Попытка к бегству

Майтимо не слишком обеспокоился, он знал, что валинорский конь не причинит увечий непрошеному всаднику, только умчит его подальше и скинет куда-нибудь в грязь, предоставив возвращаться в крепость пешком, и не в лучшем виде. Но вождь нолдор изумился, оглянувшись на Итарэль. Робкая жена синда, которой по логике вещей полагалось бежать вдогонку за конем в панике и слезах, не проявляла беспокойства, даже как будто улыбалась слегка.

- Я смотрю, тебя не встревожило это похищение твоего мужа диким жеребцом? - с любопытством спросил Майтимо у молодой женщины.

- Что ты, государь, он совсем не дикий! Я часто ухаживала за лошадьми и успела неплохо познакомиться со всеми. Нимпилин - конь особенный. Он слишком остро чувствует все движения души каждого, кто приближается к нему. И он не захотел принять ни одного из всадников потому... - Итарэль вдруг замолчала, сильно смутившись.

- Так почему же? - нетерпеливо поторопил женщину Нельяфинвэ.

- Прости, государь, я боюсь, что ты обидишься, - тихо пробормотала собеседница, опустив голову.

- Я никогда не обижаюсь на правду! Говори, мне нужно знать и понимать все мелочи, которые происходят в моих владениях.

- Это совсем не мелочь! - женщина вскинула голову, найдя глаза короля тревожным взглядом, - понимаешь, государь, твой народ живет только войной, забывая обо всех радостях жизни. Наверное, это кажется вам необходимостью, но в ваших душах накопилось слишком много... нет, не ненависти, а, как сказать... ожесточения, что ли... И этот холод, скопившийся в ваших сердцах, он будто вымораживает вас изнутри, заставляет забыть о хорошем. Война становится сутью вашей жизни. Война ради войны! Так же нельзя! Видишь, даже конь это чувствует и отказывается от всадников, пораженных Злом. Враг побеждает вас изнутри!

- Вот оно как... - задумчиво протянул вождь нолдор. Это откровение было ответом на тайные мысли, мучающие его в последнее время, продолжением разговора с Кано там, на поляне. Майтимо сам видел, что души его подданных, закаляясь в битвах, черствеют с каждым годом. Но, понимать - одно, а вот что делать?!

- Все так, мудрая девочка, но, пока на севере, за Железными Горами живет Зло, никто и нигде, даже далеко-далеко на юге не сможет спокойно сажать цветы и растить коней... А скажи, малышка, как ты не боишься отпускать навстречу Злу и холоду своего любимого?

- Боюсь, государь, очень боюсь, - голова молодой женщины снова поникла, на длинных ресницах повисли слезинки, - я так счастлива была, пока Линно служил в гарнизоне Нимхелле. Но он был несчастлив! Моего мужа угнетало сознание, что он оказался трусом, и я не могла разубедить его. Что поделаешь, все мальчишки мечтают проявить себя храбрецами... Линно извел себя самобичеванием. Пусть преодолеет себя и вернется победителем! А как хорошо, если бы войны не было совсем! - Итарэль с тоской поглядела вдаль, в открытые ворота, где наезженная дорога терялась в холмах, - пусть бы юноши уходили в путешествия, побеждали бы океаны и горы, а потом, вернувшись, сочиняли песни об увиденных прекрасных землях...

Что мог сказать Майтимо этой женщине, такой преданной и самоотверженной, мудрой не по годам и наивной, как ребенок?.. Только пообещать:

- Не печалься слишком сильно, девочка, я постараюсь сделать все возможное, чтобы уберечь твоего любимого от случайностей военного времени.

- Ох, пожалуйста, государь... - Итарэль плакала уже открыто, капельки слез чертили искристые дорожки на белом платье. Маленькая Италинде, внимательно слушавшая весь разговор, крепко сжала ручонками ладонь матери, подняла печальные глазки на высокого вождя нолдор:

- А ты правда увезешь у нас папу?

Майтимо присел на корточки перед девочкой:

- Так уж приходится, малыш. Но ты не грусти, папа уедет ненадолго и вернется героем. А чтобы ты не очень скучала, вот, держи! - и король осторожно извлек из-за пазухи самое настоящее чудо.

- О-ой! - девочка робко протянула дрожащие ручонки. В ладонях высокого нолдо сверкала серебряным платьем волшебно красивая кукла. Длинные темно-рыжие волосы спадали до колен блестящей волной, фарфоровое лицо было тонко раскрашено. Майтимо слегка качнул игрушку, и она издала мелодичное агуканье. Наконец решившись, малышка крепко прижала подарок к груди и, даже забыв сказать "спасибо", спряталась за дверью, ведущей во внутренние покои замка. Мать девочки улыбалась смущенно и ласково:

- Извини ее, государь, за невежливость, Италиндэ никогда не видела таких чудесных кукол. Раньше по нашим землям иногда проходили наугримы, они приносили красивые игрушки. Но это было уже так давно... Спасибо тебе за все! Меня тоже прости, наговорила тебе всякого! Вырвалось, я ведь так переживаю за Линно... Да убережет его Судьба!

А в ворота крепости четким шагом входил прекрасный белый конь. На его атласной спине спокойно и уверенно сидел менестрель Линдир.

Глава 5. Под покровом ночи.

Осень в этом году пришла в северные холмы что-то слишком рано. В темные августовские ночи коварный туман подкрадывался к самым стенам крепости, одевал сединой камни и траву, просовывал ледяные пальцы под теплое стеганое одеяло. Будто предупреждал с издевкой, что Зло не спит.

В одну из таких ночей, уже ближе к утру, Майтимо проснулся, как от толчка. Вскочил, завернувшись в одеяло, подошел к окну, распахнул ставни. Одеяло при этом соскользнуло на пол - все же отсутствие руки сильно осложняло жизнь. Предутренний мороз обрадовано вцепился в плечи, но Майтимо не торопился закутываться снова. Что-то насторожило его. Что-то, похожее на осанвэ, но без слов. Тревожный Зов коснулся феа, далекий привет любящего и верного сердца, но крик оборвался так быстро, что Нельяфинвэ не успел даже толком проснуться и осознать, что происходит. Вождь нолдор очистил свой разум и внимательно послушал окружающее пространство. Зов не повторялся. Кто же это был? Узнать отправившего сигнал не получалось. Вроде бы кто-то знакомый. Как будто Финьо... Но нет, не похоже, да и предполагать такое просто глупо. Финдекано в Хифлуме, с отцом и юным сынишкой... Проклятая ночь, холодная и недобрая, навевает нелепые, тоскливые мысли! Надо разжечь камин, выпить глоток вина, укрыться потеплее и уснуть спокойно до утра. И не забивать себе голову!

В этот миг в дверь заколотили. Резкий стук, частый и тревожный, громом разорвал ночную тишину. Без вопросов стало понятно - дурное предчувствие не обмануло. Майтимо откинул засов. На пороге стоял начальник охраны Химринга:

- Государь, тревога! На отряд Алькариона напали! Их заманили в ловушку, а потом орки, десятикратно превосходящими силами бросились на них из засады!

Алькарион! Так вот чей Зов долетел до него, теперь Майтимо знал это точно. Алькарион Атакар попал в плен вместе с братом несколько лет назад, брата убили в Ангбанде, но Алькариону удалось спастись. Помогла несчастному Ондхон. И убедила вождя нолдор принять бывшего пленника обратно в войско. У осаждающих Ангбанд нолдор был закон - вырвавшимся из Железной Темницы нет места в рядах воинов. Все знали, что Моргот силой взгляда ломает души эльдар, вставляет в разум несчастных тайный канал связи с ним. Искалеченные эльфы сами не сознавали, что с ними произошло, но везде и всюду исполняли волю Врага, шпионили для него. Поэтому бежавших из плена отправляли на юг, предлагая искать приюта у лайквэнди, или еще где-нибудь подальше. Но Алькариону Ондхон сама "прочистила мозги". Нельяфинвэ не слишком доверял этой посланнице Владыки Ульмо, но в работе ее не сомневался. Если она сказала, что Атакар чист, то это и вправду так. И действительно, до сегодняшней ночи у Майтимо не было повода сомневаться в своем военачальнике, только иногда король выговаривал ему за излишнюю горячность. Что же произошло?

- Где они?

- Возле самых Эред Энгрин. Отбиваются. Нам это передали по осанвэ, через несколько патрулей.

- Далеко, не успеть! Скорее всего, их уже никого не осталось в живых. Но поспешим, хотя бы уничтожим напавших орков. Собирай витязей, - Майтимо назвал несколько имен, - выступаем через десять минут. И пришли мне оруженосца!