Страница 39 из 156
Я усмехнулась, закрывая глаза. Величайшее зло — бдительные соседи. Увидят и донесут обязательно. За медаль, денежное вознаграждение или просто так, чтобы кто-то выслушал. Некоторые этим самооценку себе поднимают, вроде как делая полезное, нужное обществу дело. Не напрасно, значит, небо коптят.
— Как раз и пироги готовы будут.
Марта ушла, судя по скрипу ступенек лестницы, на второй этаж. Я так и осталась отдыхать в кресле. Двигаться не хотелось, и идти куда-то в другое место тоже. Наверное, устала от постоянного страха и напряжения, а здесь почувствовала себя спокойно. И только начала этим чувством наслаждаться, как оно опять вознамерилось от меня ускользнуть.
— Рейн, — протянула я задумчиво, — а Марта, она тебе кто?
— Бабушка. Почти.
— Почти — это как? — озадачилась я так, что даже глаза открыла и вперёд подалась.
— Вторая жена деда, — пояснил Рейн.
Я окончательно запуталась. Вот эта явно простая женщина была женой покойного графа Эдгара Марино? Или я чего-то не понимаю? Или что-то не так вижу? Совсем в свете последних событий перестала действительность адекватно воспринимать?
— Что, не похожа на аристократку? — со смешком поинтересовался Рейн, наконец-то отрываясь от телефона.
— Нет, — честно ответила я.
— Она была его сиделкой. А потом он на ней женился.
Я задумчиво перебрала волосы, поразмыслила и принялась заплетать косу. Нет, оно всякое, конечно, бывает, стареющие аристократы часто себе позволяют всяческие причуды. Даже и такие. Почему бы и нет, на закате-то жизни, когда все дела уже, можно сказать, сделаны, дети выросли… И чего я так к этому прицепилась?
— Что, считаешь, когда старый и больной, но весьма состоятельный человек женится на своей сиделке, его родня должна срочно заподозрить её в меркантильности и дружно возненавидеть?
Я даже вздрогнула, услышав этот вопрос. Рейн внимательно смотрел на меня, устроившись в подушках и заложив руки за голову. Явно ждал какого-то ответа. А я окончательно смутилась. Из-за того, что он понял причину моей растерянности быстрее и точнее, чем я сама.
— А… а что ещё они должны заподозрить? — выдавила я, чтобы потянуть время.
— Ты смешная, Илона, — неожиданно улыбнулся Рейн.— И знаешь, у тебя ужасный характер.
— Что? — опешила я.
— Ты как ёжик, — с той же улыбкой продолжил парень. — Смотришь издалека — вроде бы милый, симпатичный зверёк. А попробуешь дотронуться, тут же сворачиваешься клубком и выставляешь иглы во все стороны.
— Я не зверёк, — обиделась я. — И не… не ёжик!
— Ёжик.
— Не ёжик!
Я растерянно огляделась, ища, чем бы запустить в нахала. Не нашла ничего подходящего, кроме одной подушки, лежащей на самом краю дивана. Вскочила с кресла и попыталась её осторожно ухватить, чтобы тут же и использовать в качестве метательного снаряда.
Рейн мой манёвр разгадал. Едва я приблизилась, резко подался навстречу, перехватил мою руку за запястье и дёрнул на себя. Я потеряла равновесие и, возмущённо пискнув, полетела вперёд. Не успела глазом моргнуть, как Рейн вместе со мной перекатился по дивану, оказавшись сверху, одной рукой прижал мои руки к спинке дивана над моей головой, и щёлкнул меня пальцем по носу.
— Ёжик, — усмехнулся он.
Я сердито дёрнулась, но куда там. Рейн держал крепко, лишив меня шанса даже на запрещённый удар коленом. Без толку трепыхнувшись ещё пару раз, я почувствовала, как снова накатывает паника. Вот так просто, стоило неосторожно приблизиться, и я попалась. И ничего теперь не могу сделать. Зато со мной можно делать практически что угодно. В глазах потемнело, пульс загрохотал в ушах, заглушая все остальные звуки.
— Илона? Илона?!
Свернувшись клубочком, я всхлипнула, кусая губы, пытаясь не разреветься, но позорно проиграла эту борьбу. Слёзы всё-таки хлынули по щекам, я обхватила себя руками за плечи, зарываясь лицом в подушку, чтобы заглушить рыдания.
— Илона? Прости, я… я не подумал. Я не хотел тебя пугать.
— Н-ничего, — с трудом пробормотала я.
Чувствовала я себя полной дурой, но ничего не могла с собой поделать. Чего, в самом деле, распсиховалась на ровном месте? Кажется, могла бы уже понять, что Рейн не собирается делать со мной ничего ужасного. А это было просто… нет, ну для приятельских и даже дружеских отношений, может, и слишком, но я ведь сама первой перешла грань дружбы.
Пока я пыталась успокоиться, Рейн сходил на кухню, принёс мне салфетку и стакан воды, слабо пахнущей травами. Я вытерла слёзы и послушно выпила, даже не спросив, что это. Наверняка успокоительное. Не помешает оно мне сейчас совершенно точно.
— Прости, — ещё раз попросил Рейн, забирая стакан.
— Ты тоже прости, — вздохнула я. — Не знаю, что на меня нашло.
— Уходить надо, — тихо сказал Рейн. — Точно полиция нагрянет.
— Наверное, — вяло согласилась я. — Но я всё равно не ёжик.
— Ладно, не ёжик.