Страница 22 из 38
А надо сказать, что по ночам оба приказчика поочередно дежурили в лавке. В эту ночь была очередь Чжана. За лавкой помещалась маленькая комнатка. Приказчик Чжан долго сидел там при лампе и стал устраиваться на ночь. Вдруг он услышал, как кто-то постучал в дверь.
— Кто это? — спросил он.
— Открой скорее, — послышался голос, — и я скажу тебе.
Едва Чжан Шэн открыл дверь, как кто-то прошмыгнул в комнату и укрылся в тени от лампы. Приказчик все же успел заметить, что это была женщина. В испуге он поспешно спросил:
— Госпожа, что привело вас сюда в такую пору?
— Я пришла сюда не по своей воле, — ответила женщина. — Меня послала госпожа, которая одарила тебя.
— Госпожа дала мне десять золотых монет. Верно, она послала вас потребовать их обратно.
— Нет, ты ошибаешься. В тот раз госпожа одарила и Ли Цина — дала ему тоже десять монет, но серебряных. А сегодня она попросила меня отнести тебе еще вот этот подарок.
Женщина сняла со спины узел, развязала его и сказала:
— Она посылает немного одежды тебе и платья — для твоей матери.
Оставив одежду, служанка поклонилась и вышла, но тотчас вернулась и со словами: «Я забыла самое важное», — достала из рукава слиток серебра в пятьдесят лян.{96} Она положила его перед Чжан Шэном и удалилась.
Чжан Шэн всю ночь не мог сомкнуть глаз. Он ломал себе голову, почему это вдруг ему сразу привалило столько подарков.
Наутро Чжан Шэн как всегда открыл лавку и принялся торговать. Когда Ли Цин пришел сменить его, Чжан Шэн оставил лавку и пошел домой. Он показал платья и серебро своей матери.
— Откуда у тебя все это? — спросила она.
Когда Чжан Шэн рассказал обо всем, что произошло накануне, мать сказала ему:
— Молодая хозяйка дала тебе золото, одежду, слиток серебра. Что все это значит, сын мой? Мне пошел уже седьмой десяток, и, с тех пор как умер твой отец, ты моя единственная опора и надежда. Куда мне, старой, деваться, если с тобой что-нибудь приключится? Лучше не ходи туда завтра.
Чжан Шэн был почтительным сыном и всегда считался с советами матери, и на этот раз он поступил так, как она ему велела, и не пошел в лавку. Видя, что приказчика Чжана нет на месте, хозяин послал к нему человека узнать, почему тот не пришел. Мать Чжан Шэна ответила посланному:
— Мой сын немного простужен. Последние несколько дней ему нездоровится — вот почему он не пошел в лавку. Передайте господину Чжану, что он придет на работу, как только ему станет лучше.
Прошло еще несколько дней, а Чжан Шэн так и не появлялся в лавке. Тогда к нему пришел приказчик Ли.
— Почему приказчик Чжан не приходит на работу? — спросил он. — В лавке я один, и некому мне помогать.
Мать Чжан Шэна снова сослалась на то, что ее сын нездоров, и добавила, что в последние дни его состояние даже ухудшилось. С тем приказчик Ли и ушел. Господин Чжан снова и снова посылал людей за Чжан Шэном, но всякий раз мать приказчика отвечала, что он еще не поправился. Видя, что Чжан Шэн так и не приходит, сколько за ним ни посылают, господин Чжан заподозрил, что его приказчик нашел себе другую работу. Но Чжан Шэн все это время был дома.
Время шло быстро. День за днем летели незаметно, как снует ткацкий челнок. Не успел Чжан Шэн оглянуться, как прошло больше месяца. Но ведь известно: когда человек только ест, но не работает, он может проесть целую гору. Чжан Шэну досталось от молодой хозяйки немало вещей и большой слиток серебра, но он не смел разменять этот слиток и не хотел продавать полученную в подарок одежду. Он все сидел дома без дела, а проходили дни, месяцы, и скоро денег у него совсем не осталось. Тогда он спросил свою мать:
— Ты не велела мне ходить к господину Чжану, и я лишился работы. Как же теперь, сидя дома без дела, я смогу покрывать наши расходы, которые растут с каждым днем.
В ответ мать показала на потолок и спросила:
— Ты видишь это?
Чжан Шэн взглянул вверх — на потолочной балке висело что-то, завернутое в бумагу.
— Благодаря этому отец тебя вырастил, — сказала мать, снимая сверток.
Они вместе развернули бумагу, и Чжан Шэн увидел ивовую корзину, которая служила его отцу, когда тот занимался торговлей вразнос.
— Следуй пути, который проложил твой отец, — сказала мать. — Вспомни ремесло, которым он занимался, и носи придавать румяна и нитки.
Между тем подошел праздник фонарей.{97} «Сегодня у дворцовых ворот будут выставлены фонари», — подумал Чжан Шэн и попросил свою мать:
— Можно мне пойти посмотреть фонари?
— Сын мой! — сказала мать. — Если ты пойдешь к дворцовым воротам, тебе придется пройти мимо дома господина Чжана, где ты давно уже не был. Как бы чего не случилось при этом.
— Но ведь все идут смотреть фонари. Говорят, что в этом году зрелище будет великолепное. А я постараюсь вернуться пораньше и не пойду мимо дома господина Чжана. Уверяю тебя, все обойдется благополучно.
— Если тебе так хочется пойти, то уж ладно. Только один не ходи, возьми с собой кого-нибудь из своих друзей.
— Я пойду вместе со вторым из братьев Ван.
— Если вы пойдете вдвоем, я возражать не стану. Но обещайте мне не пить и вернуться вместе.
На том и порешили, и оба молодых человека отправились к дворцовым воротам смотреть фонари. Они пришли туда как раз к тому моменту, когда начали подносить императорское вино и рассыпать золотые монеты. Здесь была несусветная сумятица и стоял страшный шум.
— Отсюда нам трудно что-нибудь увидеть, — сказал Ван. — Ведь мы с тобой ростом не вышли и силы у нас не так много, чтобы лезть в давку. Да и к тому же нас здесь затолкают и сомнут. Лучше пойти куда-нибудь в другое место, где тоже горят фонари в виде большой морской черепахи, у которой панцирь словно гора.
— А где это? — спросил Чжан Шэн.
— Ты разве не знаешь? У министра Вана есть один такой фонарь, и сегодня вечером его должны выставить перед домом.
Они повернули обратно и направились к дому министра Вана. И должен вам сказать, что там было такое же столпотворение, как у дворцовых ворот. Здесь, перед самым домом министра, Чжан Шэн потерял своего друга в толпе, и его охватило страшное беспокойство. «Как мне теперь возвращаться домой? — думал он. — Ведь когда мы уходили, моя мать так просила, чтобы мы все время держались вместе. Как же это я мог с ним разлучиться? Если я вернусь домой первым, моей матери не придется обо мне беспокоиться, но если дома раньше появится Ван, она места себе не найдет, гадая, что случилось со мной».
Фонари сразу же потеряли для него интерес. Он бесцельно слонялся взад и вперед и вдруг подумал: «Совсем недалеко отсюда дом моего старого хозяина господина Чжана. Каждый год в эту ночь он закрывал лавку пораньше и устраивал фейерверк. Наверно, сегодня у них еще не все кончилось». Он, не торопясь, пошел к дому господина Чжана. Каково же было, однако, его удивление, когда он увидел, что двери дома закрыты и крест-накрест заколочены двумя бамбуковыми палками. Керосиновая лампа, висевшая рядом, освещала приклеенную к двери бумажку. Чжан Шэн был ошеломлен, он не мог представить себе, что случилось. Подойдя поближе, он прочитал объявление. На бумажке было написано: «Отдел расследований города Кайфына установил, что Чжан Ши-лянь виновен…» Только Чжан Шэн прочитал слово «виновен» и не успел даже узнать, в чем вина его прежнего господина, как кто-то закричал рядом:
— Ишь какой смелый! Чего это ты тут околачиваешься?
Приказчик Чжан в испуге бросился прочь. Но человек, который кричал, мигом догнал его и снова спросил:
— Кто ты такой? Ишь какой смелый! Почему ты читал объявление в такой поздний час?
Обескураженный Чжан Шэн поспешил удалиться. Была полночь, светила луна. Чжан Шэн собирался свернуть в переулок и направился к дому, как вдруг кто-то догнал его и сказал:
— Приказчик Чжан! Вас просят зайти!