Терра Зомби

Когда отец ушёл на пенсию, бесплатных кормов не стало, и пришлось перестать заниматься выращиванием свиней. Да и кур стало дорого содержать. Доход с восстановления автомобилей был достаточным, так что мы оставили лишь несколько десятков кур, чисто для себя, и коз, которые могут летом питаться подножным кормом.

Машину я, естественно, сменил в самом начале занятия бизнесом, ибо тесно заниматься автомобилями, и ездить на развалюхе вообще не вариант. Москвич продал и вначале ездил на восстановленной "четверке", затем была более комфортная — "одиннадцатая". Универсал для сельской жизни незаменим. В итоге, пришёл к идеальному для села варианту автомобилю — Нива. Учитывая увлечение рыбалкой, хозяйство и экономичность, моим выбором стала пятидверная Нива Ваз 2131. Купил по дешевке перевёртыш 1998-го года с карбюраторным двигателем, восстановил, покрасил в камуфляжную расцветку, сварил экспедиционный багажник, установил газовое оборудование и вообще хорошо ухаживал за машиной, так что до сих пор старушка бегает.

В две тысячи девятом году был введен в эксплуатацию мост через Волгу. Добираться до города стало легко и просто, мне до центра ехать стало даже ближе, чем людям из многих отдаленных районов, бывало, даже на велосипеде ездил. До ближайшей деревни стали часто ходить маршрутки. Цены на землю взлетели просто невероятно. Вокруг деревни стали, как грибы после дождя, расти, коттеджи и просто дачные домики, появилась пара магазинов. Но я уже привык закупать продукты с запасом на несколько месяцев, чтобы лишний раз не гонять в город, только теперь это стало проще.

Институт мы с женой закончили оба с разницей в год. Когда сын пошёл в школу, Марина устроилась в Краснослободске на работу бухгалтером в паспортный стол. Сына я возил в школу в поселок на машине и забирал его оттуда. Когда пацан стал постарше, он стал сам ездить на маршрутках.

Так и потекла размеренная жизнь. Разве что, помимо восстановления битых машин, ко мне стали приезжать клиенты с бывшей деревни, ныне дачно-коттеджного поселка на битых автомобилях, дабы подварить — восстановить кузовщину, зачастую клиенты оставались довольными и присылали ко мне знакомых. Стали пригонять иномарки, за ремонт которых брал дорого, но всё равно намного дешевле, чем в официальных сервисах. Ремонт иномарок стал приносить высокий доход. Как и бывает в таких случаях, пришли ко мне представители власти и стали вымогать деньги, мотивируя тем, что занимаюсь незаконным бизнесом. Платить не стал, чтобы отвадить оборотней в погонах, привлёк свои знакомства. Чинил как-то машину одному полковнику полиции, позвонил ему, он одним звонком всё уладил. Но, чтобы уберечься в дальнейшем от подобного, пришлось зарегистрировать ИП и платить налоги, в чем помогло экономическое образование, нанял нескольких ребят для работы в сервисе, пристроил гараж еще на две машины, докупил оборудование. Разместил рекламу в интернете, стал брать оплату по безналу и не боялся ментов-рэкетиров. Затем к гаражу была пристроена мастерская, в которую прикупил старенькие, но рабочие и в хорошем состоянии сверлильный и токарный станки, списанные в одном из ПТУ и купленные мной почти по цене металлолома. Стал браться за подготовку внедорожников. На токарном станке изготавливал проставки, сам усиливал мосты на нивах, изготавливал силовые бампера, защиту, экспедиционные багажники. Подготовленные внедорожники стали довольно модными, и с двенадцатого года эта деятельность приносила мне приличный доход. Свою Ниву тоже переделал, сделал силовые бампера, поставил лебедку, установил большую внедорожную резину.

В пятнадцатом году приобрел первый, абсолютно новый автомобиль, Рено Дастер, до этого все машины были бэушными. В основном на нём ездила жена или выбирался в город, а на Ниве ездил на рыбалку. До этого Марина ездила на старенькой девятке, получала опыт вождения. Девятку перебрал до идеала специально для жены, но Марина за пять лет так ухайдокала машину, что её пришлось бы делать с нуля, а я специально не чинил кузов, чтобы жена видела все свои косяки наглядно. В итоге девятка пошла по программе утилизации, чтобы скостить цену на Рено.

В шестнадцатом году друг пригласил меня поиграть в страйкбол. Отвлечься от повседневных забот и «поиграть в войнушку» было интересно. Так что на протяжении семи лет по несколько раз в месяц, кроме холодного времени года, выбирался на игры. Почти сразу приобрёл собственный «привод», то есть страйкбольное оружие. Выбрал недорогой автомат в виде Калашникова. Стал тратить кучу денег на экипировку, тюнинг оружия, делал гранаты из петард и гороха. Периодически к нам на игры приходили парни, раннее служившие в спецвойсках, они смотрели на всё происходящее и каждый выдавал, что мы воюем чуть ли не на профессиональном уровне. Стоит немного подтянуть некоторые моменты — и получатся готовые спецназовцы. Они нам давали советы по тактике. Боль — прекрасный учитель. Каждый, кто поймал шарик из привода, особенно из тюнингованного, не желает вновь повтора подобного. Так что те, кто постоянно участвуют в играх, основательно готовятся, изучают тактику, стратегию, учатся грамотно маскироваться, менять позиции.

Увлечение страйкболом привело к увлечению «выживанием». Точнее говоря, мы часто выбирались на природу, жены говорили, что мы туда бухать ездим, но нам приятно было думать, что мы такие великие мастера выживать в дикой природе. Смотрели в интернете ролики, читали информацию и после этого уходили на пару дней в лес с ножом и небольшим набором с леской, крючками и прочей ерундой, помещающейся в карманах. Строили шалаши и укрытия, ловили рыбу, мастеря удочки из подручных материалов, добывали еду, грибы, ягоды. Ради интереса ставили силки и даже ловили мелкую живность, которую потом готовили на костре. Конечно, это браконьерство, но мы ни разу не попадались. Такие походы стали неплохим разнообразием досуга. Порой мы уезжали на внедорожнике довольно глубоко в леса, оставляли машину и забирались ещё дальше своим ходом.

Кстати, мои лучшие друзья — люди абсолютно разных профессий и дохода. Один из них большую часть жизни проработал кладовщиком. Тоже женился на деревенской девушке, но десять лет назад они переехали жить в Подмосковье. Каждое лето они с женой приезжали в Волгоград, и мы устраивали вылазки на природу, либо чисто мужской компанией выживальческие, либо с детьми и женами просто выбирались на пикник с палатками. Другой друг — доктор наук по генетике. Один из трёх ученных генетиков в мире, занимающийся изучением мхов и лишайников. Изобрел и запатентовал что-то про перегонку мхов в топливо. Как обычно, в России его работа, как и многих ученых до него, не стала востребована. Зато в Европе предложили выкупить патент за миллион евро. Максим долго артачился, бил себя кулаком в грудь: "Как так, я за родину, всё для неё". Ему работу преподавателем предлагали, грант на исследования. Мы его долго уговаривали продать патент. Представьте себе, он жил в общежитии, получал в столице пятнадцать тысяч рублей, ночами подрабатывал в Макдональдсе уборщиком! Ученый генетик, блин, который гениальную вещь разработал, и чтобы на жизнь хватало, в Макдональдсе подрабатывал! Максим вообще человек хороший, но аскет. Ходил в одной рубашке и джинсах, пока те окончательно не порвутся, питался чем и когда придётся. Фанатик от науки, точнее от биологии. С голой задницей — зато всё для родины. В общем, мы, все его друзья, три года потратили, но уговорили, в итоге он плюнул, махнул рукой, продал немцам патент на переработку мхов в топливо. С тех пор он вернулся из Москвы в Волгоград, купил квартиру. После этого стал принимать приглашение и постоянно колесит по миру, исследуя мхи в разных лабораториях и преподавая в разных университетах мирового уровня. Он работал в Испании, Германии, Нидерландах. Каждый раз, когда он возвращался в Волгоград, мы участвовали в страйкбольных играх, ездили на рыбалку и занимались выживанием в лесах, хотя для Макса это не выживание, а обычная командировка к месту произрастания биологического материала! От больших денег и мировой знаменитости в определенных научных кругах человек не зазвездился, а как был аскетом и хорошим человеком, так и остался. И так бывает…