Страница 72 из 94
После тщательно обследования холодильника, решила приготовить омлет из последнего, что там оставалось. Пока возилась, в ванную протопал заспанный Влад, которого, судя по всему, поднял с постели будильник. Сегодня день полуфинала, и нам предстояла генеральная репетиция. Из ванной послышался шум воды, а потом приглушенное ругательство. Решив утолить женское любопытство, да и просто поприветствовать любимого утром, заглянула к Владу, и меня тут же сгребли в объятия. Странно, но на лице у парня отражался самый настоящий страх. Все же повозмущалась для проформы, но с удовлетворением отметила, что он постепенно успокаивается. Интересно, что его могло так напугать? Неужели этот порезик на щеке? Да ну, бред.
В связи с внезапными утренними обнимашками, завтрак был безнадежно испорчен. С тяжелым вздохом выкинула последнюю нормальную еду в мусор. Пришлось быстро сооружать бутерброды, ругаясь на непонятных мужиков, которые то брутальны по самое не могу, то вот так вот внезапно просто пообниматься по утрам лезут. На кухню вошел Влад, до этого спрятавшийся от возмездия половника все там же в ванной. Повернулась к нему с желанием высказать свое «фе», но не смогла долго удерживать строгое выражение на лице. Особенно после того, как увидела на ранке от пореза прилепленный маленький клочок газеты. Это было так мило, что невольно улыбнулась, приглашая к скромной трапезе.
Не успела и глазом моргнуть, как оказалась сидящей на столе, а между моих ног обосновался мой коварный соблазнитель собственной персоной, крепко сжимая в ладонях мою талию и жадно целуя. Поясницу опять пронзила боль от такого с ней обращения. Пришлось кусаться, хотя внутри таяла, как мороженое на солнышке, а тело горело от рук, скользящих под майкой по ставшей невероятно чувствительной коже.
Выпроводив Влада после завтрака за пополнением запасов продуктов питания, похихикала над тем, как этот кошак поскребся напоследок в двери. Прямо как Жорик, который, кстати, так и остался в моей квартире вместе с Никой, не оценив переезда хозяйки.
Критическим взглядом осмотрела помещение. Хотя спина еще ныла после вчерашних обнимашек с тряпкой на четвереньках, под одобрительные Владовские возгласы про шикарный открывающийся вид, я все же хотела довести дело до конца. А если быть точнее – вымыть запыленные окна, потому как именно на кухне они выходили на довольно оживленную улицу, а Борис явно не заморачивался даже протирать их. И сейчас сквозь мутное серое стекло свет проникал скупо.
Пошерудив в ящике с моющими средствами, извлекла из него спрей для стекол, довольно приличную тряпку и принялась за дело. Морщась от попадающей в нос и глаза пыли смыла первый слой, сразу же брезгливо вынеся тазик с чернеющей водой в унитаз, и вновь забралась на подоконник. Послышался тихий шорох со стороны коридора, и я ухмыльнулась, увидев медленно подкрадывающегося к кухне Влада.
- Я тебя вижу, можешь не подкрадываться,- выдала я ему то, что он обнаружен, но вместо ответной улыбки увидела лишь странную тревогу в глазах.
- Линочка, миленькая, слезь с окошка, пожалуйста, – дрогнувшим голосом попросил парень, и я вздернула бровь.
- Домою и слезу, – подхватила спрей, с целью уже довершить начатое дело.
- Маленькая моя, пожалуйста, слезь с окна сейчас, – рычит неожиданно парень, и я вижу, как сжимаются его кулаки.
- Не рычи на меня, – фыркнула, и потянулась тряпкой к разводам на верхней части рамы.
- Лина, любимая, слезь с этого чертова окна. Немедленно! – шипит, на лице желваки ходят, а я не понимаю, что его так взбесило?
Вот еще! Будет тут мне приказывать этот убивец посуды мыть или не мыть окна! Хмуро покосилась на замершего посреди кухни парня, отметив все нарастающий страх в его глазах. И поняла, что надо бы действительно слезть. Хотя бы для того, чтобы успокоить его. Сделала шаг, нога скользит вперед, и я по инерции взмахиваю руками, ощущая за спиной лишь пустоту. Холодный пот прошиб все тело. Руки тянутся к створке, в тщетной попытке зацепиться, но я промахиваюсь, не успеваю. В ушах свистит ветер, лохматя волосы, а сердце замерло, уже заранее приготовившись остановиться навсегда. Рывок, и я с силой впечатываюсь бедром в стену дома. Вниз, с высоты третьего этажа, на асфальт крупными кусками сыпется штукатурка, отвалившаяся от такого внезапного контакта с моим телом. Визжу, едва не срывая связки, ощущая как перчатка, за которую все же успел ухватить меня Влад, соскальзывает с взмокшей руки. Но нет, он перехватывает мои запястья, и с силой сжимает их. На лице такое отчаяние, будто стоило мне упасть вниз, и он бы без раздумий шагнул бы следом. «Восемь» – звучит в моей голове, и следом отчетливо слышу смешок. А меня уже втягивают в окно, сжимают в крепких объятиях. Влад что-то говорит, на автомате отвечаю, хотя в голове лишь звон, и громыхающий стук сердца, вновь отмершего и разгоняющего запоздалый адреналин в крови.
- Я просто не могу потерять тебя. Ты – все, что у меня есть, – врывается в мое сознание яростный шепот, и меня накрывает. Еще одна возможная смерть, причем по собственной дурости. Боже, какая же я идиотка! Ведь и в прошлый раз он, будто предчувствуя что-то, пытался предупредить, оградить меня. А я каждый раз не доверяю своим внутренним ощущениям.
Мы выпили, дабы унять расшалившиеся нервы. Водка обожгла горло, но я лишь чуть поморщилась. Сейчас именно это нужно, дабы я не тряслась всю дорогу до студии, и меня вновь не накрыло истерикой. Не знаю, что сподвигло озвучить цифру, прозвучавшую у меня в голове. Может от стресса, только что мною пережитого. А может просто из-за того, что надо было поделиться. Зато, я узнала, что Влад не помнит о том случае с люком. Просто позабыл. Спас чью-то жизнь и забыл, выкинув этот эпизод из головы. Накрыло страшной мыслью – а что, если он так же позабудет и обо мне? Мотнула головой, отгоняя эту мерзость от себя. Все же так хорошо было. Тихо спокойно счастливо прожили целую неделю! И никаких неприятностей, кроме Гоблина, не происходило. Так почему сейчас? И опять этот голос, явно издеваясь, ведет отсчет. Сколько у него еще в запасе попыток? Отчего-то показалось, что осталось немного. Всего чуть-чуть, и если я выдержу…если МЫ выдержим, то все будет хорошо. Истошно заорал телефон Влада, той самой мелодией, что он недавно поставил на этого фашиста Миху, любящего объедать девушек на мороженое. Как пружина, резко распрямившись, выстрелило в никуда скопившееся напряжение и мы расхохотались. Он все звонил и звонил, а мы не могли остановиться. Наконец, Влад бережно ссадил меня с колен и пошел в комнату, проверять телефон. Я же, встряхнувшись, побрела в спальню одеваться. Звонок нашего личного гестаповца мог означать только одно – нас срочно вызывают на расстрел, тьфу, на репетицию. Отрепетировали, немного поприпиравшись с группами по вопросу личных отношений и причастности к ним наших опозданий весеннего настроения. На душе было тревожно, или же это так сказывались остатки нервозности, после падения. Не знаю, но в бар я входила, уже находясь в более спокойном состоянии, чем была на репетиции. Отметила, что тут присутствовали и несколько групп, выбывших в предыдущих турах. Как выяснилось, ребят пригласили в качестве разогрева перед нашим выступлением. Приятно, блин. Так и почувствовать себя большими звездами можно. Вскоре подоспели и остальные ребята, прикатившие чуть с отставанием на микроавтобусе. Почти сразу за ними подоспели и конкуренты. Немного яда с двух сторон, ожидаемое бахвальство от представителей всех полуфиналистов, и я даже расслабилась, умиротворенная общей атмосферой. Незадолго до назначенного времени в двери бара вошли и члены жюри. Быстров прошел мимо, скользнув по нам отстраненным взглядом, но неожиданно вернулся, ухмыльнувшись.
- Добрый вечер, Евангелина, – поздоровался он со мной, посмотрев прямо мне в глаза. – Желаю вам удачи, – я вскинула брови и, улыбнувшись лишь уголками губ, кивнула. А Быстров уже впился темными глазами во Влада, казалось, пытаясь проткнуть его взглядом как кинжалом. – Тебе опять повезло, сателлит? Надолго ли?