Мозаика воспоминаний

Леди Вентнор удивленно на него посмотрела.

– Что за чушь! Она знала Найлла, поскольку он возглавлял местную церковь. Но с Лансом познакомилась в доме моих родителей. Видите ли, я настояла, чтобы они пригласили ее погостить у нас. Они очень сочувствовали Элен, ведь ей негде было жить, бедняжке.

– Боже, вот незавидное положение! – заметила Мег. – Значит, она не могла даже появиться в обществе.

– Моя мать намеревалась выводить ее в свет вместе со мной. Но она по уши влюбилась в Ланса, а он был отличной партией. Она была на все готова ради него. Даже поменяла вероисповедание.

– Мне это и в голову не пришло! – Мег взглянула на брата. – Конечно, она ведь была католичкой.

– Этот шаг дался ей нелегко, по-моему. Но Элен слишком любила Ланса. Думаю, она никого больше не сможет полюбить.

Чарльз мысленно чертыхнулся.

– Почему? – возмутилась Мег. – Она еще довольно молода.

– Вы не знали Ланса, – ответила гостья. – Он был замечательным человеком. Полным веселья и жизненной силы. В Мадлен он души не чаял! Они обожали друг друга. Нет, не могу представить, чтобы она влюбилась в кого-нибудь другого.

Чарльз пытался подавить сомнения. Не отвергнет ли его Элен, когда, наконец, вспомнит свою величайшую любовь?

– Бедный Ланс! – вздохнула леди Вентнор. – Никто и представить себе не мог, что он умрет таким молодым.

– Пока мы здесь разговариваем, Элен остается в руках негодяя! Он сказал, что собирается в Лондон. – Чарльз, нахмурившись, взглянул на гостью. – Не знаете, зачем?

Леди заметно встревожилась.

– Наверное, хочет обратиться к ее адвокату. Я склоняюсь к мысли, что Найлл собирается и дальше притворяться мужем Элен. Или… – Она умолкла, и ее хорошенькое личико исказилось от боли. – Не может же он жениться на ней, как вы думаете?

Чарльз отверг ее предположение.

– Вряд ли. Это незаконно.

– Да, и священник обязан знать об этом, – согласилась Мег.

– Но знает ли Элен? – справедливо заметил Мэтт.

– Вероятно, не знает, – произнес Чарльз, не замечая, что начал размышлять вслух. – Должно быть, он собирается обманом принудить ее к браку.

– Чудовищно! – воскликнула Мег. – Но с какой целью?

– Есть только один ответ, – гневно заявила леди Вентнор. – Он хочет прибрать к рукам ее состояние.

Отложив расческу, Элен взглянула на себя в зеркало, стоящее на комоде. От бессонницы вокруг ее глаз появились тени. Мистер Димок несколько раз обращал внимание на ее бледность.

От этого имени ее бросало в дрожь. Элен надеялась, что привыкнет. Но с каждым мгновением, проведенным в его обществе, ей становилось все хуже. Он был ее мужем, но она не могла называть его иначе, чем «мистер Димок». Вот уже два дня? Три? Элен сбилась со счета. Они тянулись, наполненные постоянной болью разлуки.

У нее перехватило дыхание. Нельзя думать о Чарльзе! Но Элен не властна была над своими снами, после которых просыпалась в слезах. Со временем она его забудет. Он принадлежит сказочному миру, в котором Элен пребывала слишком долго, не зная, что ее реальная жизнь окажется тюрьмой. И Димок – ее надзиратель. Как же она его ненавидит!

Охваченная чувством вины, Элен встала с табурета и подошла к кровати, где лежали ее немногочисленные вещи, подготовленные к укладке в чемодан.

Нельзя думать о ненависти, даже наедине с собой. Он добр к ней и невероятно внимателен. Он привез с собой разнообразные предметы одежды, в том числе пару простых платьев из ее прежнего гардероба. Элен не решилась бы надеть какой-нибудь наряд из тех, которыми обеспечил ее Чарльз, чтобы не вспоминать лишний раз о запретном.

После приезда в гостиницу Элен, сознающая свои обязанности, с ужасом дожидалась ночи. Мистер Димок развеял ее страх.

– Не бойтесь, моя дорогая Мадлен, я не стану вам навязываться. Должно быть, вам тяжело думать обо мне как о незнакомце. У нас будут отдельные спальни.

Элен слишком сильно обрадовалась, чтобы удивляться его терпимости. Но, ворочаясь ночью без сна, она вспоминала слова Чарльза о том, что ее брак заключен не по любви.

Ужасная ночь сменилась безрадостным днем. Поскольку мистер Димок не мог заниматься делами в воскресенье, они вместе сходили в церковь, а затем провели скучный день, глядя на дождь. Элен сослалась на головную боль, чтобы уйти пораньше, а затем полночи не могла уснуть, вспоминая обитателей Кливдон-Хауза и оплакивая разлуку.

Сегодня мистер Димок намеревался нанести деловой визит и попросил Элен сопровождать его. Она очень удивилась. Что за дело требует ее присутствия?

Мистер Димок дожидался ее в отдельном кабинете, где уже был накрыт стол для завтрака. Он встал, поклонился и пододвинул к ней один из стульев здоровой рукой.

– Надеюсь, вы хорошо выспались, моя дорогая?

– Спасибо, да.

Мистер Димок занял свое место на противоположном краю стола. Элен, как зачарованная, смотрела, как он наливает ей кофе, положив на стол больную левую руку и придерживая пальцами блюдце.

– Вы на удивление быстро приспособились, – с задумчивым видом сказала она, приступив к скромному завтраку из ветчины и яиц. – Если бы моя память восстановилась так же быстро.

Священник с улыбкой взял вилку.

– Наверное, мне повезло. Рассудок – тонкая вещь. К физическим повреждениям легче привыкнуть.

Элен намазала маслом ломтик хлеба, размышляя о странностях своего отношения к нему. Чем больше нежности он проявлял, тем хуже она себя чувствовала.

– Похоже, вас удивляет мое желание взять вас с собой, – начал мистер Димок.

– Да, – ответила Элен, взглянув на него.

Он кивнул.

– Я послал записку адвокату с предупреждением о нашем визите. Мы дождемся подтверждения, что этот человек на месте и готов нас принять.

– Адвокат? – удивленно переспросила Элен. – Какой адвокат?

– Его зовут Фолингсби. Это имя что-нибудь вам говорит?

– И какое отношение он имеет ко мне?

Мистер Димок сочувственно улыбнулся.

– Очень большое, моя дорогая. Видите ли, мы ехали к Фолингсби, когда произошел несчастный случай.

Несчастный случай! Теперь Элен вспомнила его с необычайной ясностью. Она отпрянула… от этого мужчины!… и ухватилась за дверную ручку, дергая ее вниз. Он набросился на нее в тот момент, когда дверца раскрылась, и карета от их перемещения опасно накренилась.

Она видела, как борется с ним в раскачивающемся экипаже, как вырывается из его рук и выпрыгивает в распахнутую дверь в отчаянном стремлении к свободе.

Одиннадцатая глава

Элен почувствовала пристальный взгляд Димока. Выдала ли она свои чувства? Воспоминание было вызвано его словами. Адвокат… он говорил об адвокате, к которому они ехали. Что же произошло… какая-то ссора, возможно… заставившая ее совершить столь безрассудный побег?

– Мистер Димок, я… я помню очень мало. Вам придется объяснить причину нашей поездки, поскольку мне она не известна.

Он понимающе кивнул.

– Трудно догадаться о том, что вы помните и чего не помните. К примеру, знаете ли вы хоть что-нибудь о ваших родителях?

У Элен закружилась голова.

– У меня нет родителей. Ils sont tous morts. – Она ахнула, осознав смысл своих слов. – Это правда? Вся моя семья погибла?

– Что я могу сказать, Мадлен? Лорд Уайтем говорил, что вы не помните, хотя однажды упоминали об этом.

Чарльз знал? И ничего не сказал! Уберегая ее от потрясения.

– Я знаю, – медленно произнесла Элен. – Я помню свой дом во Франции. Но только сейчас поняла, что все мои родственники погибли. Кто сообщил мне об этом? Не вы ли? Нет, не вы.

– Конечно, нет, – подтвердил мистер Димок. – Мы встретились через несколько лет после этих событий.

Какая, в самом деле, разница, кто ей сообщил? Речь шла о другом.

– И причем здесь адвокат?

– Как жаль, что вы не помните Фолингсби. Будем надеяться, что он вас не забыл. В любом случае, у меня имеются все документы, подтверждающие вашу личность. А поскольку вы опять надели обручальное кольцо…