Страница 12 из 38
Стражник ничего не мог на это ответить. Он только произнес: «Виноват перед вами!» — и удалился.
Представ перед князем, он заявил:
— Я видел привидение.
— Что ты говоришь? — переспросил князь.
— Милостивый князь, я видел привидение!
— Какое привидение?
— Я шел берегом реки Цинхухэ и вдруг увидел, что Цуй Нин открыл там мастерскую. В ней за прилавком сидела женщина, и это была служанка Сю-сю.
— Что за вздор! — воскликнул князь. — Я забил Сю-сю до смерти и похоронил ее в саду. Ты сам был свидетелем. Как же она могла оказаться там снова? Что ты мне морочишь голову?
— Милостивый князь! — сказал Го Ли. — Смею ли я насмехаться над вами? Она только что подозвала меня к себе и говорила со мной. Если вы не верите, я готов письменно поручиться, что это правда.
— Если ты утверждаешь, что она действительно находится там, — сказал князь, — напиши это и подпишись.
Го Ли рисковал своей жизнью. Он написал и вручил бумагу князю. Князь приказал двум носильщикам паланкина, ожидавшим у дверей его дома, отправиться в мастерскую Цуй Нина.
— Доставьте сюда ко мне эту служанку, — сказал он, обращаясь к Го Ли. — Если она действительно окажется там, я отсеку ей голову, а если нет, ты, Го Ли, пожертвуешь своей головой вместо нее!
Го Ли с обоими носильщиками паланкина отправился за Сю-сю. Есть стихи:
Го Ли, уроженец местности, что на запад от Заставы, был человеком простым и бесхитростным. Он не понимал, что подписывать такую бумагу, какую он подписал, рискованно. И вот все втроем они пришли в мастерскую Цуй Нина. Сю-сю сидела за прилавком. Она заметила, что стражник Го опять обеспокоен, но откуда ей было знать, что он под страхом смерти обещал доставить ее князю.
— Госпожа! — обратился к ней стражник Го. — Князь приказал привезти вас к нему.
— Раз так, подождите меня немного, — ответила Сю-сю. — Я причешусь, умоюсь и отправлюсь с вами.
Она пошла во внутренние покои, причесалась, умылась, сменила платье, затем вышла, села в паланкин и попрощалась с мужем. Носильщики доставили ее к дому князя. Го Ли первым вошел к князю, который ждал его в зале.
— Служанка Сю-сю доставлена, — сказал Го Ли, приветствуя князя.
— Пусть войдет, — велел князь.
Го Ли вышел и произнес, обращаясь к Сю-сю:
— Князь просит вас войти.
Но, когда, не получив ответа, он откинул занавеску и заглянул внутрь паланкина, его словно водой окатили, и он остался стоять с раскрытым ртом. Служанка Сю-сю исчезла! Он спросил носильщиков, куда она делась.
— Мы ничего не знаем, — ответили те. — Мы видели, как она села в паланкин, мы принесли ее сюда и никуда не отлучались.
Стражника Го снова позвали в зал.
— Милостивый князь! — закричал он. — Это бесовка!
— Это невозможно! — вскипел князь. — Я велю схватить тебя! Дай мне только сходить за подписанным тобой документом, и я тотчас же отсеку тебе голову!
И князь уже снял со стены малый синий меч.
Стражник Го много лет служил князю. Князь не раз хотел повысить его в чине, но Го был человек неотесанный, а потому он так и остался простым стражником. Сейчас Го Ли было не до шуток.
— Носильщики могут подтвердить, что я не лгу, — взмолился он. — Пожалуйста, спросите их.
Носильщиков паланкина немедленно позвали к князю.
— Мы видели, как она села в паланкин, — рассказали они, — принесли ее сюда, но она вдруг исчезла.
Носильщики сказали то же, что и стражник Го, и было очень похоже, что Сю-сю действительно бесовка. Оставалось только расспросить Цуй Нина. Цуй Нина вызвали к князю. Он рассказал все, что знал.
— Если все обстоит так, то Цуй Нин, конечно, ни при чем. Отпустите его, — сказал князь.
Когда Цуй Нин попрощался и ушел, разгневанный князь наказал Го Ли пятьюдесятью ударами палок по спине.
Узнав, что жена его была бесовкой, Цуй Нин поспешил домой поговорить с тестем и тещей. Старики сидели друг против друга, тупо уставившись в одну точку. Потом они вышли к реке Цинхухэ, постояли и бросились в воду. Цуй Нин стал звать на помощь и пытался сам вытащить стариков; но они бесследно исчезли, даже трупов их не нашли. А дело-то было так: родители Сю-сю, узнав, что их дочь забита до смерти, бросились в реку и утонули. В Цзяньканфу в их облике пришли бесы.
Цуй Нин вернулся домой подавленный и унылый. Он вошел в комнату и видит: Сю-сю сидит на кровати.
— Сестрица! — взмолился Цуй Нин. — Пощади мою жизнь!
— Ради тебя я подверглась наказанию — князь забил меня до смерти и похоронил в своем саду, — отвечала Сю-сю. — Во всем виноват стражник Го: он слишком болтлив. Но сегодня я отомстила ему — князь дал ему пятьдесят ударов палками по спине. Однако теперь уже все знают, что я бесовка, и мне нельзя больше здесь оставаться.
С этими словами она вскочила и обеими руками вцепилась в Цуй Нина. Он вскрикнул и упал навзничь. Сбежались соседи и увидели:
Так Цуй Нин кончил свою жизнь и стал бесом, как его жена и ее родители.
Потомки говорили о них:
ПУСАМАНЬ{53}
Рассказывают, что в годы правления Шаосин сунского императора Гаоцзуна в уезде Лэцин области Вэньчжоу{54} был некий студент по фамилии Чэнь, по имени И, по прозванию Кэ-чан. Ему только что исполнилось двадцать четыре года. У него были красивые брови и ясные глаза, к тому же он был умен; не было книги, которой он не изучил бы, исторического сочинения, которого он не постиг бы. Он трижды сдавал экзамены,{55} но степени не получил. Тогда он решил погадать о своей судьбе и обратился к прорицателю на мосту Чжунъаньцяо в городе Линьаньфу. Прорицатель сказал ему: «В жизни тебе уготована благая доля монаха, а карьеры чиновника твоя звезда тебе не сулит; тебе остается только уйти в монастырь».
Студент Чэнь еще в детстве слышал от своей матери, что накануне его рождения она видела во сне, будто золотой архат{56} проник в ее чрево. Поэтому, когда он потерпел неудачу на пути заслуг и славы, да к тому же услышал еще такие слова астролога, он очень опечалился. Вернувшись на постоялый двор, он переночевал там, а рано утром, рассчитавшись за ночлег, нанял носильщика и направился в монастырь Линъиньсы.{57} Там он явился к настоятелю Инь Те-ню и поведал ему о своем решении отречься от мира. Отныне он стал послушником.