на Плющихе, в одной комнате большой коммунальной квартиры вместе с Олиной мамой. Четыре счастливых года пролетели очень быстро. После успешного окончания Академии Гаврил Тимофеевич, учитывая его боевые заслуги на границе – медали и два ордена, был назначен командиром артиллерийского полка в звании полковника артиллерии. Полк базировался вблизи города Свердловска. Ольга Михайловна работала в полковой санчасти врачом всех специальностей, дочка Марианна всегда была рядом.

В 1940 году Гаврила Тимофеевича Видова арестовали по статье «измена Родине».

В ночь ареста мужа, еще до позднего зимнего ледяного рассвета, Ольга Михайловна собрала узелок, в основном детских вещей, взяла буханку черного хлеба, несколько банок консервов «офицерского пайка» и пешком, потом на попутных грузовиках, потом на поезде, в общем вагоне – через месяц добралась до Москвы. До начала Великой Отечественной войны работала в районной больнице. В июле 1941 года ушла на фронт.

Марианну Ольга Михайловна оставила маме. В дом на Плющихе в ноябре 1941 года попала бомба, бабушка Ксения и маленькая Марианна спаслись, успев добежать до бомбоубежища, потом поселились на Якиманке, в крохотной девятиметровой комнате.

До июля 1944 года Ольга Видова служила военным врачом, хирургом на санитарном поезде. О муже ничего не знала. После тяжелой контузии, госпиталя (санитарный поезд попал под бомбежку, ее отбросило взрывной волной, и она чудом осталась жива), Ольга вернулась в Москву, служила хирургом в Военном госпитале в городке Руза, под Москвой. В 1947 году перешла на службу в Военно-медицинский госпиталь им. Бурденко, в Лефортово, на должность начальника хирургического отделения, полковника военно-медицинской службы. На работу ездила на трамвае, каждый день видела свою ненаглядную доченьку и маму.

Во время войны Ольга несколько раз пыталась найти хоть какие-то сведения о судьбе мужа. Наконец, в январе 1945 года получила извещение, что «полковник артиллерии Гаврил Тимофеевич Видов пропал без вести»…

Зимой, в феврале 1948 года, Ольга Михайловна ехала на трамвае на службу. Было очень холодно, Ольга простудилась. Она пыталась отогреться горячим чаем, выпила стрептоцид, но становилось все хуже. Ей доложили, что в карете «скорой помощи» прямо из Генерального штаба Министерства обороны привезли генерала с тяжелой формой аппендицита, возможен перитонит, а молодой хирург-ординатор не знает, что делать, и, вообще, боится оперировать генерала. Ольга Михайловна из последних сил дошла до операционной, провела резекцию аппендикса так, как могла только она. Генерал остался жив и быстро шел на поправку. Ольгу Михайловну почти без сознания, с высокой температурой на госпитальной санитарной машине отвезли домой – лечиться.

Полковник артиллерии, Гаврил Тимофеевич Видов, в телогрейке и рваных сапогах два года строил железную дорогу на Кольском полуострове. В 1942 году его реабилитировали, вернули воинское звание и все воинские награды. За взятие Берлина полковник Видов был награжден Золотой Звездой Героя Советского Союза и получил воинское звание генерала артиллерии.

Сразу после реабилитации Гаврил Тимофеевич начал поиски жены и дочери. Наконец, только в 1944 году ему сообщили: «город Москва, ул. Плющиха, дом № 18 полностью разрушен в результате бомбежки в ноябре 1941 г. Большинство жильцов погибло».

Ольга Михайловна проболела простудой две недели. На улице потеплело. Чувствовалось приближение весны. С улыбкой она вошла в старинное, построенное по Указу Петра I здание. Когда главный врач отделения хирургии шла по длинному коридору, навстречу ей, держась за живот, но бодрым шагом направлялся мужчина очень приятной наружности, с поседевшими висками и грустными глазами. На нем были надеты белая «госпитальная» рубаха и синие галифе с красными генеральскими лампасами, на ногах – войлочные тапочки. Ольга Михайловна улыбнулась и заспешила в свой кабинет.