Страница 4 из 15
В Нью-Йорке Бенджамин работал на фабриках по пошиву одежды, рано вставал, поздно возвращался с работы и зарабатывал всегда очень мало, денег едва хватало на жизнь. Так что сыну Джейкобу, появившемуся на свет 28 августа 1917 года, с раннего детства пришлось учиться зарабатывать деньги. Характер будущего Джека Кирби, его невероятную работоспособность, его упорство в защите собственных прав, со временем превратившееся в одержимость, определила именно бедность двадцатых-тридцатых годов, необходимость драться за каждый цент, не важно с кем – со старшими хулиганами, с бандой мальчишек с соседней улицы, или с жадной жабой, которую судьба сделала твоим боссом.
Драться Джейкобу (или Джеки – так его обычно называли), росшему на улицах Ист-Сайда, приходилось часто и не только из-за денег: еще из-за того, что еврей, что мал ростом, да и просто из-за того, что характер у парня был не сахар. Сбитые кулаки Джеки Куртцберга, хуки справа и кирпичные рожи, которые этим хуком надо разбивать в крошку, потом появятся в комиксах Джека Кирби. О том, что справедливость можно защищать не только в рукопашной, но и с помощью космических лучей, Кирби узнает потом. В двадцатых-тридцатых годах у Кирби было два главных учителя – палповые журналы и нью-йоркские улицы. И там, и там было достаточно крепких рук и пистолета. Пистолет Джейкобу впервые дадут только в 1943-м, в армии, и речь об этом еще впереди.
Естественно, Нью-Йорк был не тем местом, где можно чесать кулаки о других в одиночку – поэтому самым главным талантом, необходимым для выживания, Джеки Куртцберг все же считал умение находить друзей. Недаром значительная часть лучших комиксов, созданных Кирби вместе с Джо Саймоном, Стэном Ли или в одиночку, будет рассказывать именно о командах героев. В числе этих команд будут семьи, однокашники, сослуживцы и, конечно же, компании друзей-мальчишек. «Boy Commandos», «Boy Explorers», «The Newsboy Legion». Детские команды не были для Кирби попыткой увеличить продажи комиксов (дескать, детям должно страшно нравиться читать про других детей), с их помощью Джек заново переживал лучшие моменты своего детства: постоянные стычки между бандой с Саффолк-стрит, к которой принадлежал Джеки Куртцберг, и мальчишками с Норфолк-стрит, членство в организации «Boy Brotherhood Republic», в которой из шпаны пытались сделать сознательных граждан. В общем, знал бы доктор Фредерик Вертам, построивший свою карьеру на обвинении комиксов в пропаганде жестокости среди несовершеннолетних, о том, что один из лучших художников индустрии вдохновлялся воспоминаниями о том, как кидался в других детей камнями и бутылками, потолстел бы его opus magnum «Совращение невинных» еще страниц на – дцать…
Когда же Куртцберг-младший не был занят раздачей/получением тумаков и продажей газет, все свое время он тратил на две главные страсти – палповые журналы и кинематограф. Кто бы что ни говорил, а массовая культура хотя бы тем хороша, что доступна даже мальчишке из полунищей семьи портного. Когда Джеки подолгу не появлялся дома, его мать Розмари Куртцберг шла искать блудного сына в ближайший кинотеатр. Если кино и журналы были для Джеки этакими экспресс-курсами литературного мастерства, то художественной школой ему служили газеты, которые он продавал, причем продавал из рук вон плохо. Он взахлеб читал газетные стрипы и, конечно, пытался их перерисовывать. Джек придумывал и рисовал новые приключения для любимых героев, подражал лучшим художникам стрипов – автору «Флэша Гордона» Алексу Реймонду, создателю «Принца Вэлианта» Хэлу Фостеру, политическому карикатуристу Роллину Кирби, трехкратному обладателю Пулитцеровской премии, у которого в будущем Джеки позаимствует псевдоним. Чета Куртцбергов, пожимая плечами, мирилась с увлечением сына, захватившим все его свободное время. Они даже стали поощрять занятия сына рисованием и покупать ему бумагу, чтобы не приходилось рисовать на полях газет. Пусть, думали, сидит дома и рисует, всяко не на улице болтаться.
Как-то раз Джейкоба даже угораздило поступить в институт Пратта – крупнейшее художественно-учебное заведение. Вот только проучился он там недолго. О причинах Кирби рассказывал разное – то утверждал, что его отец потерял работу, и покинуть институт пришлось из-за денежных неурядиц, то говорил, что ему там просто не понравилось.
Впервые рисунки Джеки были опубликованы в «The B.B.R. Reporter», самодельной газете Boy Brotherhood Republic. Эту газету парни из B.B.R. даже умудрялись продавать – правда, только друзьям и соседям. Однако, чем взрослей становился Джеки Куртцберг, тем сильнее в нем было желание начать зарабатывать любимым делом по-настоящему.
С разрешения родителей Джейкоб бросил школу и начал подыскивать для себя работу, он исходил весь Манхэттен, демонстрируя свои рисунки и представляясь уже не Джейкобом, а Джеком Куртцбергом. Он тяготился вовсе не своей национальностью, а скорее печатью «парня из гетто». Он хотел стать новым человеком, с новым именем и новой работой, но гетто так просто его не отпускало. Настоящую работу Джек искал долго, подрабатывал, рисуя рекламу для уличных торговцев.
Только весной 1935 года Джеку удалось найти постоянное место, хотя бы отдаленно связанное с его любимым делом. Он устроился в студию анимации Макса Флейшера, рисовавшую мультфильмы про моряка Попая и Бетти Буп. Джек занимался обслуживающей работой – никакого творчества в ней не было и в помине. К тому же коллеги косо смотрели на молодого работника – слишком сильно он хотел преуспеть, продвинуться по карьерной лестнице выше, чтобы, наконец, получить должность, на которой можно будет показать свой талант в полной мере. В студии Флейшера сотрудники обычно годами занимались однотипной работой без шансов на повышение, это, по мнению начальства, делало из них настоящих профессионалов. Нездоровый климат в студии вынудил Джека покинуть ее, да и мир анимации в целом. Студию Флейшера – навсегда, анимацию – очень надолго.
Еще работая в студии Флейшера, Джек познакомился с человеком по имени Хорас Теодор Элмо. Элмо был художником, а главное – руководил Lincoln Feature Syndicate, одним из многочисленных газетных синдикатов, продававших газетам стрипы и карикатуры. Куртцберг-младший закидал Элмо своими рисунками, и тот согласился взять Джека к себе на работу. Платил Элмо мало – его газетный синдикат был из числа мелких, задавленных со всех сторон маститыми конкурентами, к тому же, по той же причине, своим художникам Элмо велел во всем копировать стрипы известных художников. Но это хотя бы была настоящая работа в той индустрии, в которую Джек с детства мечтал попасть.
Джек работал на «Линкольн» не покладая рук, рисуя политические карикатуры, приключенческие истории, ребусы и шарады. Рисовал Куртцберг так быстро, что со временем Элмо решил загрузить парня работой над несколькими ежедневными стрипами сразу, при этом стрипы Джек рисовал в разной манере и подписывал разными псевдонимами. Стрип «The Black Buccaneer» рисовал Джек Кертисс, «Cyclone Burke» – Боб Браун, а «Socko the Seadog» – просто Тедди (уменьшительное от другого псевдонима – Тед Грей).
Героем многих политических карикатур Джека (их он тоже подписывал фамилией «Кертисс») был Адольф Гитлер. Сын австрийского эмигранта принимал события, происходящие на родине его отца, очень близко к сердцу, был активным сторонником участия Соединенных Штатов в войне против нацистской Германии.
Пока Джек рисовал стрипы для «Линкольна», индустрия рисованных историй быстро и непредсказуемо менялась – все большую популярность завоевывали журналы комиксов, в которых перепечатывались газетные стрипы, создавались новые. Готовились взмыть в безвоздушную даль первые звезды супергероики – Джерри Сигел, Джо Шустер, Боб Кейн. Художники переходили на новый формат рисунка, ориентированный не на газетную полосу, а на страницу журнала.
Дела у Хораса Элмо шли все хуже, и Джеку пришлось покинуть тонущий корабль. Его взяли на борт игроки на порядок серьезнее мистера Х. С. Элмо – художники Джерри Айгер и Уилл Айснер.