Прыжок под венец

Если честно, я очень сомневалась, что герцог из сказки имел привычку окунать бороду в индиго. Но спорить не решилась. Ладно, пусть будет так. Пусть этот злополучный герцог каждое утро полощет свою растительность на лице в каком-нибудь красящем отваре из трав или каких-либо плодов. Вряд ли в Средневековье имелись другие средства.

– Испугавшись, молодая жена уронила ключ в лужу крови, – послушно продолжила я.

Но не успела завершить фразу, как призрак скрипуче рассмеялся, перебив меня.

– Детская сказка! – с восхищением выдохнул он после недолгого приступа веселья. – И лужи крови на полу! Отлично! Твой мир, деточка, нравится мне все больше и больше.

– Папа, – укоризненно протянул Вэйланд, хотя в глубине его ореховых глаз тоже запрыгали лукавые искорки, – не мешай Анне. Иначе она обидится, и мы не узнаем окончания этой захватывающей истории.

– Да все там нормально было, – пробурчала я, потеряв малейшее желание продолжать и предчувствуя новый вихрь насмешек.

– Но я просто сгораю от любопытства! – возмутился въедливый старикашка. – Итак, юная супруга уронила ключ в лужу крови. И что? В этот момент зашел ее супруг и жестоко расправился с несчастной? А откуда тогда люди узнали про убийства?

– Нет, все не так было, – хмуро сказала я. – Она подняла ключ и увидела, что испачкала его в крови. Пыталась оттереть пятно, но оно становилось все ярче и ярче. Ключ ведь волшебный.

В этот момент Вэйланд как-то подозрительно хрюкнул. Я кинула на него гневный взгляд, но маг уже совладал с приступом эмоций и сидел спокойно, усердно сохраняя на лице невозмутимое выражение.

– Девушка поняла, что муж догадается об ее проступке. Сообщила об этом своим братьям, – затараторила я, торопясь изложить окончание сказки прежде, чем меня в очередной раз перебьют. – Вернулся муж. Увидел пятно на ключе, догадался, что жена нарушила его запрет. Стал ее душить. Но тут ворвались братья несчастной и спасли ее. А герцога повесили на его бороде.

Призрак, покачивающийся возле меня в полупрозрачном виде, изумленно воздел руки кверху, как будто спрашивал небеса, за что ему такое наказание. Затем отлетел поближе к Вэйланду.

– Я боюсь стоять рядом с этой чудной девушкой, – пробормотал старикашка. – Если у них в мире детям рассказывают такие страсти, что страшно представить, что из них вырастает.

– Да ничего из нас не вырастает, – обиженно фыркнула я. – Я же говорю: это сказка с назиданием.

– Каким же? – нарочито спокойно осведомился Вэйланд, безуспешно пытаясь скрыть в уголках рта лукавую усмешку.

– Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, – ответила я известной присказкой.

Призрак провыл что-то невразумительное, но явно тоскливое. Отлетел еще дальше, спрятавшись за спину Вэйланда, который по-прежнему сидел на кровати. К слову, верховный маг самым наглым образом давился от сдерживаемого из последних сил смеха.

– Нет, я определенно боюсь стоять рядом с этой очаровательной девочкой, – повторил призрак, объясняя свой поступок. – Мало того что в ее мире принято рассказывать детям какие-то ужасы, так еще, оказывается, там калечат людей из-за невинного проявления настолько понятного человеческого качества, как любознательность!

– Да никого у нас не калечат! – возмутилась я наглой клеветой на мой мир. – Это просто поговорка.

– И что же она означает? – опасливо осведомился призрак, по-прежнему оставаясь за спиной верховного мага.

– Ну… – Я пожала плечами и неохотно ответила: – Не стоит лезть туда, куда тебя не просят. Здоровее будешь.

– О да, и ты свято следуешь этому совету! – оживился Вэйланд и с явным намеком посмотрел на валяющийся на полу дневник.

Я вспыхнула от смущения, без лишних проблем поняв, на что он намекает. Мол, сказки тут назидательные рассказываешь о вреде любопытства, а сама-то…

– Да Темные пустоши с этим дневником! – вмешался призрачный старикашка. – Давно надо было сжечь эту пыльную рухлядь. Все равно ничего интересного там не написано. Но подожди, сынок. Мне любопытно другое. А добрые сказки у тебя в мире есть?

– Есть! – уверенно заявила я. Затараторила, желая исправить негативное впечатление, сложившееся у призрака о моем мире: – У нас множество добрых сказок! Например… – Почесала кончик носа и выпалила первое пришедшее на ум: – Красная Шапочка, например.

– О, расскажи мне о ней! – оживился старик. – Звучит, по крайней мере, интересно.

– Мама отправила маленькую дочку проведать заболевшую бабушку, – начала я пересказ.

Призрак умиротворенно сложил на животе руки, явно довольный началом.

– Путь девочки пролегал через темный страшный лес, – чуть менее уверенно продолжила я.

Вэйланд кашлянул. Открыл было рот, но в последний момент удержался от каких-либо замечаний. А призрак в немом изумлении высоко поднял седые кустистые брови.

– Там ей повстречался волк, – еще тише проговорила я.

Говоря откровенно, сказка получалась так себе. Я уже предчувствовала те вопросы, которые непременно обрушит на меня въедливый старикан.

Мол, что это за мать такая, которая отправляет маленького ребенка одного через лес, в котором водятся дикие звери.

– Но все закончилось хорошо, – торопливо завершила я, мудро решив выкинуть всю середину сказки. Торжествующе выкрикнула: – Девочка и бабушка спаслись, а дровосеки вскрыли живот волку топорами!

Вэйланд подавился от неожиданности, да так, что закашлялся до слез.

– Я бы постучал тебя по спине, сынок, но уж извини, – виновато вздохнул призрак. Даже попробовал осуществить это, но его рука невесомо прошла через спину верховного мага.

– Пожалуй, хватит на этом детских сказок, – наконец сипло проговорил Вэйланд. – Что-то я сыт ими по горло. Знаешь что, Анна, укладывать наших детей спать буду я. Это решено раз и навсегда.

Я некрасиво раззявила рот. Что? Каких детей?

– Ты ведь моя будущая жена, – напомнил Вэйланд, глядя на меня с мягкой иронией.

– Вот еще! – взвилась я чуть ли не до потолка. Припомнила, с чего, собственно, начался наш несколько затянувшийся экскурс в историю сказок. Высокомерно произнесла: – Я замуж за многоженца не собираюсь!

– Ну, теперь я хотя бы не жестокий убийца, расправляющийся со своими женами. – Вэйланд лишь улыбнулся в ответ на мое замечание, ни капли не обидевшись. С нескрываемым интересом спросил: – А с чего, собственно, ты вообще решила, что у меня много жен?

– Ну… – пробормотала я и покосилась на дневник, мирно лежащий у стола.

Странно, что настолько очевидные вещи ему надлежит объяснять. Он мог бы догадаться, что я в курсе его темного прошлого, потому что прочитала записи.

Хотя…

Я буквально услышала, с каким ржавым натруженным скрипом в моей голове проворачиваются шестеренки. Призрак упорно именовал Вэйланда своим сыном. И он не раз упомянул о том, что дневник принадлежит ему. Это что же получается? На самом деле нет у Вэйланда никакой бывшей жены? Просто отца и сына назвали одним именем, как это зачастую бывает и в нашем мире. А я уж навоображала себе всяческих ужасов.

– А, кажется, я догадываюсь, – насмешливо протянул Вэйланд. Оглянулся на старичка, который мирно покачивался в воздухе за его спиной полупрозрачным облачком, и попросил: – Папа, представься, пожалуйста.

– Вообще-то, сын мой, это ты должен представлять меня сей барышне, – сварливо проговорил старик. – И вообще, смею сказать, что она крайне невоспитанная особа. Вломилась в мою комнату, хозяйничала тут, телесами своими голыми потрясала…

– Я не потрясала! – возмутилась я.

– Угу, как же, – фыркнул призрак. – А почему у тебя полотенце постоянно падало?

– Потому что падало! – Я пожала плечами. Немного подумав, решила все-таки дать исчерпывающие объяснения: – Просто у меня одежда была грязной. Вот я и подумала, что было бы неплохо ее застирать…

– Ага! – торжествующе вскричал старик, да так, что от неожиданности я подскочила на месте, вновь едва не потеряв злополучное полотенце. – Она еще и грязнуля! – Понизил голос и доверительно посоветовал Вэйланду: – Короче, сынок, гнал бы ты ее в три шеи.