Призрачная Америка

Возраст Земли объявляется имеющим миллиарды лет на основании неких отвлеченных опытов ученых, которые в реальности могут лишь смоделировать в своей лаборатории какую‑то умозрительную данность, не имеющего ничего общего с реальными процессами мироздания, в которых, как говорит Библия, один день может быть, как тысяча лет… Находят кости каких‑то обезьян или мутантов и говорят, что это «предки» человека, жившие миллионы лет назад… И, заметьте: все это принимает невиданный размах в 19-20 веках, после французской буржуазной революции, желавшей принести миру новый порядок и новую религию.

В определенной степени наука становится религией девятнадцатого и отчасти двадцатого века, а ученые ее жрецами. А цель этого одна — дискредитировать христианство, превратить его либо во врага знания, либо в исторический фундамент, на котором будет построено новое всемирное государство с новым мировым порядком. А в нем уже не будет в цене только то, что можно «потрогать» и «взвесить» — на смене христианской эре рыб, придет постхристианская эра водолея, во главе всемирного государства которой вы, как христианин, сами знаете, кто будет стоять…

— Меня почему‑то не удивляет, что вы не пришлись ко двору лорду Моро, — усмехнулся мэр. – Но вы так восстаете против науки!

— Да не против науки, а против попыток превратить ее в новую религию. Цель науки – изучить то, что человеку доступно; область религии – там, где научные методы уже не работают. – Профессор Мортон внезапно достал Библию, открыл ее на заложенном месте и прочитал: — «Тогда отвечал мне посланный ко мне Ангел, которому имя Уриил, и сказал: сердце твое слишком далеко зашло в этом веке, что ты помышляешь постигнуть путь Всевышнего. Я отвечал: так, господин мой. Он же сказал мне: три пути послан я показать тебе и три подобия предложить тебе. Если ты одно из них объяснишь мне, то и я покажу тебе путь, который желаешь ты видеть, и научу тебя, откуда произошло сердце лукавое. Тогда я сказал: говори, господин мой. Он же сказал мне: иди и взвесь тяжесть огня, или измерь мне дуновение ветра, или возврати мне день, который уже прошел. Какой человек, отвечал я, может сделать то, чего ты требуешь от меня? А он сказал мне: если бы я спросил тебя, сколько обиталищ в сердце морском, или сколько источников в самом основании бездны, или сколько жил над твердью, или какие пределы у рая, ты, может быть, сказал бы мне: «в бездну я не сходил, и в ад также, и на небо никогда не восходил». Теперь же я спросил тебя только об огне, ветре и дне, который ты пережил, и о том, без чего ты быть не можешь, и на это ты не отвечал мне. И сказал мне: ты и того, что твое и с тобою от юности, не можешь познать; как же сосуд твой мог бы вместить в себе путь Всевышнего и в этом уже заметно растленном веке понять растление, которое очевидно в глазах моих?» (3 Ездры 4, 1-11).

— Ну что я могу вам сказать, мистер Мортон? – улыбнулся мэр. – думаю, что здесь вы не только найдете спокойное место, но и единомышленников.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Страшный план Бориса Григорьевича

Сэр Джеймс с неподдельным восхищением смотрел на заведующего кафедрой политологии, изложившего ему свои мысли о том, что следует сделать в ближайшее время для того, чтобы актуализовать роль Америки, как всемирной империи.

— А вы глобально мыслите, — сказал лорд. — Значит нужно ни много, ни мало, чтобы международные террористы уничтожили целый американский город, развязав тем самым руки нашему правительству на проведение международных контртеррористических операций в разных точках земного шара, а на самом деле к захвату власти в мире в глобальном масштабе?

— Если упростить, то именно так.

— А кто будет исполнителем операции?

— Вы помните диктатора, ученика мистера Линса?

— Как же, прекрасно помню! И он согласен взяться за это дело?

— Да, мы с ним обговорили все условия.

— Источник финансирования?

— У нас есть спонсоры.

— Но он не думает, что придется отвечать за то, что он сделал?

— Когда‑то всем это придется, — усмехнулся Борис Григорьевич. – Но сейчас за него ответят другие – те, кто более геополитически интересен на сегодняшний день. По крайней мере, так думает наш диктатор, а в данном случае, этого достаточно.

— И какой город выбран в качестве жертвы?

— Моуди. Он и не очень большой, достаточно будет сотни подготовленных бойцов, чтобы уничтожить всех его жителей, а сам городишко смести с лица земли. И, кроме того, вы говорили, что он мешает нашим планам…

— Более чем мешает! Что же, действуйте! На какое число назначена эта операция?

— На 15 сентября 2001 года.

Отец Уильям и профессор Мортон

Новый житель городка подружился со священником, и они часто беседовали на теологические темы.

— Вот сейчас даже многие богословы заявляют, что теория эволюции ничем не противоречит Священному Писанию, — жарко говорил мистер Мортон. – А между тем, в Библии четко сказано, что Бог создал все «хорошо весьма». Зачем же здесь нужна еще эволюция? Зато в Библии говорится, что после грехопадения Адама и Евы в мир вошла смерть. Все с этого времени, в связи с умножением грехов, совершаемых имеющими свободную волю существами, деградирует и ухудшается. Распад, а не эволюция – вот конец земной истории.

— Но ведь в Писании говорится и о новом небе и новой земле…

— Да, но здесь имеется в виду то, что будет уже после конца этого мира!

— Наверное, вы правы, — соглашался священник. – Но, в сущности, ведь мы и видим сейчас в мире такие распад и разложение, так, что, кажется, наступил уже конец земной истории. Однако, ведь не раз бывало, кажется, намного хуже, чем сейчас, даже в двадцатом веке, а конец мира все откладывается…

— Потому что в двадцатом веке было очень много мучеников за Христа, вспомним Россию. Их жертвенный подвиг отсрочил окончание земной истории, хотя в начале двадцатого века все к этому располагало.

— И что же вы думаете про наше время?

— Оно очень сложное и противоречивое. Многое делается для того, чтобы запутать людей, в потоке информации лишить их твердых ориентиров. Сколько сейчас тех, кто называет себя христианами, а на деле служит силам зла?

— Их и всегда было много, — возразил отец Уильям. – Вспомните те же крестовые походы или инквизицию… да много еще чего!

— Это верно, — согласился профессор. – И на самом деле нет смысла гадать далеко или близко конец этого земного мира. Ведь все хорошие христиане учат жить каждый день так, как будто он последний.

— Да, забыл, кто это сказал: «Ежедневно умирай, чтобы жить вечно», — кивнул отец Уильям. – Но здесь важно христианское понимание того, как прожить этот последний день, а то мне кажется, что большинство либо потратили бы его на пьянку и блуд, либо провели в истерике…

— И это было бы уже началом смерти. Нам нужно не ее бояться, а греха, тогда и смерть не будет страшна.

— Это легче сказать, чем сделать, но пытаться изо дня в день мыслить именно так мы должны, — сказал священник.

— Отец Уильям, — вдруг напрягся профессор, — я бежал сюда в надежде найти здесь спокойное место. Но что‑то мне подсказывает, что Моуди ждут большие испытания.

— А мне что‑то подсказывает, что они обойдут нас стороной. Посмотрим, кто из нас окажется прав.

После 11 сентября

Сэр Джеймс выглядел очень растерянным. Произошло нечто, выбившее его из привычного ритма жизни. Вчера, 11 сентября 2001 года террористы захватили четыре рейсовых пассажирских авиалайнера.

Захватчики направили два из этих лайнеров в башни Всемирного торгового центра, расположенные в южной части Манхэттена в Нью–Йорке В результате этого обе башни, называемые «близнецами» обрушились, вызвав серьёзные разрушения прилегающих строений. Третий самолёт был направлен в здание Пентагона, расположенного недалеко от Вашингтона. Пассажиры и команда четвёртого авиалайнера попытались перехватить управление самолётом у террористов, самолёт упал в поле около города Шенксвилл в штате Пенсильвания. По предварительным сведениям в результате террористических актов погибли около трех тысяч человек.