Страница 13 из 32
- Ну вот, хм, кажется... - только начал директор, но его снова перебили.
- Знаете, что, - произнес Дин, собирая вещи, - выгоняйте меня, только ее не трогайте. Она сама не поняла, что наговорила, и наверняка уже жалеет об этом, - закончил и выбежал из класса.
" И что на нее нашло, - вертелось в голове. - Вернее, что нашло на меня? Какого черта я бегу за ней, как последний идиот?" - множество вопросов, а он все ускорял шаг.
***
Лист. На этом дереве остался последний лист. Совсем слабый, и вот-вот должен был оторваться. Но он был один. Последний. И он все видел. Случайный наблюдатель, который никому не расскажет. Достаточно лишь того, что он видел. Он и небо, далекое голубое небо. Такое яркое в этот день, будто кто-то влил в него все краски мира. А может, оно знало? Знало заранее. Возможно даже, этой тайной поделился дождь, который всегда знает обо всем, что происходит с ними. Но это не важно. Важно лишь, что они видели, а значит, это не была игра воспаленного мозга, который решил столь жестоко пошутить. А значит, это не приснилось ей или ему.
Она стояла, повернувшись к зданию школы спиной. Он выбежал за ней. Схватил за руку и повернул к себе:
- Ты хоть понимаешь, что сделала? Директор. Это был директор! Ты могла вытащить кого угодно, но ты подумала, кто будет вытаскивать тебя? Какого черта? - он больно затряс ее, чтобы она хоть что-то услышала. - Какого черта ты за меня заступилась? Зачем? Ты же ненавидишь меня, - его голос задрожал. Как тяжело было сказать эти слова! - Зачем? Как я, по-твоему, смогу здесь учиться, зная, что меня оставили только из-за тебя, а тебя гнобят из-за меня?! Что ты творишь? - Крик перешел в сип. - Что ты тво... - он понял, что она сейчас упадет, и посадил ее на траву, медленно, словно от этого зависела жизнь их обоих. Затем он сел рядом, прямо перед ней, чтобы видеть ее глаза, но голова девушки была опущена. Сердце готово было вырваться из груди, и он сам уже не понимал, что делает. Он медленно протянул руку, аккуратно заложил выбившиеся пряди ей за уши, нежно провел рукой по щеке. Она подняла голову и посмотрела в его глаза. Ее особенный запах защекотал ноздри, а все уже было бессмысленно. Все, когда бы то ни было сказанное и сделанное. Ее руки обвили его шею. Его губы, такие нежные, такие желанные, прильнули к ее, и показалось, что даже крушение мира не способно остановить эту бесконечно-страстную нежность.
Поцелуй был долгим и таким желанным, а потом раздался раскат грома - кажется, действительно мир рушился: она посмотрела в его глаза, о которых так мечтала, но вспомнила кто он. Из груди юноши вырвался стон, кажется он тоже все вспомнил. По щекам покатились слезы. Энджи вскочила с земли и побежала прочь, а тело так просило вернуться в его объятья...
А губы так молили о поцелуе...
А сердце проклинало чертов мозг, который по каким-то причинам не мог позволить ... по каким-то дурацким причинам.
***
Идти. Неизвестно, куда. Неизвестно, зачем. Просто вперед. Как можно дальше. Лишь бы не видеть. Лишь бы не слышать. Лишь бы не помнить. И плевать, что от себя не убежать. Можно хотя бы попытаться. Забыть на время, кто ты и зачем все это надо. Просто двигаться. Потому что если сейчас остановиться, непременно вспомнишь, что произошло. А вспоминать сейчас нельзя.
Энджи огляделась: каким-то невероятным образом она очутилась на набережной, рядом с любимым кафе. "Ну что ж. Значит судьба" - она усмехнулась и вошла.
За чашкой кофе можно все обдумать, а к концу второй окажется, что поцеловать врага - ну подумаешь, какая ерунда. С кем не бывает! Вот только сердце при мысли о поцелуе будет нехорошо сжиматься, но это ничего: сердце - мышца, мышца - дура, а дурам верить нельзя, по крайней мере, в таких ситуациях. И вообще. Куда деваются мозги? Ведь в экстремальных ситуациях они обычно работают. А сегодня словно специально - ни одной умной мысли за день. Мрак. Да вот проблема: мозг и сам ничего понять не может. Кажется эта дура, которая сердце, провела с ним воспитательную беседу и категорически запретила в такие дела соваться. И такое бывает.
А к третьей чашке можно забыть обо всем и заказать бутерброд. Еда, говорят, успокаивает.
***
А он остался сидеть под дождем, не понимая, что случилось, зная лишь, что сделал то, о чем так долго мечтал.
- Но ведь я ее ненавижу? - это был глупый вопрос. С первого дня, когда Дин почувствовал этот запах, услышал этот мягкий смех, он стал ее ненавидеть, хотя, скорее, просто отчаянно пытался внушить себе эту ненависть, чтобы не замечать того, что с ним происходит. Конечно же, это ненависть. Отчего же еще при ее приближении могут так подкашиваться ноги и так стучит в висках... Но только почему она убежала? Возможно, ее ненависть такая же сильная. Так же четко отпечатались в мозгу эти слова: "Я ненавижу Дина Тревера".
- Но ведь ответила на поцелуй... Даже нет... Она... - наверно проще сказать, что она ответила ненавистью на ненависть, по крайне мере именно так они оба называли свои чувства. Глупцы. Как же слепы бывают люди, пряча чувства от самих себя...
- Я ничего больше не понимаю. Я ненавижу ее. Я хочу ее уничтожить, тогда какого же черта мне так нужно, чтобы она была сейчас рядом? И этот поцелуй... - мысли сошли на нет. В памяти остались только ее губы, ее руки, прижимающие к себе, словно боясь, что он уйдет или растворится, как бесплотный призрак, как мечта. Он поднял глаза, и понял, что уже вес. мокрый. И вдруг на то место, где только что сидела она, упал лист, последний лист, который все видел. Дин, не понимая, что делает, поднял его, осторожно разгладил на колене и положил во внутренний карман пиджака, словно этот лист сможет спасти его от безумия ночи и страха, что все это лишь приснилось.
Глава 5. Выйти из-под контроля... или Пристрелите меня что ли, кто-нибудь
Утро началось погано... Вернее, как утро... Всю ночь Чарли и Дин просидели на кухне, отходя от долгих разговоров со всеми родителями сразу. Дурдом "Ромашка". Их последний день в полюбившейся уже квартире был грустным и на удивление мрачным. Утром ребята почти не разговаривали. Все сказано было ночью.
- Зато мы теперь точно знаем, что не пропадем, что бы не случилось, - внезапно заявил Чарли, подходя к двери.
- Не пропадем, - согласился Дин, и похлопал друга по плечу, а потом... - Извини, что так получилось. Я идиот. Если б сдержался, мы бы смогли...
- Да забей ты уже! - взорвался Чарли. - Полночи тебе мозг вставлял, так и не вставил. Ты все правильно сделал. Так надо было сделать. Я бы больше злился, если бы ты просто прошел мимо. Ну поживем мы еще немного с предками. Так недолго же. Ровно до совершеннолетия. А потом шмотки в зубы - и прощайте, родные пенаты, я буду вас вспоминать. Пошли давай.
- В зубы? - внезапно уточнил Дин и ухмыльнулся. - Мои зубы точно не выдержат.
- Орбит жуй! - усмехнулся друг и взял Дина за руку. - Ничего. Мы справимся.
- Думаешь?
- Уверен! - и они вышли из квартиры, прощаясь с полюбившимся местом навсегда.
***
Джессика сидела за партой, подперев голову сжатым кулачком, и не реагировала на внешние раздражители.
"Что за фигня!!!" - крутилась в голове одна и та же мысль. Давно крутилась. Успела уже порядком надоесть, вот только от этого понятнее ничего не становилось.
"Дин и Деймон... и как это понимать? У них нет ничего общего. Они всю жизнь друг друга ненавидели... Ну так какого черта они сейчас так себя ведут!!! " - Джесс опустила голову на руки. В голове никак не хотела прорисовываться ситуация.
- Джессика, ты в столовую идешь? - раздался сзади чей-то голос, но девушка даже не отреагировала, полностью погрузившись в невеселые мысли. Но, что бы она не думала, все сводилось к неутешительному выводу, что ненависть между ними весьма и весьма надуманная, даже если они сами еще этого не осознали. А если не осознали, значит, у нее еще есть шанс, и упускать его она точно не собирается.