Страница 40 из 76
Ты уйдешь, но вернется злая ночь. Ты ее признайся дочь ! Что ты сделала со мной ! Прижав ладони к вискам, прокричал Насте:
Ты уйдешь и мне снова не до сна. Я опять сойду с ума. Я кричу тебе постой ! Вытянув руки к девушке пел-кричал я. Песня резко оборвалась, я упал на одно колено, закрыв лицо руками…
Несколько секунд и зал захлопал, засвистел, затопал, выражая свое отношение к мастерству исполнения… Что ж – старших тоже не надо забывать:
Оглянись, незнакомый прохожий. Мне твой взгляд не подкупный знаком… - начал я негромко, проникновенно, цепляя за душу… Может я это – только моложе. Не всегда мы себя узнаем…
Ни что на земле не проходит бесследно… И юность ушедшая тоже бессмертна… Как молоды мы были; как молоды мы были; как искренне любили, как верили в себя… Голос мой набрал силу:
Нас тогда – без усмешек встречали. Все цветы на ладонях земли… Мы друзей за ошибки прощали… Лишь измены простить не могли… Голос в припеве стал еще громче, мощнее, проникая в каждую частичку сознания. И возрос почти до крика :
Первый тайм мы уже отыграли ! И одно лишь сумели понять ! Чтоб тебя на Земле не теряли ! Постарайся себя не терять ! И припев, с постепенно затихающим звучанием. И совсем тихо – почти шепотом – повторяющийся первый куплет… Я сам почувствовал – сильно ! Встающие и хлопающие от души взрослые это подтвердили…
А дальше пошли песни из нашей юности: русские, английские… То пел я, то группа. Спела пару песен и Корчагина, сорвав свою долю аплодисментов… Ну а Волкова – в своем репертуаре: девочка – оторва… Заиграла что то народное, группа подхватила :
Виновата ли я; виновата ли я; виновата ли я, что люблю… Виновата ли я, что мой голос дрожал – когда пела я песни ему… - жалобно спрашивала она у зала… Поднялась Ольга :
Виновата во всем, виновата кругом. Еще хочешь себя оправдать… Так зачем же, зачем – в эту лунную ночь. Позволяла себя целовать… - упрекала ее старшая подруга-соперница…
Целовал-миловал; целовал-миловал; говорил, что я буду его ! А я верила вся и как роза цвела – потому что любила его !
Я сидел как на иголках – песня-провокация ! Ну не будешь ведь каждому говорить, что это всего лишь песня ! Настя, откровенно веселилась, склонившись к прошептала:
– Влипли вы Учитель… - Да… - ответил приколистке – придется теперь на ней жениться, а не на тебе – как хотел ! Веселье – как волной смыло ! Не смейся над чужим горем ! Праздник катил своим чередом, но я почувствовал – пора. Как сказал однажды Ленин – вчера – еще рано; завтра – уже поздно ! Наклонился к Ольге:
– Твой выход Оленька. Выдай им, чтоб надолго запомнили ! Соколова кивнула и вышла к группе. Свет в зале стал медленно гаснуть – до полумрака. Только пятачок, ка котором стояла Ольга был освещен чуть сильнее. Полилась негромкая, волнительная мелодия и Ольга запела грустно на английском ADAGIO Lara Fabian… Душещипательная история страданий девушки, потерявшей своего погибшего любимого – копия нашей "Звездочка моя ясная" группы "Цветы", или наоборот – наш плагиат. Тихий, бесцветный голос девушки, в первом куплете, наливался страданием, болью по ушедшему на небеса возлюбленному; усиливался и во втором куплете заметался по залу, проникая в каждое сердце, заставляя переживать и страдать… Песня подходила к концу, а голос, звучавший все громче и громче, уже бился в стенах ресторана, давил на психику, заставлял забыть обо всем, кроме трагедии. Ольга, глядя невидящим взглядом в зал пела, молила, кричала, протянув к ошеломленным слушателям руки ! Казалось – громче уже нельзя, но Ольга вскинула раскинутые в сторону руки к потолку и неистово запела-закричала небесам ! Утих, затухая, последний аккорд. По залу прошелестел горестный вздох девушки, опустившей в безысходности и тоске голову на грудь. Мертвая тишина… Секунды, как песчинки в песочных часах падали в небытие, а потрясенный зал молчал ! Встал Быстров-старший.
– Потрясающе… - хрипло бросил он Соколовой. И неистово захлопал в ладоши ! И зал взорвался ! Крики, свист, аплодисменты ! Все смешалось в одном единственном порыве – благодарности за услышанное ! Ольга подняла голову, непонимающе обвела взглядом бушующий зал. Пришла в себя, несмело улыбнулась, поклонилась… Девочка была в шоке – на такой успех она не рассчитывала… Подошла, наклонилась, поцеловала в щеку:
– Спасибо вам… Понятно за что – она, благодаря мне прожила – прочувствовала все, что было в песне: тоску, душевную боль, горечь разлуки, мольбу к небесам…
Зал постепенно успокаивался… Прежней, пресыщенности песнями и шутками атмосферы в зале – как не бывало: каждый был словно наэлектризован Ольгиным пением и готов был продолжать вечер… А как вы воспримете это ? – усмехнулся в душе, выходя к музыкантам. Они до сих пор еще были под впечатлением песни. Большая часть гостей сносно владела английским разговорным, поэтому они не только услышали музыку и пение, но и поняли по словам смысл песни… А в глазах Волковой я увидел восхищение, досаду, зависть и… злость: ей так не хлопали… Так ведь у тебя нет такого возлюбленного как у нее ! Но только попробуй – обьясни ! Ужас что начнется ! Поднял руки, успокаивая все еще возбужденных гостей:
– Понимаю, что после такого исполнения другим певцам и певицам можно уже больше не петь – все будет выглядеть серо и блекло… Но – до Нового Года еще… - поглядел на часы – почти час и его надо чем то заполнить… Поэтому рискну – спою одну песню… Всего лишь одну… А потом – перейдем к танцам, если захотите… Подошел к группе, обьяснил – что играть… Зазвенели тревожно струны ритм гитары, померк свет до полумрака и я хрипловато запел, затянул "Волчья стая" Малинина:
В небе сокол над землей парит, зависая…
Водит оком: клекот, словно крик – волчья стая.
Вдоль обрыва тянутся они – от станицы…
Дыбом холки и глаза - огней вереницы… - нажал голосом и жестко запел припев…
В сердце волчьем страха нет. Разрывает глотку вой !
Полоснул клыком рассвет – шею неба над землей…
Окровавленной толпой волки скроются вдали…
Забери меня с собой… Волчья стая – забери ! Забери !! – жестко выдохнул в зал… В голосе добавилось жестокости и силы, пятно света высветила из полумрака мою фигуру :
След широкий от тяжелых лап оставляя.
Рок жестокий – тех, кто в битве слаб – не прощает !
Нынче вышел их поход суров за добычей…
Кто то выжил – а кого то в ров – рогом бычьим ! И так же жестко, впиваясь безжалостным взглядом в сидящих, пропел припев… Еще больше жестокости, безжалостности в голосе :
Взрывы ветра, мокрая трава, дни и дали…
Километры - прочь по сторонам разметались.
В небе сокол высоту набрал и растаял…
У осоки залегла в туман волчья стая ! – выкрикнул я. И еще жёстче, страшнее – припев ! И продолжил, крича и хрипя в лица слушателей :
И от запаха хмельной, окровавленной зари. Забери меня с собой, волчья стая забери… З А Б Е Р И !!! – страшно, с надрывом, закричал в зал. Музыка оборвалась, а я, вскинул руки и голову кверху. Жуткий волчий вой взметнулся к небесам, отразился от потолка, стен и ударил, как по струнам, по обнаженным нервам сидящих !
Свет медленно набрал силу, вернув зал прежнее освещение. Обвел взглядом остолбеневший зал: Ш О К !!! Уж не перестарался ли я с психовоздействием ? А Ольга ? На лице - потрясение, а в глазах – восторг и обожание ! Воткнул микрофон в держатель стойки и прошел к столику. Тишина… Сел, налил в стакан минералки – в горле пересохло. Сбоку раздался хриплый, дрожащий голос. Корчагин…
- Два сапога – пара ! Я этот вечер на всю жизнь запомню ! Встал – Так мы для того все… - обвел широким жестом девушек за столом, музыкальную группу – и стараемся, чтобы у всех остались теплые воспоминания от этого вечера…
- Насчет теплого… - это вы в точку… - нервно хохотнул кто то из зала. Отпустило, слава богу: зал ожил, заголосил, загомонил… Аплодисментов не было, но по впечатлению на гостей – думаю не меньше, чем от Соколовой, если не больше !