В городах луны

Зато Марк Федорович едва ли не обрадовался разодранному и ошпаренному плечу девчонки.

– По крайней мере несколько дней пролежишь тут безвылазно, – сказал он, устроив Карину в одной из бесчисленных пустовавших комнат, – не придется тебя из неприятностей за шиворот вытаскивать.

Ну, насчет «нескольких дней» это он лишку хватил, как вскоре выяснилось. Вроде и не лечил ничем, только антисептиками смазывал, но рана понеслась заживать как на собаке. Если, конечно, представить, что на собаках заживает быстрее, чем на волках. Марк цокал языком, качал головой, не замечая, как от волнения то и дело отращивает львиную гриву на затылке.

– Видел я такие хм-м-м… повреждения, – сказал он. – Это так называемые воспитательные знаки. Такие может использовать наставник по отношению к ученику. – Карина замотала головой, только такой наставницы ей и не хватало. – Или старший родственник по отношению к младшему, а?

– Вот уже теплее, мрак побери эту родственницу! Что за знаки такие?

– Надо же, нахваталась трилунских выражений. Воспитательные знаки, Карина, это своего рода призыв к послушанию. Получаешь ритуальный знак или словесное заклятие, неважно. Боль страшная, раны выглядят жутко, но знаешь, чем они отличаются от любых других ранений, нанесенных оружием или другими знаками? Пройдет четыре дня, и никаких следов не останется. Считай, что тебя ремнем выпороли.

Карина скрипнула зубами. Воспитатели паршивые. Как репетитора по физике найти, так они сразу в другом мире и знать ничего не знают. А как «ремнем выпороть», так вот они! Причем не мама и не папа – мамина сестра. Так, чего там Марк вещает?

– Карина, ты меня слышишь? О чем задумалась? Можешь повторить мою последнюю фразу?

– Э-э-э… нет. Извините.

– Я сказал, что перестал тебя чуять. Это означает либо то, что ты стала взрослым волком, либо появление нового льва. Если Лев Трилунья жив и околачивается поблизости от тебя, то совершенно непонятно, что может произойти. Потому что не возьмусь предположить, что у отступника на уме.

– Угу. – Эта информация казалась очень абстрактной и расплывчатой. Впрочем, и Марка сейчас больше интересовало лечение Карининой руки.

– …А если учесть, что любая глубинная тварь регенерирует куда быстрее, чем человек, будь он тысячу раз знаккером… в общем, скоро ты мне опять кровь попортишь. Очень тебя прошу, не спеши с этим. Я бы приставил к тебе Кирилла, но он мне нужен на входе.

– Зачем? – удивилась девочка. Не то чтобы ей вот прям очень хотелось обзавестись личной охраной. Просто любопытно стало.

– Затем, что этот сморч… эээ… старик из команды старшего Резанова, у которого явно есть своя команда, шастает вокруг и вынюхивает. Арно ищет. Да и от тебя, конечно, не откажется. Ты же помнишь, для чего они всей шайкой в город прибыли? Ну что, дашь мне слово не лезть в приключения?

Карина даже головой кивать не стала, ткнулась носом в подушку. Учитель, вероятно, списал это на слабость. На самом же деле боль отступала, просто девочка задумалась. Оставаясь в этом доме, они с Арнохой здорово подставляли самого Марка и ребят, его подопечных. В случае нападения толку от детишек чуть меньше, чем ни фига. А в случае продуманного вооруженного нападения и от Киры с Марком, и от самой Карины тоже очень немного пользы. Хоть бы Митьку еще сюда. С ним спокойно, как в бункере или, там, танкере, не суть. Но белого балбеса занесло неведомо куда, и неведомо, что там с ним стряслось…

Словно в ответ на ее размышления дверь распахнулась, скрипнула спицами-железяками коляска DeepShadow.

– Карин, давай скорее, – прокричал Валерик, – там Закар на связи. Она подорвалась, разом забыв про раненую руку. В последнее время ей частенько доводилось бегать «так быстро, как никогда в жизни не доводилось». Но этот раз точно был рекордным. Каким-то шестым чувством (не иначе как логическим мышлением!) Карина сообразила, что надо в компьютерный класс. Кажется, проскочила через пару стен, даже не притормозив. Надо же, как навострилась – хорошо мотивированный ученик-четырехмерник в розгах не нуждается. Валерик, разумеется, безнадежно отстал.

Класс в «Доме Марко» был небольшой – всего на десяток компьютеров. Сейчас они все были заняты. За «неприкосновенным» компом местного признанного хакера DeepShadow восседал Арно. А на мониторе в рамке окошка скайпа что-то рассказывал…

– Митька!!! – Она едва не кинулась обнимать монитор. – Живой! Ты где? Ты как? Ты…

Он засмеялся. Радостно и чуть ехидно, как всегда. По скайпу и не видно, какой он стал лось здоровый. Как будто перед ней прежний Митька из детства, с которым… который… жив-здоров и, значит, жизнь продолжается!

– Ты сама-то в порядке, серый волк? – спросил он.

Карина кивнула, ей почему-то захотелось Арноху отогнать от монитора, чтобы не мешался.

– Почему столько времени молчал? – спросила она вместо этого.

– Аж целых два дня, – иронически отозвался друг, – которые ты в кровати провалялась, лентяйка. На самом деле я сдуру талисман в Трилунье оставил. А телефон еще не купил. И ты без телефона. И Резанов, между прочим, тоже. Хорошо, что мы с ним и DeepShadow скайпами обменялись. Я два дня Валеркин вспоминал.

– А «тут», кстати, это где? – поинтересовалась Карина, радуясь заодно, что друг совершенно не казался попавшим в беду.

– «Тут» – это в Вильнюсе, в бабушкиной городской квартире. Ты вспомни, меня этот, как его… ухажер твоей тетки… а, Рейберт Гард, увел глубинным коридором во Второй город луны. Оказывается, у бабушки есть тайный путь в гости к символьеру Эррен. И я на тропу выскочил уже из бабушкиного дома. Чуть не утонул… ну, это сейчас не важно. В общем, я примчался прямиком во Второй город луны на Землю. То есть в Вильнюс.

Митька замолчал, рассматривая Карину. Тоже переживал, наверное.

– А дальше? Дальше что? – поторопила она.

– Почти ничего. Бежал и думал, что если выскочу в незнакомом месте, то вернусь обратно. Но вышел в Вильнюсе прямо возле холма Гедеминаса. Это практически в центре. Оттуда до бабушки минут пятнадцать пешком, ну, может, чуть больше, замерзнуть не успел. Решил, что, если за три дня ничего о тебе не выясню, вернусь в Трилунье и там буду как-то выпутываться.

– Угу, выяснил. Что делать будем?

– Как что? Соберемся вместе и… и придумаем что-нибудь.

Карина вздохнула.

– Не надо ничего придумывать, я уже… Мить, смотри, мой папаша, Клара и кто там еще есть из охотников за бессмертием ничего не знают о тебе. А Резанов и местные охотники ничего не знают обо мне. Помнишь треп про волчью карту? Если мы ее найдем раньше охотников и вообще раньше всех, то никто, кроме нас, не узнает, сколько существует волков здесь и там. Конечно, про нас с тобой могут знакомые проболтаться.

– Угу, Люська, например… Или этот твой Диймар Шепот.

Карине краска в лицо бросилась. Вот зачем Митьке понадобилось напоминать о нем? За эти два дня почти получалось не думать. Не задаваться вопросом, на чьей стороне Диймар. Не трогать пальцем губы, которые при одном воспоминании пульсировали… Ох, черт!

– Неважно кто. Важно, что надо действительно собраться вместе и найти эту карту. Придумать, как ее найти. Нам без нее жить спокойно не дадут. А если еще появятся волчата, то им вообще никакой жизни не будет в прямом смысле. Помнишь, как Ларсу и Эленке?..

– И как Дирке, – враз помрачнев, вставил Митька, – хоть он и взрослый…

– Да, и как ему… – Рот сам собой поехал углом вниз, глаза защипало, когда память четким снимком выставила перед ее внутренним взором омертвевших малышей-волчат, а потом и Дирке, рухнувшего безжизненным манекеном под умирающими яблонями. – Мить, карта должна быть у нас. Ради всех на свете волков, ну и ради нас самих тоже.

– И я думаю, что нам надо выбираться к тебе, а не наоборот, – вставил свое веское слово Арноха, хотя до сих пор сидел тише мыши компьютерной.

– Почему? – прищурившись, спросил Митька.

– Потому что придется перемещаться по Земле, – спокойно ответил Арно. – Я так понял, если мы двинем в Трилунье э-э-э… из вашего города, то почти сто процентов гарантии, что угодим прямо в лапы к этим вашим охотникам.