Страница 36 из 47
— Всего два раза его видела, лишь обменивались приветствиями, — проговорила я, отвечая только на поставленные вопросы, — три, если считать момент убийства, — поправилась я.
За каждым словом нужно следить, давая показания, особенно когда собираешься лгать, уж мне ли не знать.
— Почему, вы покинули праздник без сопровождения? — продолжил Рейнорд.
— Мы не знали, что остались без сопровождения, — соврала я.
Мне кажется, я почувствовала, как напрягся Габриэль за спиной. А комната будто стала меньше. Я сотни раз объясняла клиентам как себя вести, когда врешь и, что говорить в подобных ситуациях, но сама ни разу не была на их месте. По работе мне приходилось преподносить факты в выгодном для клиента свете, утаивать информацию в чужих интересах, мне это давалось легко, но совсем другое дело, когда от этого зависти твоя собственная жизнь.
— Кто первым напал? — продолжал Рейнорд, чуть внимательнее следя за мной.
У него была такая же живая и эмоциональная мимика лица, как у Габриэля, и так же трудно читаемая.
— Один из мужчин, что сопровождал Гонкана, тот у которого шрам на лице.
— Почему он напал?
— Гонкан приказал ему, — ответила я.
— Что именно он сказал?
— «Убей обеих, свидетели мне не нужны»…
Рейнорд сделал несколько записей на листе и снова посмотрел на меня.
— И что было потом, когда они напали?
— Я достала мечи, и начала защищаться, одного ранила в туловище, а другому горло, после того как он ранил меня, — спокойно ответила я, а Рейнорд изучающе смотрел и ждал продолжения, — тогда Гонкан, с криком, что сам убьет кинулся на меня, и я тоже полоснула его горло мечем, а после потеряла сознание.
Я старательно пыталась выглядеть невозмутимо, ведь я не просто убила, я защищалась.
— Что-то я не очень себе представляю, как женщина могла убить троих мужчин, один из которых довольно сильный маг, — проговорил Рейнорд делая запись, — Габриэль, что скажешь? Способна ли Анна одолеть троих противников?
Габриэль стоял за мной, и я не видела его лица. Сейчас, все раскроется, и придется придумывать новую ложь.
— Да, вполне могла, я уверен в этом, — заверил Габриэль брата, ровным уверенным голосом.
Такого расклада я не ожидала. Он, что действительно так считает? Мне хотелось обернуться и задать немой вопрос, но нельзя. Канья, старательно рассматривающая до этого свои руки, переминающие ткань юбки, подняла глаза и осторожно посмотрела на Габриэля и меня, затем снова опустила глаза, старясь не подавать виду, что тоже удивлена.
— Видимо, женщины из другого мира существенно отличаются, — заметил Рейнорд, немного ухмыляясь и снова делая пометки на листе.
— Ты даже не представляешь себе насколько кардинально, — высказался Габриэль, тоже улыбнувшись.
— Может стоит воспользоваться зельем истины? — осторожно пролепетал Эйдер и глаза его заблестели.
— Нет, — грубо и слишком быстро ответил Габриэль, но сразу добавил, — есть правила, и я не вижу оснований отступать от них.
— Да, я тоже не вижу, Эйдер, — согласился Рейнорд с братом, — успеешь еще применить свою отраву.
Сделав еще несколько записей, Рейнорд отложил лист и приготовил новый.
— К Анне вопросов больше нет, — сообщил он, — теперь, я бы хотел послушать Канью.
Я осторожно встала и отошла к Габриэлю, а Канья заняла мое место. Выглядела она вполне спокойно и уверенно держала спину.
— И так, продолжим, — начал Рейнорд допрос Каньи.
Мои руки, согнутые в локтях, были сцеплены за спиной, чтобы никто не видел, как пальцы с силой сжимают предплечья.
— Канья, ты все видела, о чем говорила Анна? — спросил Рейнорд.
— Да, все было как она сказала, — ответила та, с широко раскрытыми глазами, хлопающими ресницами, глядя на Рейнорда не отводя глаз.
— Ты почувствовала, собирался ли Гонкан обратится к темной магии?
Я немного не ожидала такого вопроса. Как нужно, чтобы ответила на него Канья? Повлияет на что-то ее ответ? Если он собирался напасть, прибегнув к Тьме, то самооборона была оправдана, а если нет? Я не знала, что ответит Канья, мы не готовились к такому вопросу. Тело мое напряглось, кажется на руках останутся синяки от собственных пальцев. Но тут горячая ладонь прикоснулась к моим напряженным запястьям, погладив их. Габриэль своей большой ладонью обхватил мою, и от расходящегося тепла его рук, напряжение начало спадать, я перестала сжимать предплечье, расслабив пальцы.
— Я, не уверена, — начала отвечать Канья, — я раньше не видела, как прибегают к темной магии, а там все произошло так быстро, но мне показалось, что глаза его заволокло темной пеленой и он приготовил посох, чтобы воспользоваться им.
Эйдер чуть не подскочил со стула, когда услышал ее слова, хотел было что-то сказать, но передумал.
Канья описывала, то, что произошло с ней, по крайней мере часть. Она видела Тьму перед глазами, и я тоже видела ее в них. В Гонкане я не успела заметить этого.
Габриэль поглаживал мои предплечья и поясницу, это уменьшало напряжение, и вселяло чувство защищенности из вне. Чувство не знакомое мне ранее. Для остальных, его движения остались незамеченными. Знал ли он почему я так напряжена?
— Думаю, этого достаточно, — заключил Рейнорд, сделав пометки и отложив в сторону бумагу.
— И когда теперь суд? — не выдержала я.
— Через неделю, — ответил Рейнорд.
— Почему так долго? — поинтересовалась Канья.
— Хендрик занят, — ответил он, — принимает делегацию магов Севера, вот уедут и можно провести суд, или кто-то торопится?
Рейнорд обвел нас с Каньей внимательным взглядом, но мы отрицательно замахали головой. Неделя довольно много, но сбежим раньше.
Габриэль направился к выходу, и Рейнорд последовал за ним. Немного задумавшись, идти ли мне следом, я решила, что все же идти, и направилась к выходу вместе с Каньей.
— Я всегда здесь, в вашем распоряжении, — пролепетал маг, нам вслед, но ответом его никто не удостоил.
К моему удивлению, покинув мрачный коридор, мы вышли во внутренний дворик, где был сад с цветами и плодовыми деревьями.
— Я отведу Канью к управляющему, он покажет ей свободную гостевую комнату, — сообщил Рейнорд, остановившись, — пойдем, Канья.
Ну, конечно, Канья всего лишь свидетельница преступления, а меня закроют в темнице.
Она посмотрела на меня настороженным взглядом, но пошла вслед за Рейнордом. Мы остались с Габриэлем вдвоем. Он, скрестив руки на груди, смотрел на меня.
На мгновение, мне захотелось молить его о пощаде, бросившись на колени, просить не сажать меня в темницу, мне так не хотелось к крысам. Но я сдержала порыв слабости.
— Пойдем, — проговорил он.
И повернувшись спиной ко мне, двинулся в сторону аркады арок, которая упиралась в невысокую жилую башню.
Я не сдвинулась с места. Ноги не слушались, я боялась идти за ним, боялась, что за железными решетками снова сломаюсь. Мне нужны силы, чтобы выбраться отсюда.
Габриэль остановился и посмотрел на меня сердитым взглядом.
— В чем дело? — поинтересовался он.
— Я не могу… — пробормотала я, не уточнив что именно.
— Что не можешь?
— Я не могу отправится в темницу…
— Глупая женщина, — проворчал Габриэль, направляясь ко мне и быстро подхватил на плечо.
Я ойкнула и хлопнула ладонью по спине. Ну, что за первобытные замашки! — Габриэль! — прокричала я.
Но больше ничего не сказала. Пусть несет, раз мои ноги отказываются.
Он пронес меня через аркаду арок, толкнув тяжелую деревянную дверь, мы вошли внутрь, оказавшись на лестнице, ведущей наверх. Странно, темницы обычно располагаются в подвалах.
Габриэль быстро преодолел несколько лестничных пролетов и поставил меня на ноги. Мы оказались в огромной просторной комнате, гладкие стены, выложенные из камня, темный деревянный пол. В центре, перед зажженным камином огромный ковер с затейливым цветочным узором. На нем два кожаных кресла кофейного цвета и маленький столик. У другой стены огромная кровать на деревянном подиуме с нарядным балдахином золотистого цвета и зеленым орнаментом. У большого, двустворчатого витражного окна скамья с подушками. Комната была богато обставлена: был письменный стол, с золотыми подсвечниками, большой шкаф с зеркалом, на креслах овечьи шкуры. Сбоку от лестницы дверь, видимо ведущая в комнату гигиены. Не похоже было, что в комнате кто-то жил постоянно.