Страница 7 из 19
Нину провести было просто. И пока Кадабра выполняла поручение Абсурда «на отлично».
Глава 9, в которой спасательная экспедиция пробирается в Абсурдию
Воробьев, Рыжикова и сопровождающие их животные шлепнулись прямо на мягкую дорогу.
— Матушки, что это? — всплеснула руками Ольга. — Никак ковер!
В ответ на такое определение Трезубец зарычал:
— Шкур-ры! Шкур-ры!
У обеих собак шерсть поднялась дыбом. Алеша опустился на колени и пощупал поверхность дороги руками.
— Матушки-батюшки! — передразнил он Ольгу. — Сама ты ковер. Это шкуры. Шкуры убитых животных. Не зря собаки так забеспокоились. Да, в поганое место занесло Нину и Антона. Ты, Рыжикова, случайно не струсишь?
— Я! Я! — у Ольги задрожали губы. — Я всегда первой в классе шла…
— Первая речи толкала да ребят за второй обувью гоняла, — прервал ее Алеша. — А здесь нужно не разговоры разводить, а дело делать.
Ольга стушевалась, но критику восприняла правильно и тихо сказала:
— Ты, Лешка, не думай. Я смогу…
И они отправились дальше. Ворота искать ребятам пришлось недолго. Увидев стражу, они не удивились. А начальник стражи, как всегда, был в своем репертуаре:
— Не тише едешь… начал он.
— Не ближе будешь, — съязвил Алеша и попал в точку.
Начальник стражи посчитал его ответ достойным абсурда и собирался уже было пропустить ребят в город, но увидел рядом с ними Трезубца, Шишка и Кузьму, выглядывающего из-под пиджака Воробьева.
— А эта нечисть куда? — грозно спросил он.
— Да мы нашли… — замялась Ольга.
— Понимаю, — начальник сделал умное лицо. — Поймали и хотите сдать их на обдирочный пункт. Похвально. Уже пора некоторые участки дороги подлатать. Ну, умные дети, проходите.
Миновав проволоку, ребята ускорили шаги. Собаки от них не отставали. И когда стражников уже не было видно, они остановились.
— Ты поняла, Ольга, куда мы попали?! Ишь, гад какой! Трезубца и Шишка на обдирку…
Но Рыжикову не зря выбрали старостой класса. Соображала она быстро и почти что всегда правильно.
— Слушай, Воробьев, если в этой стране такие законы относительно животных, то ходить с ними по городу запросто не стоит. Мне кажется, что это опасно.
— Ну, голова, Ольга. Значит, вам нужно спрятаться где-то за пределами города, а я пойду на разведку.
— Пр-равильно, пр-равильно! — поддержал Воробьева Шишок.
Деревьев на территории Абсурдии не было. А укромных мест — сколько угодий. Вокруг Антимонии лежали и стояли какие-то железки, груды ящиков, старая мебель и прочий хлам. Ребята не знали, что подобный хаос считался здесь признаком хорошего тона. Чем больше абсурда, тем могущественнее Абсурдия. И убирать все это «богатство» запрещалось категорически.
Тайную обитель ребята выбирали долго. Но все-таки нашли то, что хотели. Какая-то антимонская семья привезла на свалку содержимое целой жилой комнаты. У груды ящиков из-под напитков стоял целехонький диван с обтертой обивкой. Высился платяной шкаф, рядом с которым притулился стол.
— Пересидим здесь на славу, — сказала повеселевшая Рыжикова. — Можно даже переночевать. Сейчас на улице тепло, а на диване мягко.
— Не больно радуйся, — осадил ее Воробьев. — Не ночевать сюда прикатила. Вдруг эти, обвешанные оружием, с дозором рыскать будут? Арестуют еще вместо бродяг. А собак увидят, будет нам крышка. Да и мне целым вернуться из разведки надо. В общем, так: Трезубец и Шишок пусть отправляются спать в широкое отделение шкафа. Кузьме хватит места на полке узкого. И пусть отдыхают. Я пойду проведаю обстановку и, может быть, добуду что-нибудь поесть.
Сделав эти ценные указания, Воробьев заторопился в город.
Глава 10, в которой Воробьев становится покупателем и знакомится с Асифом
«Поздновато я отправился в город, — думал Алеша, выйдя на окраину Антимонии. — Сейчас, поди, все магазины уже закрыты, а люди спать собираются. Уйдешь отсюда несолоно хлебавши». Но мальчик забыл, что он находится в Абсурдии. Здесь магазины начинали работать не с утра, а после обеда. И закрывались поздно вечером. Люди же утром отсыпались, а на работу выходили после обеда. Поэтому в столь поздний час на улицах Антимонии было весьма оживленно.
«Поищу-ка я сначала еды», — решил Воробьев и внимательно осмотрел улицу. На его счастье, магазин находился совсем рядом. Алеша узнал его по большим витринам, в которых красовались сыры, колбасы и окорока. Мальчик проглотил слюну и вытащил из кармана все имевшиеся у него сбережения. Денег было немного, около трешницы. Да и то мелочью. «Ладно, на что-нибудь хватит, — вздохнул он. — А вдруг наши деньги здесь не берут?» Но другого выхода у разведчика не было, и он решительным шагом направился к магазину.
Каково же было его удивление, когда он не обнаружил входа туда. Витрины, витрины и витрины, а дверей нет. Алеша ведь не знал, что в зданиях Абсурдии дверей не бывает. Мальчик обошел дом вокруг, надеясь разыскать вход с другой стороны. Но тщетно. Обескураженный, стоял он возле яств, выставленных за стеклом, и не знал, что делать. Вдруг одно из последних стекол поползло вбок, и на улицу выскочил мужчина с двумя огромными сумками, явно набитыми провизией. «Вор!» — пронеслось в голове у Воробьева. Мальчик хриплым от волнения голосом крикнул:
— Стой!
Но ворюга вовсе не думал стоять, а, наоборот, ускорил шаги.
— Стой! Кому говорю! — Алеша бросился вдогонку за негодяем.
Он нагнал мужчину в конце улицы и схватил его за рукав.
— Как вам не стыдно? — спросил Воробьев у разорителя магазинов.
— Мне? — спросил мужчина, немного подумал и ответил: — Стыдно. А что?
— Хорошо, что стыдно. И на том спасибо, — подковырнул его Алеша и приказал: — Сейчас же возвращайтесь в магазин и положите все на место.
— Зачем? — удивился воришка.
— Ну, вы… это… взяли без спроса, — Воробьев ткнул пальцем в сумки.
— Без спроса, но за деньги, — отрезал мужчина.
— Не врите. В таком пожилом тридцатилетием возрасте стыдно врать. «Без спроса, но за деньги…» — передразнил Алеша дяденьку. — А сам из окошка вылез.
— Ты что, с луны свалился? — разозлился подозреваемый. — Конечно, из окошка. Откуда же еще? А может, ты не с луны, а просто приезжий?
Воробьев кивнул головой.
— Тогда понятно, — обрадовался мужчина и неожиданно понес околесицу: — Ви шпрехен инглиш? Салют, амиго! Ариведерчи, рома…
— Вы что, дяденька, слуха лишились? — как можно деликатнее спросил Алеша. — Я же с вами на чистейшем русском разговариваю. А в школе у вас, наверное, по иностранному одни двойки были.
— Действительно, — смутился мужчина. — Я как-то привык, если не наш, значит, иностранец. А ты меня за вора принял? Посмотри внимательнее вокруг, гость дорогой. Ты не увидишь дверей ни в одном доме.
— Выходит, что здесь только в окна и лазят? — догадался Алеша. — Здорово! А у нас за это ругают.
— Где это у вас?
— В Тарабарии, — нашелся Воробьев.
Он не хотел называть страну, из которой прибыл. Кто знает, что за фрукт этот дядька.
— Ладно, баратарец. Иди к магазину, лезь через витрину. А меня через пять минут жена и дети ждут.
— Простите, — поинтересовался Алеша. — А деньги у вас какие принимают.
— Всякие, — махнул рукой мужчина. — Мы ведь живем в Великой Абсурдии!
Воробьев повеселел и насвистывая чижика-пыжика, направился к магазину. На этот раз он уже не церемонился. Спокойным жестом отодвинул окно-дверь и влез в магазин. Покупателей здесь не было. Лишь в дальнем углу у стены жался какой-то мальчишка. За прилавком стоял толстый продавец. А выбор продуктов в магазине был действительно богатый. Но рассчитывать на солидные покупки мальчику не приходилось. Он знал, что на нынешние три рубля много не приобретешь. Тут Алеша увидал связку румяных, аппетитных бубликов. «Вот их и куплю, — решил он. — Деньги нужно экономить. Правда, у Ольги тоже в карманах кое-что имеется. Но кто знает, сколько нам еще придется торчать в этой Абсурдии?!» Не разбираясь в местных ценах, Воробьев протянул продавцу сразу несколько монет и сказал: