Светлое будущее

Тамурка молча взяла у Ленки листок со, стихотворением, изорвала его в клочки, дала Ленке пощечину и сказала, что если это повторится, то она Ленку выгонит из дому. Ленка сказала, что это — нелогично, что она этого не забудет. И, не утирая слез, ушла, хлопнув дверью. Теща накинулась на меня (мол, мое воспитание). Я сказал, что советскую власть не я устанавливал, что звание маршала Ильичу Второму не я присвоил. Тамурка поймала меня на слове и сказала, что в гении этого идиота произвел я. Я сказал, что это — не семья, а сумасшедший дом, и ушел в свой «кабинет».

ОБ ИДЕОЛОГИИ

По дороге в «кабинет» я пришел к выводу, что цинизм есть реальная идеология господствующих слоев нашего общества. И был, как всегда, не оригинален. В книге Антона введено различение реальной и формальной идеологии и описаны типы реальной идеологии для основных категорий населения. Он описал и цинизм не как черту характера людей, а как форму идеологии, практически регулирующей поведение людей. Путь к такой идеологии в индивидуальном формировании личности идет через познание истины, выбор своей позиции и эмоциональное отчленение. Судя по всему, мои ребята на этом пути. Тут возможны болезненные явления. Но они суть чисто статистический факт в огромном числе случаев. Процент их невелик. А что, если этот маленький процентик падет на твою голову? Об этом лучше не думать. Об этом и не думают, как не думают рожать физических уродов, замышляя детей. Цинизм есть идеология рационалистическая во всех отношениях.

Сравнительно высокая образованность и информированность (не газетная, конечно) есть одно из необходимых ее условий. Потому он не может быть идеологией для низших слоев населения. Если к этому добавить такой фактор, как степень защищенности от власти и давления коллектива, то это заключение обретает силу очевидности. То, что считают цинизмом низших слоев населения по отношению к идеологии, есть лишь определенное отношение этих слоев к формальной или официальной идеологии, а не идеология. Идеология есть отношение к социальной реальности и своему положению в ней, а не к идеологии же. Низшие слои населения, как и высшие, могут быть безразличны к официальной идеологии, могут относиться к ней юмористически и даже критически. Но это не характеризует их практическую идеологию. Практическая идеология низших слоев населения складывается под влиянием таких факторов, как дефицит всего необходимого, плохая информированность, страх худшего, желание надеяться на лучшее, незащищенность перед властями и т. д. Короче говоря, опишите наиболее существенные негативные условия бытия той или иной группы населения, установите естественные (с точки зрения самого индивида) допустимые средства защиты от них, выясните осознание этих средств самозащиты в исторически данном контексте культуры, и вы получите реальную идеологию этой группы. Ваш прогноз наверняка совпадет с фактами наблюдения, ибо люди даже в самых «тонких» своих проявлениях подчиняются общим законам комбинаторики и самосохранения.

Формальная (или официальная) идеология есть лицемерная, но очень удобная форма, скрывающая гнусную сущность как «начальнической», так и «народной» идеологии. Разговоры о честности, о взаимопомощи, о трудолюбии, о самоотверженности и т. п. не относятся не только к идеологии, но даже к нравственности. В наше время они играют роль лишь информации о санкциях, которые общество может принять в отношении индивидов в случае, если они совершат поступки определенного рода. Они не вводят в реальную идеологию и реальную нравственность ничего, соответствующего их текстуальному содержанию, ибо они противоречат реальной идеологии и морали. Они суть лишь элементы социального знания.

Сейчас я очень жалею о том, что не записывал речи Антона в свое время. Я не придавал им значения. Жаль также, что не дали мне его книгу хотя бы на пару суток. Теперь я, конечно, сделал бы из нее все нужные выписки. А теперь ничего не поделаешь. Какие бы задержки с книгой Антона ни происходили, она рано или поздно выйдет. И я не успею... И как я могу все это использовать? В форме критики? А кому я припишу эти идеи? Потом, надо время, чтобы привести это в систему. Не меньше года. О господи, какой же я был болван! Антон десятки раз излагал мне свои идеи по каждому важнейшему вопросу коммунизма, и я не удосужился записать хотя бы их суть. То, что я теперь припоминаю, — бессистемные крохи... А что, если попросить Антона дать мне рукопись книги на время? Это идея! А если у него нет ни одного экземпляра? А что он подумает? Нет, это не годится. Надо опять перечитать работы наших диссидентов. Ну и ситуация: один из ведущих теоретиков ортодоксального марксизма и коммунизма черпает идеи из непрофессиональных работ противников марксизма и коммунизма! Неужели Антон и в этом прав: марксизм (и коммунизм) как идеология есть воровство, сопровождаемое погромом источников, из которых воровали и воруют, подобно тому как реальный коммунизм как строй общества есть паразитический нарост на теле западной цивилизации, есть ее побочный и вторичный продукт. Паразит, убивающий породившее и вскормившее его (и до сих пор питающее его) существо. Сумеет ли этот паразит развить в себе творческие потенции или заведет человечество в тупик типа муравейника или империй древнего (а может быть, и нынешнего) Китая?

Однажды мы с Антоном говорили об увлечении некоторой части нашего общества спиритизмом, парапсихологией, йогой и т. п. Сказав, что эти явления бесперспективны в качестве устойчивых идеологических феноменов, Антон заметил при этом, что они не случайны. Потом в книге я мельком просмотрел рассуждения на эту тему. Вспоминаю одну любопытную идею на этот счет. В нашем обществе, писал Антон, ощущается бессилие как отдельного индивида, так и любой их совокупности противостоять отрицательным явлениям наступающего или уже наступившего и усиливающегося коммунизма. Отсюда — естественное стремление обезопасить и хотя бы частично защитить себя изнутри своей личности (факт, точно так же вероятностно предсказуемый), выработать систему правил уклонения от вредных воздействий общества на индивида или нейтрализации таких воздействий. Это стремление пронизывает все слои общества и вносит нечто от себя во все части и формы реальных идеологий.

Если к этому добавить взаимное проникновение и взаимное влияние слоев друг на друга, то можно тривиальным образом предсказать тенденцию к образованию некоей единой реальной идеологии коммунистического общества. Пусть внутренне расчлененной, но единой. С этой точки зрения, например, цинизм как идеология в рассмотренном выше смысле оказывается составной частью этой единой идеологии. А панические метания из состояния крайней веры в демагогические лозунги в состояние крайнего неверия в них заражает и высшие слои общества, порождая время от времени приступы массовой истерии.

Мне совершенно очевидно, что суждения Антона в большинстве своем суть суждения дилетанта. Но они искренни и честны. И лишь с такого дилетантизма (а не из модных книжек западной социологии, советологии, антикоммунизма и т. п.) может начаться настоящая наука о нашем обществе. Я уверен, что, если книга Антона выйдет, ее нельзя будет получить ни в одной нашей даже сверхзакрытой библиотеке, тогда как любая западная «враждебная» литература имеется сейчас даже в кабинетах многих старших научных сотрудников.

О ЛИЧНОСТИ

— Дядя Антон, — говорит Сашка, — в наших книгах и фильмах о войне показывают такие прекрасные отношения между людьми. Что это, вранье?