Страница 13 из 33
Разом замолки все разговоры. В наступившей тишине они прошли в центр. Моргнувшие на секунду лампы засветились ярче, выхватывая из толпы изумленные взгляды изможденных людей. Остановившись в центре, Ким начал, громко и уверенно:
–Братья и сестры! Сегодня наша последняя ночь в городе – гул возмущенных голосов зародился в центре зала, грозя перейти в шторм. Ким поднял правую ладонь. Люди притихли и он продолжил. – Мы покидаем руины, дабы возвести новые дома. Завтра солнце увидит не выживших, а живущих. Прощайтесь с теми, кто останется здесь навсегда – они живы в наших сердцах. Наша сила в их жертве. Достойной отплатой станет новый город. Старый мир умер, дав рождение новому. Через год зацветут и зазеленеют наши сады на земле, не орошенной кровью. Дети будут радостно играть во дворах, а не прятаться в развалинах – уверенность Кима электрическим разрядом заряжает слушающих, заживляя раненные сердца. Профессор на секунду замолчал, чувствуя как скопилось напряжение. Вложив все силы в голос, он решительно рубанул ладонью воздух:
–Верьте, мы – люди этого нового мира. Пора, братья и сестры!
Громовая речь не оставила сомневающихся. С последними звуками в зале началось волнение. Не было более сидящих обхватив колени горюющих людей. Кровь заструилась в жилах, внезапный смысл озарил их сознание. Как блуждающие во тьме идут на свет костра, так люди, потерянные после трагедии, поверили Киму.
Наутро он, молодецки запрыгнув в кузов «скорой помощи», помогал грузить нехитрые пожитки обитателей госпиталя. После томительного бездействия последних недель работа воодушевляла с небывалой силой. На тех, кто показательно ничего не делал и со скучающе-безразличным видом прогуливался вокруг, старались не обращать внимания. С легкостью перетащили они аварийные генераторы, погрузив на некогда рейдерские машины запасы топлива и бухты кабеля. Десяток ушел с Лисом собирать материалы для будущей стройки. Через пару часов первая тройка автомобилей выдвинулась в путь. Следом, с перерывом в полчаса, ушли остальные. Пыль, поднятая этими передвижениями, улеглась не скоро, мягко ложась на следы протекторов.
СТАНЦИЯ
Зло вышагивая круги по каюте, Тридцатьседьмой на грани отчаяния – весь план летит к чертям. Третьи сутки на ногах, сотни листов испорченной бумаги, скомканной и разбросанной по углам. Пепел, равномерным слоем покрывающий стол. Стены испещрены формулами и графиками. Все не то. Мозг, распухший и багровый от напряжения, раздраженно пульсирует от каждой мысли. Шум крови в ушах делает остальные звуки второстепенно-неразличимыми. Временами ему казалось, что решение уже близко, нужно только протянуть руку и ухватить его. Но схваченная за маленький скользкий хвостик мысль оказывалась лишь дымом, рассеиваясь и вновь ускользая сквозь пальцы. Что-то демоническое было в этом – бесконечная попытка найти выход в темном лабиринте, наполненном потусторонним тихим смехом и блуждающими огоньками, заводящими в тупик. Наверняка такая пытка есть в одном из кругов ада.
Хриплый, бурлящий крик рвется из горла. Сколько раз он мог бросить эту глупую миссию. Спуститься посреди города на шаттле и править до конца дней своих, получая удовольствие от жизни. Прекрасные женщины, первоклассные блюда, вина редчайших сортов и абсолютная власть. Кто пойдет наперекор божеству, спустившемуся с небес? Пьянящая и сладкая перспектива, приятно щекочущая гордость и самолюбие.
Только врожденное плебейское отношение к титулам, званиям и прочим атрибутам власти, за последние годы перешедшее в просто органическое неприятие подобного удерживало его. Ненависть к спесивым и самовлюбленным царькам и императоришкам, мнящих себя центрами если не Вселенной, то Галактики точно, выжигает эти мысли начисто.
Гораздо чаще Тридцатьседьмой падал в бессилии на постель и рыдал. Все виделось тщетным, глупым, невозможным. Кто он? Возомнил себя вершителем истории, спасителем. Мессия без штанов. Самому становится тошно и смешно. В такие минуты Озерон кажется лишь кошмарным сном, нелепой игрой разума. Осьминог безумия затягивает в цепкие объятия и велик соблазн не сопротивляться этим мягким и липким щупальцам.
Вера. Падая в эту черную бездну, хватаясь кончиками пальцев за крошащиеся края реальности, Тридцатьседьмой вспоминал самое сокровенное, запрятанное в глубины сознания, чтобы не дай бог истончить и обесцветить слишком частым использованием, воспоминание…
Внезапность решения как луч света, напоминающий, что иногда нужно смотреть не только по сторонам и под ноги, как учат серьезные люди в очках с роговой оправой. Что было причиной?
Паранойя. Сжигающая доводы разума и всепоглощающая. Эдакий сифилис сознания – поражает, разлагает и уничтожает личность изнутри. Больной мозг в последних адских муках боли рождает чудовищ, обращая и уподобляя себе окружающую реальность. И как любая болезнь, паранойя заразна. Безумные секреты государственной важности, сводившиеся к тому, кто сколько продал и кому, сколько раз в день президент ходит в туалет и сколько ест очередной генерал. О, достигшие власти умеют использовать паранойю и сопутствующую ей истерию на удовлетворение собственного чрева и амбиций. Однажды принявшие условия игры, затеянной давным-давно неизвестным разумом, гениальным в своей извращенности, они сами стали заложниками системы, порождая новые, более тяжелые формы недуга. Общество оплетено невидимыми нитями, дергая за которые можно управлять этой полуголодной и ожесточенной толпой. Ни одна программа коррекции не искоренит этого свойства человеческой натуры, заложенного в самой сущности вида – желание властвовать. А там где есть жажда власти, есть и любовь к подчинению.
Сначала живопись и литература, затем телевидение и радио, были проникнуты нездоровых духом, воспитывая поколение беспринципно-извращенное, считающее благопристойность пережитком эпохи. Убеленные сединами ученые мужи писали серьезные труды, убеждающие читателя – так нужно. Только осторожность и подозрительность к ближнему нормальны. Нет никаких благородных порывов, есть только животные инстинкты и мифическая свобода личности. Что характерно, под свободой личности подразумевается потакание эмоциональным всплескам, бесконтрольные и от того еще более глупые действия. Как же проще становилась жизнь при таких взглядах! Как сладостна эта иллюзия – жить только для себя, своих ощущений и эмоций. Как это близко каждому…
Расчет верный, что называется не в бровь, а в глаз. Нет, были, были единицы, иногда объединявшиеся в десятки, проповедовавшие идеалы духовности и образа жизни, отличного от бездумного потребления. Верившие в это! За что благодарные потомки ставили им памятники, а недалекие современники сжигали на кострах, побивали камнями, линчевали и заливали в произнесшее непотребное горло раскалённый свинец, отрубали руку, написавшую что-то отличное от их воззрений, вешая или рубя безумные в их представлении головы. Хотя, чаще всего, просто игнорировали – зачем отрываться от кормушки? Сытые посредственности в отличных одеждах, они насмехались над этими безумными пророками, кидая им в голодную яму объедки – пусть еще повеселят их подобными речами. Уж они-то, у кормушки, знают, как устроиться в этой жизни.
Молодежь радостно подхватывала все новое, гордясь тем, что они «не такие как все». Рушила, как им казалось, тысячелетние традиции, жила в соответствии «духу времени».
Те, кто сидел там, наверху, сквозь тонкий прищур полуулыбчиво смотрели на все это. Ладно, пусть погуляют. Нонконформизм – хоть это слово непонятно, но им ласкает слух оно. Но вскоре мы столкнем их с реальностью…
Нет, никто не будет заставлять их – недавние бунтари добровольно состригут патлы и будут торопиться на работу. Как? А давайте покажем им наш мир, вернее наше понятие его. Зачем прорубаться сквозь неизведанную чащу, если совсем рядом есть проторенная дорожка? Вот он, «легкий» путь. Только прими наши условия, стань частью нас. Нет, это не больно, даже немного приятно. Не волнуйся, все так делают. Твой друг, вместе с которым распивал пиво и курил за гаражами, стал на нашу сторону – видишь его новую машину? Да, на нем теперь нет футболки с черепом и старые татуировки он тщательно скрывает, небольшой животик как атрибут новой жизни прилагается. И взгляд, взгляд! Маслянистый и пустой. Испугался? А как же твой след в истории? Да к чему тебе эта история? Что толку от цветов над твоей могилой потом, если сейчас тебе плохо. А плохо просто от того, что ты не играешь в наши игры. Не понимаешь, почему человек со звездочками на плечах или полосатой палкой в руках говорит тебе что и как делать? Ничего, просто прими это как должное. Потом ты сам сможешь командовать такими же ерепенящимися юнцами. Власть! Стань дамкой в этой игре – и тебе обеспечена власть. Что может быть лучше этого чувства – управлять! Приказывать! И для чего тебе эта история и будущее? Здесь и сейчас тебе будет хорошо. А потом – хоть потоп. Идем к нам. Мы ждем тебя.