Потерянные

Предоставленная сама себе, Тиса коротала время в библиотеке. Она расположилась на диванчике у старого письменного стола, поджав под себя ноги, даже не удосужившись снять шлепанцы. На столе, стуле и даже на полу валялись книги.

«Здесь ничего», — фыркнула Войнова и отложила в сторонку «Имперский рудокоп» в синем переплете.

Просмотрев десяток книг, Тиса наконец нашла, что искала, в тонкой серой книжонке под названием «Природные обереги». Четыре скудные строчки.

«Каховик — непросвечивающий фарфоровидный бледно-голубой камень. Считается естественным природным оберегом. Камень обеспечивает беременным благополучные роды и дает жизненные силы новорожденному и матери. В природе встречается редко, главным образом в виде желваков, а также коротких линз и прожилков длиной от 3 до 40 см. Минерал используется в создании украшений и амулетов. Высоко ценится в ювелирном деле».

Ниже располагалась иллюстрация каховичной жилы, встречающейся в природе.

— Похоже на заплесневелый хлеб, — вслух сказала Тиса и захлопнула брошюру, подняв облачко пыли. Из-за чего сразу зачесался нос.

Расставив книги на законные места, девушка вошла в смежный с библиотекой кабинет отца. Тяжелый стол из вязовой древесины, кресло со смятой плюшевой обивкой. Ряд стульев вдоль стены, на которой висела карта Ижской губернии. Кстати на стенах кабинета наложены наклады, заглушающие шум. Подслушать разговор вне кабинета было невозможно. Накладывались чары полвека назад при строительстве корпуса.

При жизни мамы кабинет украшали комнатные цветы. Она заходила к отцу с лейкой, и родители вместе поливали герань и алоэ. Тиса слышала их смех и забегала в кабинет, в иное время ей возбранялось входить сюда. С тех пор прошли годы, казалось, кабинет высох и потрескался, как земля в цветочных горшках.

Тиса потрогала отцовский бювар. Просмотрела стопку писем. Два конверта пришло из Ижеска, одно из Горной Рудны, и большое из добротной толстой бумаги с большой печатью имперской стражи — из Крассбурга. Оно оказалось вскрытым. Тиса не удержалась и извлекла из конверта листок.

Письмо оказалось довольно занудным, касающееся реструктуризации Имперской стражи. И девушка засунула листок обратно. Лишь потом заметила маленький листик под конвертами, сложенный в трубочку. Это могло означать лишь одно, послание пришло голубиной почтой. Развернув его, Тиса прочитала:

«Войнову Лазару Митричу.

Доброго дня, капитан.

Смею доложить. Сегодня неделя, как мы выехали из Ижеска. Зарай Климыч передумал заезжать в Ломовой. Так что к обеду мы свернули на «сеевку». По подсчетам в Увег прибудем второго числа сентября в полдень. Старшина Витер Дмитриевич Крохов».

Тиса вернула бумагу на место. Присела на подоконник. За стеклом мокро блестели крыши казарм, по карнизу стучал дождь. Во дворе, — никого, за исключением свиньи, роющей носом грязь у бочки с дождевой водой.

— Через четыре дня, — прошептала она. — Камилла обрадуется. И Зоя.

«Истина велика и прекрасна лишь в первозданной наготе своей. Она не боится показаться обнаженной, ибо в ней нет ни малейшего изъяна. Истина самодостаточна и не нуждается во всякого рода румянах и золотых побрякушках. Так стоит ли все усложнять и искусственно создавать загадки там, где их нет? Жизнь и так полна нераскрытых тайн и чудесных откровений».

Тиса захлопнула книгу и откинулась на спинку кресла, размышляя над словами философа. Мудрец отвергал ложь во всех ее проявлениях и призывал к правде. На страницах заиграли робкие лучи солнца. Погода менялась к лучшему.

Со двора донеслись возбужденные крики. Мельком глянув в окно сквозь пеструю листву кротона, капитанская дочь вышла из гостиной и чуть не налетела на Улю.

— Отряд приехал! — крикнула Уля и радостная, раскрасневшаяся побежала к выходу на крыльцо. Тиса последовала за ней.

У ворот в часть шумела толпа встречающих. Всадники устало улыбались в ответ, здоровались. Нагруженные дорожными баулами шагали лошади. Животные фыркали, приподнимали головы, чуя скорый отдых и заслуженные ясли с овсом. Тиса помахала Руслану, мужу Зои. Здоровяк смущенно кивнул в ответ. Витера не возможно было не заметить. Старшина отдавал распоряжения, держа ладонь на рукояти сабли. Тиса согласна с Зоей, если говорить о военных, то Витер — само воплощение, каков должен быть истинный воин. Прямая спина, сильное тело, жесткий подбородок, тяжелый взгляд, заставляющий подчиненных повиноваться беспрекословно. Он крикнул что-то солдату на проходной, и тот бросился закрывать ворота. Тиса заметила, что с седла старшины позади мешка свисала туша здоровенного волка. Что бы это значило?

Девушки из прачечной еще раз закричали приветствия. И Витер криво улыбнулся: все-таки ему льстило внимание толпы. Тиса почувствовала на себе взгляд старшины и повернулась к Камилле. Стряпуха со слезами на глазах махала сыну носовым платочком:

— Яшка мой, только погляди. Совсем исхудал.

Витер не позволил подчиненным спешиться. Отряд миновал внутренние ворота, направляясь к казармам, и толпа зевак потихоньку начала рассеиваться. Войнова вспомнила, что нужно ехать к плотнику и вернулась в дом. Нижняя ступенька лестницы истопталась до дыр в прямом смысле этого слова. Тиса собиралась заказать новую на замену. Обмерив ступень портняжной лентой, девушка зашла на кухню и записала размеры угольком на клочке старой газеты. Ночной дождь развел грязь на дорогах, поэтому от прогулки верхом Тиса отказалась и попросила Цупа отвезти ее на бричке. Тряска, конечно, измучит, но зато получится быстрее, и юбка останется чистой.

Поездка прошла удачно, она договорилась с плотником о заказе на меньшие деньги, чем рассчитывала. По дороге заглянула в булочную и купила халу с маком. Затем она провела некоторое время в гостиной за философским трактатом, попивая молоко и закусывая булкой.

Решив, что на сегодня достаточно заумных мыслей, Тиса вернула книгу на библиотечную полку. Вспомнив свое обещание Ричу, капитанская дочь двумя пинками заставила дубовую стремянку сдвинуться на метр левее. Подобрав юбку, залезла на верхнюю ступень и обшарила верхнюю полку второго от окна книжного стеллажа. Книга лежала на том месте, где она ее когда-то оставила. Погладив шершавый зеленый корешок, девушка смачно чихнула, сдув пыль с тисненой надписи «Энциклопедия древних».

— Ну и пылища! Надо отправить сюда новобранцев с тряпками.

Сойдя вниз, девушка уселась на подоконник и принялась листать книгу. Тиса остановилась на разделе «Драконы (крылатые ящеры)», и с полчаса любовалась иллюстрациями. Какой Рич счастливый, он только откроет для себя эту энциклопедию.

Девушка спрятала книгу под мышку и собиралась покинуть библиотеку, когда дверь капитанского кабинета открылась, и послышались мужские голоса. Тиса от неожиданности вздрогнула. В просвете меж книжными полками она разглядела отца.

— И еще. Руслан, завтра отвезешь бумаги в таможню. Пусть Климыч поставит печать. Витер, на неделе примешь в свое подразделение еще молодняк. Оформишь, как обычно.

Старшина Кубач похлопал по плечам парней, прощаясь.

— Давайте, ребята, день вам на отсып, потом возвращайтесь в строй. В кабачке не засиживайтесь, — хохотнул помощник капитана. — Гонять вас буду.

Дверь закрылась. Тиса молчала. Надеялась, что военные выйдут из библиотеки, не заметив ее присутствия. Но Витер заметил девушку и приблизился. Пришлось быстренько слезть с подоконника и расправить юбку.

— Тиса Лазаровна, мое почтение, — склонил голову в поклоне старшина. — Приятно найти вас в добром здравии.

Тиса заметила, что мужчины привели себя в порядок после дороги. Пыльную одежду сменила чистая форма. Подбородки выбриты. Бакенбарды на щеках выведены в мысок.

— Мы не помешали? — Руслан спрятал за спину большие ладони.

— Нет, конечно, — солгала Тиса. — Я тоже рада, что все вернулись живыми и невредимыми.

Войнова вспомнила о вежливой улыбке.

Старшина облокотился на книжную полку стеллажа: