Исповедь проститутки

– Обязательно, – сказал Исаенко, достал из нагрудного кармана визитную карточку и протянул хозяйке. – Вот, прошу вас, как только что-нибудь вспомните, любую мелочь, обязательно звоните, мы сразу же приедем. Может, вы видели здесь ещё кого-нибудь, может быть, что-то слышали?

– А вы полагаете, что эту бедную девушку убил Игорь? – спросила она.

– Мы предполагаем разное, в том числе, и это, – ответил Исаенко уклончиво. – Мы расследуем тяжкое преступление, ищем убийцу, который хладнокровно задушил молодую красивую девушку и выбросил тело у дороги. Любая информация может подтвердить предположения в отношении Игоря Плетнёва, либо же снять с него всякие подозрения.

– Хорошо, как только я что-то вспомню, сразу позвоню, – сказала Элина Владиславовна. – И ещё, Борис Витальевич, не могли бы вы оставить мне фото той девушки? Возможно, глядя на её лицо, я быстрее что-то вспомню.

– Никаких проблем, – ответил Исаенко и достал из другого нагрудного кармана фотографию. С фото смотрело улыбающееся лицо Ксюши.

Исаенко и Скворцов поблагодарили хозяйку за добрый приём и полезную информацию, которую получили от неё.

– Вот видишь, Женя, совсем не обязательно опросить десяток соседей, – сказал Исаенко, когда они уже вышли на улицу. – Бывает достаточно поговорить с одной такой вот Элиной Владиславовной, и информации получишь больше, чем от десятка свидетелей. И заметь, полезной информации, точной и упорядоченной. Словно она специально для нас её заготовила.

– Н-да, – протянул Скворцов, – побольше бы нам таких словоохотливых свидетелей. Проблем бы не было с раскрываемостью.

– Так, заметь, она не просто словоохотлива, – возразил Исаенко, – она внимательна и наблюдательна. Думаю, она поведает нам ещё много интересного. Элина Владиславовна станет для нас доброй мисс Марпл, я надеюсь.

И он не ошибся в своих предположениях. В тот же вечер позвонила Элина Владиславовна и сказала, что кое-что вспомнила.

– Я сейчас к вам приеду, – сказал Исаенко. – Не стоит о таких вещах говорить по телефону.

Менее чем через час он уже был у сегодняшней новой знакомой.

– Я вас слушаю, Элина Владиславовна, – сказал он. – Что вы хотели мне сообщить?

– Видите ли, Борис Витальевич, – начала она вдумчиво, – я вспомнила некое несоответствие, которое ещё тогда бросилось мне в глаза, а теперь вообще кажется мне очень странным и важным. Я помню, что обычно Игорь провожал свою Ксюшу утром или даже в обед. А однажды я видела, как он выходил с ней глубокой ночью. Только прошу вас, не подумайте, что я постоянно стою у двери и подглядываю в глазок.

– Даже если бы вы дежурили у двери, я не осудил бы вас ни в коем случае, – серьёзно сказал Исаенко. – Поскольку ваши сведения чрезвычайно важны, и в данной ситуации совершенно не важно, каким способом вы их добыли. Прошу, продолжайте.

– И, тем не менее, Борис Витальевич, мне немного не по себе за мою маленькую слабость. Я пожилая женщина, живу уединённо. Чем ещё мне себя развлекать, как не наблюдением за людьми? Это так интересно и познавательно.

– И весьма полезно, – опять серьёзно ответил Исаенко.

– Так вот, довольно часто по ночам у меня бывает бессонница, – продолжала Элина Владиславовна. – В одну из таких ночей я услышала шум из парадной и решила, что это опять ребята приехали с девицами. Я глянула в глазок. И каково было моё удивление, когда я увидела Игоря с той самой блондинкой Ксюшей, выходящих из квартиры и садящихся лифт. Обычно, в такое время он только приезжал сюда, а в тот раз, наоборот, уходил вместе с девушкой. Тогда я не обратила внимания, но сейчас припоминаю, что девушка держалась как-то странно, она словно обмякла в руках Игоря, голова её лежала у него на плече, а он сам крепко держал её за талию и прижимал к себе. Помню, тогда ещё … да, точно, тогда я подумала, что девушка пьяна и совершенно не держится на ногах. А теперь … ведь это могло быть именно в тот вечер, девятого декабря, и возможно, что она была вовсе не пьяна, а … Боже мой, неужели Игорь и правда мог совершить такое?

– Обождите, Элина Владиславовна, не стоит делать поспешных выводов, – сказал Исаенко. – Это ещё ничего не доказывает, девушка действительно могла быть пьяна. Пока что мы собираем и анализируем информацию, а потом уже будем делать какие-либо выводы и заключения. Вы мне лучше скажите вот что. Это очень важно. Вспомните, пожалуйста, в какое время года это было?

– Не возьмусь утверждать, когда именно это происходило, – сказала она, – но точно было холодно. Я помню, на девушке было красивое пальто яркого цвета с меховым воротником и высокие сапоги на тонких каблуках. Точно, она не стояла на ногах. Игорь крепко держал её, так что ноги её практически болтались над полом.

– Элина Владиславовна, вы гений, – сказал Исаенко, записав всё в свой блокнот. – Вы дали сейчас такую ценную информацию, которой позавидовали бы самые именитые сыщики. Спасибо вам огромное. Больше не буду вас задерживать. Отдыхайте, уже поздно. Спасибо вам ещё раз.

Исаенко вернулся домой, довольный результатами сегодняшнего дня. Сегодня он приобрёл одного очень ценного свидетеля по данному делу, и получил массу полезной информации, над которой стоило поразмыслить. Если завтра консьерж Сан Саныч окажется таким же наблюдательным и словоохотливым, как Элина Владиславовна, то Исаенко сможет узнать ещё много нового и интересного. Он с нетерпением ждал наступления завтрашнего дня.

* * *

По пути к дому по проспекту Победы Исаенко рассказал Скворцову о вчерашнем вечернем разговоре с Элиной Владиславовной.

– Интересно, – сказал Скворцов, почёсывая затылок. – Вот так думаешь, что у тебя есть частная жизнь, которая не касается посторонних, как вдруг обнаруживается, что из всех окон и дверных глазков за тобой наблюдают зоркие глаза любознательных граждан. Ну и проныра эта ваша Элина Владиславовна. Это же надо, круглосуточное наблюдение ведёт за своими соседями.

– Не понимаю, почему ты так неуважительно говоришь сейчас об Элине Владиславовне, – удивился Исаенко. – Она ценный источник информации и, возможно, один из главных свидетелей.

– Нет, я с этим полностью согласен, – поспешил оправдаться Скворцов. – Просто я … для себя думаю… Нигде, блин, не спрячешься, не уединишься. Обязательно тебя кто-нибудь увидит, заметит.

– Это же хорошо, – ответил Исаенко. – Откуда бы мы с тобой тогда знали всё то, что знаем теперь, если бы не наблюдательная соседка из 155-й? А то, что она подсматривает в глазок, так ради бога. Мелочь-то какая! Это наша бесплатная камера наблюдения.

– Ладно, ладно, убедили, сдаюсь, – Скворцов поднял ладони вверх.

Они, как и вчера, вошли в парадную второго подъезда и направились к консьержу, пожилому мужчине лет шестидесяти пяти – семидесяти, с кучерявыми седыми волосами. Тот поднялся навстречу незнакомцам.

– Добрый день, – поздоровался он. – Чем могу быть полезным?

– Здравствуйте, – ответил Исаенко, представился сам и представил своего помощника. – А вы, по всей видимости, Сан Саныч?

– Да, – ответил Сан Саныч, удивлённо приподняв брови над очками, отчего его лицо приняло весьма комичное выражение.

Исаенко объяснил причину их визита и спросил:

– Не могли бы вы что-либо сообщить о том дне, девятого декабря прошлого года, а точнее, вечере и ночи с девятого на десятое декабря? Возможно, что-то необычное бросилось вам в глаза и запомнилось? Постарайтесь вспомнить, пожалуйста.

– Девятое декабря, девятое декабря, – стал повторять консьерж, напрягая память. – Что у нас было девятого декабря? Так, накануне, восьмого у меня был выходной. А что было восьмого декабря? – Он словно разговаривал с кем-то, задавая вопросы и отвечая на них же. – Ах да, точно. Восьмое декабря ничем не выделялось. Зато десятого мы с супругой ходили в театр. И я, помню, поделился с ней мнением, возмутился, так сказать, что один из наших жильцов слишком часто устраивает ночные пирушки, беспокоит соседей, и нам, консьержам, покоя не даёт: посреди ночи приходит, посреди ночи уходит, водит разных девиц, кутит с ними до утра. А в ту ночь от него вообще покоя не было. Приехал, как обычно, за полночь, с ним девица одна, высокая, смазливая. Он её чаще других приводил. Раньше, бывало, и дружок его являлся с подругой. Но что-то давно его не видно. Игорь этот сам теперь гуляет. Так вот, приехали они уже за полночь, поднялись наверх. А потом, прошло всего пару часов, они уехали, даже утра не стали дожидаться. Выходили тихо, почти бесшумно. Я как раз задремал, а тут лифт прибыл, я и проснулся. Гляжу спросонок, понять ещё ничего не могу. А он, Игорь-то, девицу ту чуть ли не на руках несёт. Это же надо, такая молодая, а меры не знает – так напиться! Ну, думаю, теперь уже никто не придёт, можно вздремнуть часок-другой до утра. Так нет же. Игорь этот ещё потом вернулся под утро. Грюкнул дверями и промчался мимо, злой такой, растрёпанный. Я ещё подумал, не подрался ли с кем. Вот беда-то беда, как же можно так непутёво жить?! День с ночью попутают: ночь гуляют, потом полдня отсыпаются, и опять в блуд. Конечно, как тут не озвереть, от жизни такой, когда порядка никакого, дисциплины никакой?!