Исповедь проститутки

Он посмотрел на решительно настроенного Исаенко.

– Ладно, дам я тебе этот запрос, – сказал он, уступив, наконец. – Только смотри, не говори потом, что я тебя не предупреждал. Это же надо, выдумать такое, искать убийцу проститутки!

– Не проститутки, а стриптизёрши, – упрямо поправил Исаенко.

– Ну, стриптизёрши, один чёрт! – выругался Симоненко. – Они все одним миром мазаны. Лёгкого заработка ищут, а потом находят их пачками на обочинах: то задушенных, то с перерезанным горлом. А ты ищи, расследуй, кому не угодила. Только время зря на них проводи!

– Разве важно, кто это: проститутка, стриптизёрша, бухгалтерша или студентка? – возразил Исаенко. – Главное – человек. Они все равны перед богом, и никто не заслуживает такой смерти.

– Ой, оставь ты эти речи свои, – вскипел Симоненко. – Они, профурсетки эти зелёные, лезут сами на мужиков, выбора им не оставляют, а потом рыдают, мол, изнасиловал. А нам разбирайся потом, расследуй, оправдывай их, этих шалав сопливых. А кому-то, может быть, жизнь потом сломали ни за что, или покалечили за зря.

Всё это время полковник писал, не прекращая ругаться и чертыхаться, а Исаенко стоял поодаль и молча выслушивал нарекания и упрёки. Он знал характер своего начальника и сейчас просто терпеливо ждал, пока тот закончит.

– Я знал, что ты оригинал, Исаенко, – продолжал между тем полковник, – но не предполагал, что настолько. Всё, можешь идти. Я отправлю запрос, куда надо. Через пару дней напомни, – я уточню, когда можно ехать в этот «Оберег».

– Спасибо, товарищ полковник, – сказал Исаенко и вышел.

Полдела было сделано. Теперь оставалось ждать.

14.

Да, ждать всегда нелегко. Я лично терпеть не могу чего-то или кого-то ждать. Я ужасно нетерпеливая. Особенно в такой момент, когда всё, казалось, уже вот-вот прояснится и сложится в общую картину. Я так хотела, чтобы следователь Исаенко поскорее достал доказательства вины Игоря и арестовал его. Я с упоением представляла себе, как мы с Натали придём на судебное заседание и увидим своего врага, убийцу Ксюши, за решёткой. Я мечтала, как буду свидетельствовать против него, как смогу больше не бояться его.

В комнату вошла Моника.

– Слушай, Марго, я тебе сейчас такое расскажу, – сказала она, плюхнувшись ко мне на кровать. – Сейчас в пятой комнате один клиент, он уже второй час развлекается с Ингой и Анфисой. Они там такое вытворяют!

Моника загадочно улыбнулась и подкатила глаза к потолку.

– А ты откуда знаешь, чем они занимаются? – спросила я.

– Да так, проходила мимо, и случайно увидела, – Моника подмигнула.

– Твоё любопытство тебя погубит, – сказала я с улыбкой. – А если кто-нибудь увидит, как ты подсматриваешь?

– Да у них просто дверь была не прикрыта, вот и увидела невольно, – снова подмигнула Моника. – Сходила бы, глянула одним глазком.

– Этого ещё не хватало, – ответила я, – у меня, к счастью, нет наклонностей эксгибициониста.

– Зря, там много интересного было, – сказала Моника, потягиваясь на моей кровати. – И парень такой красавчик, высокий, солидный.

– Ага, все они с виду солидные, – усмехнулась я, – а как в койку лягут, так весь их лоск и солидность куда только и деваются!

– Ой, ты такая зануда, – улыбнулась Моника.

– Никакая я не зануда, – ответила я, – просто, несмотря ни на что, пытаюсь оставаться нормальной. Хотя, скажу тебе, это уже нелегко. Ладно, шутки шутками, а мне пора собираться. Мне через час ехать на заказ. Мой постоянный клиент, ещё с «шестёрки», объявился, разыскал меня, козёл старый. Даже цена в полтора раза выше не отпугнула его. Соскучился, хочет видеть меня. Ждёт у себя дома. Наверное, устроит романтический ужин, зажжёт свечи, откроет шампанское, а потом повалит меня, даже не дав допить бокал. Бр-р, – я передёрнулась.

Мне предстояла встреча с Сергеем, который не появлялся уже больше двух месяцев, с тех самых пор, как я перешла на «девятку». Я надеялась, что он пожалеет платить такие деньги и оставит, наконец, меня в покое. Мне мало кто из клиентов бывал симпатичен, но этот тип вообще вызывал во мне резкую антипатию и отвращение. И предстоящий вечер был для меня настоящей пыткой.

Я отправилась в ванную. Стоя под душем и освежая своё тело перед тем, как предоставить его в распоряжение этого похотливого старого развратника, я молила про себя:

«Хоть бы не на всю ночь!»

Час этого кошмара ещё можно было как-то вытерпеть. Но провести с Сергеем целую ночь, выслушивать его однообразные примитивные признания, трахаться с ним по первому же зову, как только напомнит о себе его эрекция, предоставлять ему свой рот и свой зад для пущего разнообразия – это было выше моих сил.

Однажды Сергей уже брал меня на всю ночь. Но тогда в мои услуги ещё не входил «анал» и многое другое. Так он, помню, уморил меня просьбами и мольбами уступить ему мою попку.

«Ну, хоть разочек, Марго, – шептал он мне в ухо слюнявым ртом, – я жажду побывать там. Умоляю тебя, моя девочка, разреши».

И, когда я в очередной раз отказывала, он переворачивал меня и вылизывал, словно кот кошку, пыхтя и сопя. А я вынуждена была стонать и выгибаться, как пантера, изображая огромное удовольствие от его ласк, которые на самом деле доставляли мне лишь мерзкое отвращение и боль.

Позже он мог разбудить меня посреди ночи и, практически на сухую, въехать в меня, ничего не подозревающую. И, вместо того, чтобы спать хотя бы те несколько часов, оставшиеся после изнуряющего вечера, я вынуждена была трахать его, подставляя грудь под его ласки и поцелуи.

А финальной сценой была порция ещё и утреннего секса, от которой меня просто чуть не стошнило. Казалось, этот «Казанова» никогда не угомонится. Где только силы брал? Да только я после той ночи взяла на сутки выходной, приходила в себя и «залечивала раны» – он оставил мне в память о том кошмаре сплошные натёртости и затёкшие конечности, так что я весь день потом еле передвигалась.

Я ненавидела его. Я ненавидела всех мужчин, которые постоянно, практически без перерыва, хотели секса, хотели разврата. Я постепенно пришла к выводу, что все мужчины такие – независимо от возраста и социального положения, от своего происхождения и материального достатка, – все одинаково жаждут совокупления. И, чем больше, чем чаще, чем разнообразнее, – тем круче.

Ласки и поцелуи мужчин перестали доставлять мне удовольствие, в них я видела лишь одно желание и стремление мужчин возбудиться, достичь максимальной эрекции перед совокуплением, и сильнейшей потом эякуляции. И мы, женщины, и они сами, мужчины, – делаем всё для того, чтобы именно они, мужчины, испытали сильнейшее наслаждение. Они были мне противны и ненавистны. И, чем больше я их узнавала, тем более омерзительны они для меня становились.

С недавних пор я стала замечать в себе подобные перемены. Я просто как-то задала себе вопрос: «Зачем я продолжаю всё это терпеть? Что меня здесь держит? Ведь у меня уже давно была на руках необходимая сумма, чтобы окончить школу моделей. Почему я не брошу всё?»

И я обнаружила, что хочу уже несколько другого, нежели хотела раньше. Мои приоритеты поменялись за этот неполный год моего теснейшего общения с мужским полом и близкого знакомства с ним. Теперь я не просто искала известности и славы, я стремилась к большему: мне было нужно поклонение и полная власть над мужчинами. Я хотела подняться над серой массой, ощутить себя королевой, богиней. А для этого мне мало было просто сводить с ума всех подряд мужчин. Теперь уже мне было необходимо завоевать более сильных и состоятельных, более избалованных мужчин, повелевать ими, использовать их максимально. Я хотела добиться успеха на ином поприще, нежели просто модельный бизнес, где нами, наивными дурами, пользуются так же, как и здесь, в борделе. Нет, это уже было не для меня. Во мне проснулись амбиции, моё растоптанное и оттраханное во все щели самолюбие требовало полного удовлетворения. Мужчины должны страдать и погибать из-за любви и страсти ко мне – вот какова была моя новая цель.