Один за двоих

- Что с ними такое? - спросил я, содрогаясь.

- Отравляющее вещество заблокировало центры головного мозга, отвечающие за сознательную деятельность.

- Им можно помочь?

Полковник Кромвер уставилась на меня немигающим змеиным взором. Она ничего не сказала, и мне стало не по себе.

Мы шли по коридору, а глазки телекамер таращились на нас. Я старался не думать, КТО смотрит на меня в эти камеры. Главное дойти.

Свернули на служебную лестницу, два пролета наверх, надпись «посторонним вход воспрещен».

- Смотри в оба, - велела полковник и открыла дверь.

Ничего, пустой коридор, полутемный — в конце все лампы будто перегорели. Я нервно сжал ствол автомата, ладони стали холодными.

- Дан Райт, - услышал я свистящий шепот, в испуге оглянулся, отыскивая источник звука. Никого. Звук везде и нигде.

- Дан Райт… Райт, Райт, Райт….

Мерзкий шепот продирает морозом по коже.

- Спокойно, - резко прозвучал голос Кромвер, - они пугают. Говорят из рубки.

Я выдохнул. Мы пошли дальше. Позади свет мигнул — погас и снова включился. Я резко повернулся — пусто. Мы остановились перед дверью без таблички. Полковник Кромвер вставила ключ в прорезь замка, и тут свет вырубился снова.

- Полковник! - крикнул я. Никто не отозвался. Лампы загудели и зажглись. Я оказался один, женщина-врач исчезла, будто ее здесь и не было. Мне показалось, что я схожу с ума.

- Дан Райт… Райт….

Ключ так и торчал в замке. Я провел им по прорези и толкнул дверь. Внутри был полумрак, мигали светодиоды на допотопном оборудовании, такого нет уже даже на старинных пограничных миноносцах, где я проходил учения.

Не теряя времени, я бросился к аппаратуре. В несколько щелчков включил

компьютер и уперся взглядом в монитор. Протер глаза и снова глянул, чувствуя, что внутри все сжимается. Мы вошли в приграничную область империи, путь до Оримы займет немногим больше пятнадцати минут. На что надеялась полковник Кромвер?

Я облизнул пересохшие губы и, оглянувшись на дверь, произнес в микрофон:

- База! База! Вызывает борт 002. База, отвечайте!

В эфире царила мертвая тишина. Я стиснул микрофон и повторил громче. Тишина. Ударил кулаком по столу и заорал:

- База! База, отвечайте! Ради всего святого!

Тут распахнулась дверь. Вскинув автомат, я нажал на гашетку. Очередь прошлась по двери, разлетелись куски дерева и пластика.

- Дан Райт…. - шепот заставил меня скрипеть зубами от злости и бессилия, - сладкий мальчик…

Алисия. И тут же голос Шейн:

- База, отвечайте, мы погибаем, SOS! - передразнила нелюдь, поразительно похоже копируя мой голос. Мимикрия, как сказал Корд.

Я ждал, а они все не шли. У них много способов выкурить меня с переговорного пункта, а я один, у меня только автомат и силы на исходе. Меньше чем через пятнадцать минут госпиталь упадет на Ориму, или, если повезет, его собьют ракетой неподалеку от столицы. Я уже ничего не теряю.

Перехватил автомат и вышел. В пустом коридоре все так же мигают лампы. Сзади шорох — поворачиваюсь, стреляю. Отдача отбрасывает меня к стене. Звон, сыплются какие-то осколки, издевательский шепот в ушах:

- Дан Райт… Дан Райт…

Стреляю, уже не соображая во что. Лампы гаснут, бью на шорох. Слышу крик и сразу же сдавленный стон — свой собственный. Кто-то сжимает мое горло, потом перехватывает за шиворот и тащит по полу, как мешок с картошкой. Пытаюсь нажать на курок, но раздаются лишь бесполезные щелчки, я опять потратил патроны впустую. Я никудышный солдат. Надеюсь, Корд не узнает об этом….

Глава 44

Меня втащили в освещенное круглое помещение с окном и множеством мониторов, очевидно в рубку. Бросили под ноги кому-то. Ясно кому — начищенные сапоги Геймана, из которых торчали тощие ноги заккарского лидера, я хорошо запомнил. Кроме него здесь были трое: Френтон (он и притащил меня) и двое серых лефтхендов с автоматами наперевес. Рядом с тщедушным лидером они смахивали на два горных пика.

Водянистые глазки Геймана взирали на меня с нескрываемым торжеством. Носком щегольского сапога он поднял мой подбородок, я в бешенстве отдернулся, за что и получил по губам этим же самым сапогом. Стирая кровь рукавом, попытался подняться, но Френтон схватил за волосы и больно дернул на себя.

- Не дергайся, сосунок!

Гейман оскалился и нажал что-то на дисплее, как оказалось, громкую связь.

- Эй ты! Твой братишка у нас. Если не хочешь получить его в виде гуляша, придешь на свидание в рубку. Двигай, двигай ножками, через три минуты будет поздно.

Френтон заржал и сильнее стиснул мои волосы, так что глаза у меня полезли на лоб. Дьявол! Дьявол, они позвали сюда Корда! Пусть он не придет, каким бы ни был мой брат, а я ни на минуту не сомневался в нем, ему не справиться с такой толпой заккарийских головорезов.

У меня поджилки тряслись и вовсе не от страха за себя. Я тогда и не знал, как пытают пленных лефтхенды… А Корд знал и пришел.

Он возник в проеме под мой приглушенный стон.

- Брось оружие! - рявкнул Френтон, подтаскивая меня к себе. Двое горных пиков подняли свое оружие: ручной пулемет “винтарс”, популярный в окраинных мирах.

Я дернулся, увидев мрачное лицо брата. Поймал его взгляд и почувствовал, как что-то кольнуло шею. Корд сжал губы, отбрасывая автомат. По его рукам стекали струйки крови. Куртка была мокрой насквозь.

- На колени! - приказал Гейман.

Тут корабль тряхнуло. Что-то глухо хлопнуло, пол под ногами мелко задрожал.

- На колени!

Корд медленно опустился на одно колено, Гейман пнул его по ноге, и брат свалился на второе. Теперь коротышка был даже чуть выше Стального Сокола.

- Ты сдохнешь с этим поганым госпиталем, завоеватель! - с несказанным удовольствием глядя на униженного врага, проговорил лидер оппозиции. - Сокол… и додумаются же назвать. Вы не соколы, вы стая воронья, налетевшая в чужой огород. И вы все сдохнете за свое вероломство.

Корд молчал. Что-то снова хлопнуло, брови брата сдвинулись на миллиметр. Гейман, разозленный отсутствием реакции, ударил его ногой в бок. Не удовлетворился, вырвал у лефтхенда пулемет и ударил им. Корд упал.

- Убью! - не своим голосом заорал я. Дернулся, уже не обращая внимания на нож у горла. Френтон сжал мою шею, но я ухитрился ударить ему локтем под ложечку.

Он охнул, нож прочертил по моей шее.

- Дан! - услышал я окрик и обмяк в медвежьих объятьях Френтона.

Брат поднялся на колени. Его взгляд прожигал меня, не прося - требуя не вмешиваться. У террористов не так много времени, может, у Корда есть план.

- Все, пора, - будто в ответ на мои мысли сказал Гейман, - если не хотим нарваться на ракету.

Френтон заржал:

- Уходим, так и быть, только сперва покормим девочек.

Гейман безразлично пожал плечами, видимо, даже такому выродку противно было иметь дело с морфоидами. Вот от мести Корду он не удержался и, размахнувшись, ударил брата прикладом по спине. Корд рухнул на пол, но я молчал. Только крепче стискивал зубы. Дюжие лефтхенды подтащили нас друг к другу, а их лидер и сопровождающий его Френтон вышли из рубки. Нам скрутили руки за спиной и бросили в углу. Даже дверь не закрыли. Затопали по коридору, торопясь покинуть обреченный борт.

- Корд, - позвал я, плечом чувствуя тепло брата.

От клокотания у него в груди мне делалось страшно.

- Все нормально, Дан.

- Ты всегда говоришь, что все нормально, - с укоризной сказал я.

Корд тихонько усмехнулся.

- Да ладно тебе. Есть у тебя пластиковые ключи?

- Ну да, а зачем…?

- Сломай пополам и давай одну половину мне.

Я сделал, как он просил, привычно положившись на его чутье и здравый смысл. Корд перехватил пальцами обломок пластика и резанул по моим ремням. Ремни были основательные, металлизированные, срезанные с кресел пилотов.

- Ничего не выйдет, - запротестовал я.

- Береги руки.

Резким росчерком он прополосовал ремень, едва не срезав кожу с запястья. Я дернул руками — не вышло.