Восточный роман

Пересчитала макушки (расцветки от блонда через розовый до иссиня-черного), вздохнула. Чжаён довольно ловко обогнал всех и пошел рядом с Маринкой, о чем-то ее расспрашивая. Маринка раза два оглянулась на меня (такое впечатление, рукой помахать хотела), покачала головой и стала ему что-то втолковывать. Надо бы узнать, кем прикидываться впоследствии, а то наплетет, знаю я ее, придется про синдром Аспергера гуглить.

Больше проблем никаких не возникло, под щелчки воображаемых затворов на вполне реальных телефонах мы добрались до Москвы, пересели на метро и довольно быстро оказались, собственно, у общежития. Тут усталость, видимо, взяла вверх, девчонки сразу взялись распаковываться, ребята запрыгнули на кровати, а Маринка принялась звонить нашему замдекана.

Я стояла в коридоре и думала, что сейчас скучно поеду в свою скучную квартиру, и никто не скрасит мне остатки дня. Да что там, в общем, и остатки жизни тоже. Все девчонки с курса давным-давно определились с планами. Если они не включали в себя симпатичного шведа или улетного австралийца, то обязательно – какую-нибудь неплохую компанию с какой-нибудь неплохой зарплатой. Работать в офисе я никогда не стремилась, неплохая зарплата требовала неплохих усилий, надо понимать; подтягивать двоечников мне казалось скучным. В общем, хотелось, чтобы явился кто-нибудь и рассказал, как жить дальше и не чувствовать себя при этом насквозь потерянной.

В коридоре появилась Маринка.

– Все? – одними губами поинтересовалась я.

Она пожала плечами в ответ и снова нервно унеслась. Я подавила вздох. Чего доброго, кому-нибудь что-нибудь понадобится…

– Почему ты со мной не говоришь? – спросил невесть откуда нарисовавшийся Чжаён, и я почти что подпрыгнула.

В сером, хоть и неплохо отремонтированном коридоре с небольшими комнатками по правую и по левую руку он смотрелся так же чуждо, как какая-нибудь «Ламборгини» на заводе Автоваза. Кроме того, наглел и хамил. Тоже мне, двадцать два, а уже без обращения по старшинству. Придурок мелкий.

– Корейский. Плохо очень, – издевательски выдала я.

С другого конца коридора летела Маринка, а значит, я была спасена.

– Неправда, – обиженно заявил было Чжаён, но я уже раскланивалась и махала рукой девчонкам.

Маринка схватила меня за локоть и выволокла на улицу, успев прощебетать что-то на прощание.

Глава 2

Вечер проходил в адски продуктивных разговорах с Маринкой, которая раскопала все мыслимые и немыслимые профили Чжаёна и теперь делилась со мной нарытой информацией.

– Слышишь, вроде написано «в поиске».

– О, любит Тейлор Свифт, наш человек.

– Нин, смотри, как тебе кажется, я похожа на Тейлор Свифт? А если покрашусь?

Я лежала на своей одинокой кровати и только и могла, что выстанывать более-менее связные ответы. Если Маринка собралась в атаку, то поминай как звали. Ее, меня, наших родителей и, конечно, цель. Чжаён обречен был пасть. Вопрос времени и Маринкиных сил, которые нецелесообразно расходовались и на магистерскую диссертацию в том числе.

– Нин, ну Ни-и-и-ин, ну что тебе стоит, залезь, посмотри, я кое-что не понимаю. Сама знаешь, они как завернут…

– Ну да, а у тебя перед глазами только его улыбка, – со вздохом отозвалась я, но ноутбук открыла и пробежалась глазами по ссылке.

Профиль был заурядный, даже чересчур. Пара красивых, постановочных фото, десяток заумных цитат, хорошо бы, не из «Чосон», понятно, где Маринка забуксовала. Я потыркалась, обнаружила ссылку на YouTube, но открывать не стала, наверняка какие-нибудь приколы.

– Хороший он парень, так скажу.

Прозвучало потерянно, потому что Маринка в момент надулась, выдала, что так мне и надо, сижу, как сыч, в квартире и даже не помышляю о приключениях и красивых корейских парнях, я брякнула в ответ что-то мрачное, и она отключилась. С минуту поизучав экран мобильника и возможность перезвонить и извиниться, я нехотя закинула телефон подальше в недра кровати. Отойдет, тогда поговорим.

Маринка никогда не злилась всерьез или подолгу, но вспылить любила. За годы я привыкла к этой черте, и теперь мы вынужденное молчание в эфире даже ссорой не называли. Бывает. Завтра наверняка последуют какие-нибудь восхитительные открытия из жизни Ким Чжаёна, и мне предстоит слушать и улыбаться, а ведь я успела невзлюбить парня с первого взгляда. Понятия не имею, чем он мне насолил, но при одной мысли я даже вздрагивала. Было в нем что-то… угрожающее, что ли. Такой мне не подходил. А вот какой подходил, тоже большой вопрос. Я вспомнила Леньку, недавнюю неудачу на любовном фронте, и вздрогнула еще сильнее, чем от Чжаёна. Последний хоть обладатель модельной внешности, а вот первый умудрился расстаться со мной по смс, да еще с интересным рефреном «Ты слишком сложная». На следующий день я видела его с девчонкой с первого курса. В общем, правильно, конкуренция у нас на факультете сильная. Все ж таки языки не мужское дело. И скандалы случались, и женатых преподавателей расхватывали.

Я на мгновение представила, какая битва развернется за Чжаёна, вздрогнула, суеверно перекрестилась и поняла, что придется подносить Маринке снаряды. Потом махнула на все рукой (настроение, на удивление, было не таким уж и плохим) и взялась за ноутбук с намерением прошерстить всех любимых видеоблогеров. YouTube в рекомендованных видео подсовывал непонятно кого, как водится – корейского, и я уже было потянулась ко вкладке «Косметика», как вдруг поняла, что одно из смеющихся лиц – наш кореец по обмену. Собственной персоной. В ролике с тремястами тысячами просмотров. Я похлопала глазами и нажала, собственно, на «плей». Потом очень быстро перешла на канал. И все-таки разочарованно застонала в голос. Не про нас Ким Чжаён, ох, не про нас. Ольччан с кучей подписчиц и сотнями тысяч просмотров, красивая мордашка, рассказывающая про «Отряд самоубийц», Кристофера Нолана и, о боже мой, даже рекламирующая какую-то косметику. Словом, знаменитость, как я и подозревала по шикарной внешности. Только не из крупного агентства по раскрутке талантов, а сама по себе.

В данный момент Чжаён, наверное, снимал отчет о трудном перелете и еще более трудной России и готовился отвечать на комментарии фанаток о минус пятидесяти в конце августа. В очередной раз скривившись, я и не заметила, как залипла на каком-то ролике с политикой. Пять с половиной минут пролетели незаметно, а красавчик оказался вовсе не дурак. С другой стороны, может, все это было проектом, а тексты писал кто-то другой. Я ткнула в следующее видео.

Проснулась из-за того, что настойчиво звонил телефон. YouTube показывал серые полосы и ошибку подключения, а часы на мониторе – восемь утра. Вот это я развлеклась. Мысли упорядочивались слишком медленно, но я все-таки сообразила, что надо бы ответить.

– Ты что зеваешь? – рявкнула в трубку Маринка. – С ума сошла? Тебе через час группу по Москве вести! Посмотрите налево – Окуджава, направо – корова из «Му-му»!

– Группу? – переспросила я.

Маринка очень звонко стукнула себя ладонью по лбу. И тут до меня дошло: ну конечно, в предпоследний день каникул мы должны были отправиться на экскурсию для новоприбывших.

– Прикроешь меня? Проспала.

– А что с тобой делать? Звони, как в центре будешь, скажу, где мы, и отдам половину.

Я хотела съязвить про лучшую и Чжаёна, несомненно в ней находящегося, но решила придержать искрометный юмор. Нашла юбку, надела любимую кофточку, набросила куртку и рванула в метро. О завтраке, к сожалению, даже думать не приходилось, поскольку все сроки давности истекли довольно давно.

Маринка ошивалась, конечно, на Старом Арбате и холодно повествовала корейцам про Окуджаву. Корейцы, как водится, пугались, переспрашивали и снова пугались: нет ли японского отклика в фамилии. Не дойдя метров тридцать, я встала у художника с портретом, чтобы перевести дыхание. Отыскала взглядом наиболее симпатичную кореяночку, потом уперлась в Чжаёна: высоченный, не ошибиться. Оказалось, впрочем, что Чжаён заинтересованно и насмешливо смотрит в ответ. Вот так отдышалась.