Помощница судьбы. Пенталогия

“Мы тебе всегда рады!”- услышала я, и тут наш водяной плот тронулся и заскользил, что есть силы, по недвижимой водной глади. Берега отлетали в стороны со скоростью автомобиля начала двадцатого века, то есть, мы делали километров тридцать в час. Наблюдать за этим способом передвижения было чрезвычайно интересно: Волны ходили по реке, как всегда, но вот перед нами они выпрямлялись и замирали, и получалось, что мы летим, словно по ледяной дорожке. То слева, то справа из глубины всплывали длинные рыбьи тела: это смурги выбирались на нас поглазеть. Седрик давно стал мальчишкой и, сидя на коленках, махал рукой всем, кого видел в воде. Восторг и исследовательский интерес так и светился в его желтых звериных глазах.

Я задумалась: волосы и уши можно прикрыть банданой, а что делать с нашими яркими глазами? Да любой, кто на нас посмотрит, сразу определит, что мы “не местные”. Тем временем река становилась все шире, и я поняла, что еще немного, и мы подъедем к пригороду. Я тоже обернулась человеком и попросила речку, опустив в нее руку, как это делал Ксенс, чтобы она высадила нас, не доезжая до города. “Посмотрим, что к чему, да подумаем”. – решила я.

Деревья от берегов начали отступать и стали показывать свои неказистые бока бедные мазанные домики из глины. Вокруг росли какие-то огородики, ( куда ж без этого?), да паслись мелкие животные, привязанные за колышки. Я восхитилась: ну прямо, как наши козы! Может быть, какой-нибудь американец или немец пришел бы в ужас от здешней нищеты, а мне так ничего показалось: вполне себе пасторальный пейзажик! Если выехать из наших двух столиц куда подальше за кольцевые автодороги, то увидишь вполне аналогичные деревеньки с такими же покосившимися крышами, да еще будешь считать за счастье, что у тебя есть такая халупка и несколько соток земли с цветами и огурцами.

Речка посчитала свою миссию законченной и начала нас сносить к ближайшему берегу и низким кустам, полощущим в воде свои ветки. Громко выразив водам свою благодарность, мы с Седриком прыгнули на землю, цепляясь за синеватую растительность, и полезли на обрывистый берег осмотреться и составить приблизительный план общения с аборигенами и проникновения в город. Мой замечательный черный котенок отчаянно трусил, но изо всех сил старался, чтобы я этого не заметила. Он же мужчина! Я усмехнулась про себя, и промолчала. Не мне, временной гостье, переделывать многовековые иномирные традиции.

Мы надели широкие штаны, рубашки и банданы. На ноги намотали портянки, вернее, наматывала и себе, и Седрику я, да натянули жесткие сапоги, похожие на родные отечественные кирзачи. Говорю же, Россия рулит! И, закинув наши котомки за плечи, побрели по тропинке, идущей вдоль поля.

Через какое-то время котенок запыхтел, а потом застонал: ему было жарко и терло пятку. Я усадила его на поваленное дерево, стащила сапог и осмотрела ногу. Мозолей не было.

- Не ной! – строго приказала ему. – Дойдем до деревни, посмотрим на людей, сделаем выводы, проберемся в город, а там видно будет! Хочешь папу и маму увидеть?

Он покивал головой.

- Тогда терпи, герой, и твой подвиг прославят в былинах и веках!

- Да-а? – просиял маленький дарк.

- Два, три, вставай и нос подотри! Нам пора в путь! Запевай! – скомандовала я, и запела: - От улыбки хмурый день светлей, от улыбки в небе радуга зажжется….

Мальчишка слушал и улыбался. Я ему перепела все песни из наших мультиков, когда мы увидели сразу и большую деревню, и городской вал на горизонте.

Глава шестая. У людей.

- Начинаются предместья. – предупредила я Седрика. – Старайся не поднимать глаз. Иди и смотри себе под ноги. У нас сейчас первый тест-драйв. Если мы его пройдем, значит, город нам не страшен!

- А если не пройдем? – робко поинтересовался мальчишка.

- Тогда быстро побежим.

- Куда?

- В речку прятаться. И будем дальше соображать.

Мы взялись за лямки своих мешков, сгорбились и попылили по дороге, которая была и центральной деревенской улицей.

В пыли паслись, наверное, гуси, а вместе с ними и деревенские ребятишки от двух до пяти лет. Мы медленно приближались. Ребятишки подняли головы. Мы, загребая ногами и опустив глаза, едва тащились по дороге. Дети встали и начали нас окружать. Мы все также шли, ни на что не обращая внимания.

- Эй, - дотронулась до моего рукава самая смелая девочка, - ты устал?

- Да. – вырвался из моего горла хрип.

- Зайдешь к нам попить водички?

Я не успела ничего ответить, как детишки загалдели разом: - Приходите к нам, у нас черешня поспела, а у нас молоко есть, а у меня мамка хлебушка испекла!

Мы растерялись и подняли глаза на ребятню: - А почему вы нас, чужих людей, приглашаете?

- Для счастья! – закричали детишки хором.

- Ну, раз так, - мы с Седриком переглянулись, - то обязательно зайдем. Вот к тебе. – Я ткнула пальцем в ту самую смелую девочку, что заговорила с нами первой.

Ребятишки, ничуть на это не обидевшись, прицепились к нам, и повели боковой тропинкой к стоявшему чуть в сторонке домику. Девчушка гордо шла впереди. Домик окружала небольшая изгородь из жердин. “Наверное, от коз и гусей”, - подумала я, потому что обычный человек мог ее повалить просто тычком ладони. За этим заборчиком росли красные и желтые цветы, а где-то сбоку и дальше в поле, вероятно, созревали культурные съедобные растения. Девочка взбежала на низенькое крылечко, открыла дверь и закричала: - Матушка, я путников привела!

На крик вышла женщина небольшого росточка, с полностью укутанными волосами в длинный головной платок, концы которого подметали пол. На теле красовался двуцветный, до щиколоток, сарафан, нижняя рубаха с рукавами по запястья, штанишки, кружева от которых кокетливо выглядывали из-под сарафана, а на ногах что-то вроде деревянных сабо. Она приветливо нам улыбнулась и пригласила пройти в дом. “Интересно, у них не воруют?”- сама собой появилась в моей голове мысль. Женщина посадила нас за стол и налила молока в большие кружки. Потом достала с полки каравай и отрезала нам по большому ломтю. Мы поблагодарили и начали кушать. Дети, рассевшись прямо на полу, смотрели нам в рот. Один мальчишка даже сглотнул слюну. Мое женское сердце не выдержало, я отломила от своей горбушки кусочек и протянула мальцу. Он жадно вцепился и сразу начал кусать и глотать, почти не жуя. Глядя на это, я разделила остальной кусок между остальными детьми.

Поблагодарив хозяйку, я спросила: - Мы не местные, идем по дороге, куда ведут ноги, но никто не приглашал нас в дом, не кормил, когда свои дети голодные. Объясните, хозяюшка, что за странный обычай у вас в деревне?

Женщина махнула рукой: - У нас повсеместно так заведено, что пока нет в доме мужчины, дети и женщины не имеют права что-либо кушать. Мы едим только после разрешения хозяина, когда насытится он, или другой мужчина. В тех деревнях, где вы проходили, в доме наверняка они были, а из нашей деревни город каждый день мужиков на работы требует. Вот и сидим голодными, пока хозяин с работ не явится, или прохожие мужчины мимо не пройдут. Детишки их на дороге караулят, в дома заманивают. Кушать-то хочется!

Я посмотрела на Седрика, он важно кивал головой в такт словам нашей хозяйки. То-то он мне тогда про зайца распинался. Патриархат махровый, чтоб его!

- А что входит в ваши обязанности? – поинтересовалась я, пока дети уминали данный хозяйкой обед.

- Как у всех: обслужить, постирать, приготовить, огород, животные, дети…- Она с недоуменной улыбкой посмотрела на меня.

- А мужчины, на какую они работу ходят?

- У нас с этим хорошо, - женщина мечтательно улыбнулась, - конюшни и зверинец Вождя народа, самый большой рынок невольников и животных. За всеми надо убирать и вовремя кормить. Вот и нанимают. Но платят неплохо. – Она гордо улыбнулась.

- Да-да. – согласилась я, оглядев немудреную обстановку. – Скажите, а в вашем городе за вход деньги берут, или можно так пройти? Или вообще мимо уйти?