Страница 2 из 13
Из дореволюционной краеведческой литературы хотелось бы выделить работы П.В. Алабина и Н. Архангельского[15]. Первая представляет собой историко-статистический очерк, содержащий сведения по всем основным сферам жизни города Самары, в том числе, и религиозно-духовной. Автор, занимавший пост городского головы, описывает историю создания и архитектурные особенности церквей Самары, ценные реликвии, хранящиеся в них, преследуя вполне определенную цель – показать позитивное значение церкви в жизни города. Специальные выводы, касающиеся социального положения духовенства, в работе отсутствуют.
Книга Н. Архангельского по замыслу и содержанию повторяет очерк П.В. Алабина, отличаясь лишь меньшим объемом. Она носит характер краткого справочника о жизни города. Даже страницы, посвященные описанию городских церквей, напоминают аналогичные места сочинения Алабина[16].
Итак, дореволюционная историография поставила и попыталась разрешить ряд важных научных проблем истории РПЦ. Во-первых, проблему причины несоответствия между той ролью, которую должна играть свободная и независимая церковь, и той, которую она в действительности играла. Во-вторых, почему церковь позволила поставить себя в подобное положение, и можно ли его изменить? На последний вопрос большинство историков и публицистов отвечали утвердительно, уповая на скорые церковные преобразования. Так появляется третья проблема – проблема значения церковных реформ для РПЦ и ее дальнейшего развития.
Советская историография придерживалась концептуально иных воззрений на общественную роль церкви, а потому в сочинениях советских историков постоянно просматривается исключительно негативная оценка ее деятельности.
В 20-е гг. советская историография переживала период своего становления, но уже в эти годы стала ясна ее основная методологическая установка, шедшая от школы М.Н. Покровского, – понимание истории сквозь призму экономического детерминизма, ошибочно именуемого историческим материализмом. Эта позиция проявилась уже в работе Б.В. Титлинова, историка-обновленца[17]. Церковь изображалась им как служанка самодержавия, в поддержке которой правящий политический режим был очень заинтересован. Автор пришел к сомнительному выводу о том, что устные проповеди, народные чтения, занятия в церковноприходских школах и богослужение как различные формы деятельности духовенства играли лишь на руку самодержавию, основная политическая цель которого состояла в том, чтобы умиротворить недовольные стоим положением народные массы[18].
Первый научно-популярный очерк истории РПЦ с позиций советской исторической науки был написан Н.М. Никольским[19]. Книга сразу приобрела широкую известность и впоследствии переиздавалась несколько раз. В главе под характерным названием «Кризис государственной церкви» автор обращается к интересующему нас периоду. В результате обстоятельного анализа экономического положения РПЦ им был выдвинут тезис о «паразитизме церковной экономики», эксплуатирующей религиозные чувства простого народа. В чем это выражалось?
Н. Никольский поясняет свою мысль так: «Главными источниками существования всех церковных учреждений были казенные кредиты и доходы от чисто церковных операций, т. е. от эксплуатации обращавшихся к церковным учреждениям верующих. Но так как казенные субсидии в конечном счете восходили к тем же народным копейкам, то церковь жила высасыванием соков из народного организма, не давая ему в обмен никакого эквивалента в форме реальных хозяйственных /!?/ благ»[20]. Позиция автора понятна. С ней можно спорить или соглашаться, однако вызывает недоумение замечание насчет обоюдного обмена между прихожанами и духовенством «реальными хозяйственными благами». Какую хозяйственную помощь могла оказать церковь прихожанам, если подавляющее число приходского духовенства жило ничуть не богаче среднего крестьянства, а в некоторых сельских районах и того хуже? Церковь давала прихожанам духовный эквивалент, который деньгами измерить трудно. Но даже если обратиться к материальной стороне дела, нельзя не отметить помощи церкви больным, сиротам, раненным на войне, нищим и т. д. А борьба церкви с пьянством, с этим губительным пороком русского общества? А обучение крестьянских детей грамоте в церковно-приходских и земских школах?
Кризис и упадок церкви напрямую связывается исследователем с крайне неустойчивым состоянием ее экономической базы. Проявлялось это в двух аспектах: недостаточном казенном обеспечении причта и расслоении духовенства по имущественному признаку, что порождало социальную напряженность в отношениях между различными слоями духовенства[21]. Нельзя также не согласиться с мнением автора, что в условиях тяжелого материального положения церковь выполняла «свои функции без заметного успеха»[22]. «Материальная зависимость от государства и прихожан сильно сковывала деятельность духовенства. Выросла пропасть отчуждения между причтом и прихожанами. Особенно это стало заметно после опубликования Манифеста от 17 октября 1905 г. «Разложение официального православия пошло после этих уступок усиленным шагом»[23], – подчеркивает Никольский. Он прямо связывает кризис церкви с агонией самодержавного государства и уверен, что церковь прекратит свое существование с гибелью самодержавия. «Сумерки богов наступили; дело идет к их вечной ночи», – языком Ф.Ницше заканчивает Никольский свою книгу[24].
После продолжительного перерыва (30-е – 50-е гг.), когда по истории церкви не вышло ни одной серьезной научной работы, в 1960-е гг. наконец появляются новые исследования, что было следствием изменения общеполитической ситуации в стране в связи с хрущевской «оттепелью». Доступ к закрытым прежде документам стал более свободным, что уже само по себе стимулировало интерес историков к проблемам истории церкви.
Первым среди этих работ следует назвать коллективный труд «Церковь в истории России (IX в. – 1917 г.). Критические очерки», где 6 из 17-ти глав отведены темам, не рассматривавшихся в книге Н. Никольского[25]. Они посвящены различным сторонам идеологической и политической роли РПЦ со времени так называемой «первой революционной ситуации» (1859–1861 гг.) до Февраля 1917 г. Однако лишь одна глава книги основана на документах фондов рукописных собраний РГИА и ГБЛ (глава «Духовная цензура в России в XIX – нач. XX в.» Г.С. Лялиной). Все прочие главы представляют собой обобщение опубликованных раньше данных, как принятых во внимание Н. Никольским, так и оставшихся вне его поля зрения, и научных работ на историко-церковные темы. Значительно полнее, чем у Никольского, привлечены опубликованные источники, начиная с летописных и актовых и кончая периодической печатью: «Очерки» отразили, во-первых, достижения советской исторической науки за истекший период, во-вторых, обогатили историографию истории РПЦ новыми научными выводами, которые способствовали более четкому пониманию роли РПЦ в социальной и политической борьбе, особенностей взаимоотношений церкви и государства в разные периоды отечественной истории. Вместе с тем, работа Н.М. Никольского осталась непревзойденной по целостности внутренней структуры и яркости литературного изложения.
Общественной деятельности РПЦ во второй половине XIX – начале XX в. посвятил свою работу Е.Ф. Грекулов[26]. Его интересовала проблема поведения церкви в тех кризисных ситуациях, которыми так изобиловала отечественная история во время правлении трех последних монархов романовской династии. Кроме того, он попытался выяснить специфику идеологической и политической роли церкви в указанный период. Ее трактовка автором не слишком сильно отличается от той, что была изложена в предшествующих работах. Зато вызывает интерес рассмотрение автором такого общественного явления как «обновленческое движение», преследовавшее цель полного переустройства церковного управления[27]. Грекулов серьезно проанализировал вопрос о значении обновленческого движения в преодолении общецерковного кризиса. В беспокойный 1905 год обновленцы получили поддержку со стороны власти в лице премьер-министра С.Ю. Витте, который нелестно отзывался о деятельности церкви, призывая освободить ее от чрезмерной опеки государства, посредством ликвидации Синода. Феномен обновленческого движения очень слабо изучен в советской историографии, так что работа Е.Ф. Грекулова является одной из немногих, где он серьезно рассмотрен.
15
Алабин П.В. Двадцатипятилетие Самары как губернского города /Историко-статистический очерк/. Самара, 1877; Архангельский Н.А. Город Самара. Самара, 1913.
16
Архангельский Н.А. Ук. соч. СЛ5.
17
Титлинов Б.В. Православие на службе самодержавия в русском государстве. Л., 1924.
18
Там же. С. 177.
19
Никольский Н.М. История русской церкви. М., 1983.
20
Никольский Н.М. История русской церкви. С. 405.
21
Там же. С.406.
22
Там же. С.429.
23
Там же. С. 413.
24
Там же. С.435.
25
Церковь в истории России /IX в. – 1917 г./. Критические очерки. М., 1967.
26
Грекулов Е.Ф. Церковь, самодержавие, народ. М.,1969.
27
Грекулов Е.Ф. Церковь, самодержавие, народ. С. 111.