Страница 31 из 38
Поучение Ильи содержит «замечательный по своей полноте перечень форм заключения брака»[335], существовавших у восточных славян в дохристианское время и сохранившихся ещё в Новгороде второй половины XII в. Илья перечисляет их:
• Привод невесты в дом жениха вечером[336];
• Умычка невесты[337];
• Наложничество[338];
• Случайная связь между мужчиной и женщиной.
Эта статья суммирует все сведения о языческих формах образования семьи, которые содержатся в епитимийниках митрополитов Георгия и Иоанна II, в Вопрошании и других документах покаянного права. Органическая связь между этими документами ощущается в требовании Ильи преобразовывать этот брак сообразно с положениями христианства: «венчайте же, аче и с детми». Митрополит Георгий в середине XI в., характеризуя условия поставления дьякона в сан священника, требовал от кандидатов в попы обязательного венчания: «достоитъ бо вѣнчатисѧ, аще и дѣти»[339]. Время внесло известные коррективы в правило митрополита Георгия. Среди духовенства невенчанный брак уходит в прошлое, как об этом свидетельствует Нифонт, отвечавший на вопросы Кирика[340]. Однако среди мирян невенчанный брак – весьма распространённое явление даже во второй половине XII в. И архиепископ Илья фактически повторяет разрешение венчания с детьми, рождёнными до венчания, данное впервые за сто лет до этого, с той лишь разницей, что ограничивает сферу применения этого правила светскими людьми.
Укрепление экономического могущества новгородской церкви отразилось в 14-й статье Поучения, сообщающей о священниках, которые должны быть отлучены от службы ввиду каких-то «вин душевных». Архиепископ стремится рассеять подозрения этих священников: «аже останемся поповьства, а помирати ны боудеть гладом». Гарантию материального благополучия для попов, отставленных от службы, Илья видит в богатстве новгородской архиепископии: «Святая бо София не оубога есть, да мочно и в церковь въвести, и хлѣба даяти»[341].
Священник, отставленный от службы, оказывался членом причта архиепископского собора – Св. Софии. Состав причта определён в церковном уставе кн. Владимира. В этом документе перечисляются священнослужители различных рангов – от проскурницы до игумена и попа, родственники священников, лица, существовавшие за счёт доходов церкви.
Среди них упоминаются «прощеники». Объяснение социального положения этой группы населения в исторической литературе противоречиво. Их сближают с различными категориями зависимого населения[342], с лицами, получившими «прощение» от грехов в форме физического исцеления от болезней, наступившего после пострижения тяжелобольного человека в монастырь[343]. Как нам кажется, в цитированной выше статье Поучения Ильи как раз излагается путь пополнения церковного клира «прощениками». Прощение этих людей – не в физическом выздоровлении, как полагал Я. И. Щапов, а в прощении священникам их «вин душевных», вследствие чего они прекращают службу и переходят на положение лиц, содержащихся церковью. О характере дальнейших отношений бывших священников с церковью, характере зависимости их от дома Св. Софии архиепископ Илья не сообщает никаких сведений.
Характеризуя Поучение архиепископа Ильи, необходимо отметить, что оно в меньшей степени связано с социальными условиями Новгорода, с интересами горожан; Илья реже, чем Нифонт, прибегает к использованию опыта новгородского духовенства. Характер использования «Вопрошания» свидетельствует о критическом отношении Ильи к наследию епископа Нифонта, вероятно, имеющем в своей основе политические причины. Наряду с «Вопрошанием» и Номоканоном Иоанна Постника, использование которого характерно для новгородских памятников, Илья широко привлекал документы, возникшие на юге Руси.
Последнее обстоятельство не является случайным для творчества Ильи. Сохранились свидетельства совместной деятельности Ильи и белгородского епископа в области канонического творчества.
1973 г.
О проблеме епитимийника белгородского епископа Максима
Правило Илья, архиепискуп Новгородский, исправил Белгородскимъ епископомь содержится в древнейшем списке в Новгородской Кормчей 1280 г.[344] Содержание этого документа посвящено двум случаям совершения литургии – о забытии влить вино в потир и осквернении мышью просфоры во время службы. Несмотря на узость вопросов, рассматриваемых в Правиле, оно представляет несомненный интерес для дальнейшей истории древнерусского канонического права. С. И. Смирнов, внимательно исследовавший взаимоотношения Правила с другими документами русского покаянного права (прежде всего, с Правилом о церковном устранении), пришёл к мнению, что первоначальный текст сочинения двух епископов XII столетия был значительно обширнее, чем тот, который содержится в Новгородской Кормчей 1280 г.[345] Кто был сотрудником Ильи? Из белгородских епископов, упоминающихся хронологически близко ко времени деятельности Ильи (1165-1186), – епископ Максим[346].
Этому Максиму С. И. Смирнов приписывает опубликованный им епитимийник, начинающийся обращением: «Максим рече»[347]. Состав и содержание епитимийника характерны для южнорусской, киевской школы толкования церковного права. Первые правила представляют собой запись высказываний Максима по различным вопросам семейной жизни верующих. Статьи 5-53 весьма разнообразны по источникам и по содержанию. Прежде всего обращает на себя внимание полное игнорирование Вопрошания Кирикова как источника. Зато широко представлены южнорусские епитимийники, в том числе и те, которые были известны в Новгороде к середине XII в. Мы уже отмечали в числе источников Вопрошания обнаруженный нами епитимийник Правило Се. отец апостольских заповедей[348]. Этот документ, возникший не позднее середины XII в., широко использовался при создании епитимийника Максима. Среди статей епитимийника Максима, возникших под влиянием Правила Св. отец…, следует отметить следующие:
Наряду с этим покаянным правилом, в епитимийнике епископа Максима использовалась Заповедь исповедающимся сыном и дщерем митрополита Георгия[349]. Южнорусский характер епитимийника подчёркивается использованием положений, содержащихся в поучении андреевского игумена Григория, а именно: требование сообщать свои старые грехи новому духовнику [350].
Епископ Максим привлекал также документы юго- и западно-славянского права[351].
Содержание епитимийника епископа Максима отличается разнообразием. Наряду со статьями, регламентирующими семейно-брачные отношения (ст. 1-6), в епитимийнике содержатся статьи, рассматривающие положение зависимого населения. В них содержится требование об освобождении рабыни, родившей ребенка от своего господина (ст. 7), аналогично статье Русской Правды; «работным» устанавливается меньшая епитимья (ст. 22); упоминается продажа родителями детей в зависимость (ст. 46); убийство челядина карается епитимьей разбойника (ст. 48); 6-летняя епитимья устанавливается в том случае, если «кого продадять или умучат» (ст. 47).
335
Павлов А. С. Неизданный памятник.... С. 279.
336
«Поляне… не хожаше зять по невесту, по приводяху вечерь, а завътра приношаху по ней, что вдадуче» (ПВЛ-1. С. 14-15).
337
ПВЛ отмечает этот обычай у древлян, радимичей, вятичей и северян (ПВЛ-1. С. 15). Подробные сведения об умычке см. в Уставе кн. Ярослава Владимировича.
338
Наложничество отмечается в Канонических ответах митр. Иоанна II: «Тоже створи иже бес студа и бес срама 2 жене имеють: кроме сея нашея веры и гречьское благоверство житья» (ПДКП. Дополнения. Стб. 330).
339
МИДПД. С. 117.
340
ПДКП. Стб. 45.
341
ПДКП. Дополнения. Стб. 361-362.
342
Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1953. С. 257; Черепнин Л. В. Из истории формирования класса феодально-зависимого крестьянства на Руси // ИЗ. Τ. 56. С. 256; Юшков С. В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. М., 1949. С. 307.
343
Щапов Я. Н. Княжеские уставы и церковь… С. 89-91.
344
ПДКП. Стб. 75-78.
345
МИДПД. С. 332-341.
346
Епископ Максим упоминается в 1187 г. в связи с венчанием восьмилетней Верхуславы, дочери князя Всеволода Большое Гнездо и князя Ростислава (ПСРЛ. Т. 2. Стб. 658), во второй раз мы находим запись о смерти Максима в 1190 г. (Там же. Стб. 666).
347
МИДПД. С. 51-54.
348
Пихоя Р. Г. Церковь в Древней Руси… С. 192-194.
349
МИДПД. С. 337-338.
350
Там же. С. 53. Ср.: Алмазов А. Тайная исповедь… Τ. 3. С. 267.
351
МИДПД. С. 335-336.