Этап Ту

- Простите, - сказал он серо-зеленой лысине за столом, - Мне нужно найти инженера-электрика Бориса Плетнева, Вы можете посмотреть по своей базе?

Человек за столом поднял голову.

- Миша?

- Петр Александрович? Дядя Петя?... - обескураженно пролепетал Миг.

14

Миг смотрел на отца искренне не понимающим взглядом.

- Зачем это все?

Взгляд Седого на миг стал беспомощным.

- Но... так мы можем подарить жизнь нескольким поколениям. Пойми, это единственно возможный способ.

- Но зачем, - глухо проговорил Миг, - если все равно все закончится всеобщей смертью и вся Станция превратится в заледеневшую скалу? Ради чего?

- А ради чего жизнь, вообще, если все равно кончается смертью? Разве она не самоценна?

- Жизнь во всеобщей лжи? В мире, придуманном от начала до конца?

Седой подошел к псевдоокну, на экране которого плавали весьма натурально выглядящие разноцветные рыбки.

- Я понимаю, Миша, что сходу это невозможно понять. Знаешь, необходимость кооптировать людей в Проект из внешних секторов - одна из самых сложных проблем. Крайне сложно объяснить человеку, что мир, в котором он вырос, с его ценностями и надеждами - иллюзия. Его учат совсем другим вещам. Гораздо проще воспитывать проектника с самого начала. И с детьми, родившимися в Проекте, так и делают. Но, видишь ли... - Седой вздохнул, - выяснилось, что многие проектники просто не хотят иметь детей.

Седой повернулся к Гальянову.

- Понимаешь? Не хотят. Не желают, чтобы их ребенок вырос, зная, что через какие-то шесть поколений все будет кончено. Не помогает ни убеждения, ни взывание к социальной ответственности. Люди готовы работать не покладая рук, отдавать себя полностью ради счастья жителей внешних секторов. Но вот обрекать на такую же жизнь - с полным пониманием происходящего - своих детей не готовы.

Голос отца окреп.

- И это более серьезный аргумент в пользу Проекта, чем все исследования социологов. Понимаешь, сейчас человеческое общество, по-своему, сбалансировано. Большая часть, находящаяся во внешних секторах, существует в нормальном человеческом представлении о бесконечном продолжении жизни. Они живут, рожая детей, в уверенности, что у тех будут свои дети, а у тех - свои. И каждое новое поколение будет жить лучше предыдущего, и этот процесс не прервется - по крайней мере, в представимом будущем. Меньшая часть живет в Проекте, лишенная милосердного неведения, но у нее есть цель - жертвенное служение счастливцам, не ведающим истины.

Глаза отца заблестели.

- Проектники, если хочешь, своего рода монашеский орден. Как они, мы берем на себя тяжкий груз, вымаливая у вечности лишний год безмятежного покоя простецов, принимающих результат неимоверного напряжения сил за естественный ход событий. И отказывая себе в счастье, доступном там, - Седой чувствительно постучал по стене, - любому дураку!

Миг оглядел кабинет и зло усмехнулся.

- Я бы не сказал, что твоя келья особо аскетична. Вы неплохо устроились, решая за нас, что нам можно знать, а чего нет. За тысячи взрослых психически нормальных людей, как за детей малых. Пока мне на глаза не надели повязку, я увидел много интересного в коридорах жилой зоны Проекта. Я так понял, вы хорошо компенсируете себе свое монашеское служение.

Седой отмахнулся.

- Хорошая жизнь нескольких тысяч человек не имеет принципиального значения. Они съедают мизерную часть из тех ресурсов, которые безнадежно растрачиваются или просто теряют годность за тот же срок. Подумай о том, что эти люди делают для человечества!

Миг саркастически хохотнул.

- Как Вы тут замечательно научились врать. Так что даже сами в собственную ложь поверили. Судя по тому, как ты об этом говоришь, вы уже сейчас считаете себя существами высшего порядка. Вы убедили себя, что за свои "страдания" имеете право слаще есть, мягче спать, дышать более чистым воздухом - за счет остальных.

- Ты считаешь нас лицемерами? Меня - лицемером? - жестко спросил отец, - Скажи, сын, почему же тогда я сам отказал тебе в приеме в Проект?

Миг тупо уставился на Седого.

- Или ты думаешь, что Руководитель Проекта доверил решать судьбу единственного сына посторонним людям?

Отец опустил голову.

- Сынок, ты идеально подходишь для Проекта. Ты умен и талантлив. Мама и добрые люди кругом воспитали тебя честным и самоотверженным. У тебя как раз подходящее образование для насущных нужд Проекта. Если бы все решалось в обычном порядке, тебя бы приняли. Это я категорически запретил тебя принимать. Своим решением. Я отказался от встречи с тобой, от возможности говорить с тобой, видеть тебя рядом.

- Но почему? - Миг смотрел на отца широко раскрытыми глазами.

- Да потому что я хотел, чтобы ты был счастливым! - отчаянно закричал отец, - Чтобы прожил полную счастливую жизнь! Чтобы у тебя родились дети - мои внуки! И чтобы ушел из этого мира с улыбкой, зная, что жизнь после тебя продолжится.

Седой в отчаяньи постучал кулаками по блестящей столешнице.

- Да, реальный мир построен на лжи. Но чего бы ты хотел? Чтобы мы рассказали ста тысячам человек, что через шесть поколений все закончится? И то, если они будут рожать не более одного ребенка на семью? Ты уверен, что все они после этого захотят жить? Ты знаешь, как жестко поставлен процесс воспитания у детей в Проекте? И все равно депрессии и самоубийства - серьезнейшая проблема. И заметь, речь идет о людях, у которых есть настоящая цель. А что будет с остальными, у которых и этой подпорки не окажется? Ты уверен, что половина из них не начнет вешаться, убивать себя алкоголем, наркотиками, устраивать драки, превращая жизнь второй половины в ад?

- А тебе не приходило в голову, что если бы вы не тратили столько сил, времени, ресурсов, светлых умов на имитацию Проекта, если бы вы бросили все силы на преодоление этого порога, обнаруженного Ферентисом, вы смогли бы найти выход? - со злобой парировал Миг.

Гальянов-младший смотрел на отца с нескрываемой неприязнью, перемешанной с изумлением.

- Разве мало было в истории человечества проблем, которые казались неразрешимыми? Наши предки не опускали руки, они пытались их разрешить. И решали! Что случилось с вами? Что случилось с тобой? Я же помню тебя смелым, умным, светлым человеком.

- Таким видит отца всякий пятилетний, - вздохнул Седой, - Отец в таком возрасте кажется богом.

- Ты и оказался богом. Аидом из греческой мифологии. Богом-могильщиком.

15

На столе стояла бутыль прозрачного пойла с резким запахом. Дядя Петя объяснил Мигу, что на Нижних уровнях с этим делом намного проще. Много неизвестных закутков, где можно гнать из хлореллы или мха, и начальство местное смотрит сквозь пальцы. Надо же людям как-то стресс снимать.

Миг и Петр Погодин сидели в дяди-Петиной комнатушке, больше похожей на большой шкаф. Миг заметил, что дядя Петя еще сильнее сдал.

- Я искал Вас четыре года назад, - сказал Миг.

- Я знаю, Миша, - Погодин опустил голову, - Я просто не хотел, чтобы ты меня находил.

- Но почему?

- Я виноват перед тобой. Я - косвенный виновник того, что случилось с твоим отцом.

- Я знаю, - кивнул Миг, - дядя Саша мне сказал. Но я не считаю Вас виноватым.

- Ах, Сашка... - дядя Петя усмехнулся, - А ведь его карьера как раз пошла в гору сразу после того, как Кольку забрали. Скорее всего, он и сообщил. Я долго не понимал, но совсем недавно узнал кое-что...

- Вы с дядей Сашей почему-то считаете, - мягко перебил его Миг, - что я должен проклинать Вас за то, что отец оказался в Проекте. Но это не так. Я прекрасно понимаю, что так надо. Ведь Проект важнее, чем...

Дядя Петя остановил его движением руки.

- Подожди, Миша, подожди... - дядя Петя выговаривал слова через силу, будто заставляя себя, - Мне очень нелегко это говорить, но, боюсь, что твоего отца давно нет в живых. Все эти годы.

У Мига отвисла челюсть. Дядя Петя дрожащей рукой налил Мигу самогон. Пахнуло химией.