Бонус Невезения

— На что играем? По каким правилам?

Уточняем детали — все привычно и стандартно, без новомодных терминов и жаргонизмов, типа "кокса". Играем до трех очков, за обычную победу — один балл, за "марс" — два. Марс — выигрыш всухую, когда противник не успевает вывести ни одной шашки.

— Выигрываешь — твой долг списываем. Проигрываешь — отдаешь пять тысяч.

— Хорошо. Но при одном маленьком дополнении — если я получаю два марса подряд, то мой долг удваивается. Если же выигрываю двойным марсом, то забираю все, что снял с аппарата.

Али задумывается на секунду, пристально рассматривает меня, словно не успел это сделать раньше, после чего просит принести стаканчики для заров.

Интуиция у него хорошо развита — мгновенно почувствовал, что не все так просто, как кажется. И тут же подстраховался — профессиональные игроки легко выбрасывают нужные цифры на кубиках, если бросают из рук, поэтому, чтобы исключить эту возможность, кости выбрасывают из небольших пластиковых стаканчиков.

— Шеш и беш, — бросает первым противник и выставляет шашку на середину доски. На Востоке из вежливости разрешается не тянуться в угол доски, если первый ход шесть-пять, а временно поставить камень в центр.

— Чагар гоша, — умываю противника, выставляя сразу две шашки на восемь клеток вперед каждую. В нардах главная особенность — если на камнях выпадают одинаковые значения, то ходов надо делать не два, а четыре.

Через десять минут партия выиграна. Причем, как и обещано — всухую. Вторая партия товарищу Ленкоранскому будет долго ещё сниться в кошмарных снах. Немного подправил его броски, и в результате запер все его шашки в "доме". Получилась веселая и обидная ситуация, когда я бросаю кубики и двигаю свои шашки, а у противника нет ни одного хода — и даже бросать камни не имеет смысла.

Талыш не обиделся, но сильно озадачился. Внимательно осмотрел кубики, убедился, что это его собственные, а не поддельные, после чего вернул мне горсть кучу пятирублевых монет, и предложил сыграть ещё раз.

И опять ситуация не очень комфортная. Отказаться — можно нарваться на непредсказуемую реакцию, проигрывать и отдавать деньги не хочется, а ещё раз обыгрывать просто опасно — может и обидеться.

— Выигрываю, хозяин накрывает поляну и угощает победителя. Насколько ему душа и щедрость позволяет.

В этот раз играю с лысым обладателем замечательного шнобеля. Али пристально наблюдает за каждым моим движением. Пытаясь понять, как я мухлюю. А то, что занимаюсь чистейшим мухлежом — это ему ясно, как божий день. Чтобы доставить немного радости хозяину, который меня же будет угощать, и разбудить в нем давно уснувшую щедрость на почве разгаданной тайны, подыгрываю и изображаю странные постукивающие движения по стаканчику с кубиками.

Али довольно улыбается, хотя очередная партия слита в сухую. Извиняюсь за такое неожиданное сочетание слов. Ему кажется, что разгадал мой метод — я тоже рад, что он так думает, тем более, что кушать очень хочется.

Горшочек с картошечкой и мясом, домашний горячий лаваш, сыр и зелень, соус томатный и белый, люля и шашлык, водочка и коньяк — словно рог изобилия проснулся после тысячелетней спячки.

Объясняется неожиданное изобилие и гастрономическая щедрость криминального авторитета тем, что упоминание о Бирюковке, как месте моего временного пребывания, и ассоциация с бильярдом, привели Али к логическому выводу:

— Таких совпадений не бывает. Ты "головиных" подрезал? И Резо ноги переломал?

— Не надо напраслину на честного человека возводить. Никто никого не калечил. Они сами упали несколько раз и ударились при этом об острые края стола и стену. Давид, который Резо, вообще до Бирюковки не доехал — мы даже не встретились.

— Вай, это самый кароший новость сегодня, — расплылся в улыбке лысый, после чего полез обниматься и знакомиться. — Гамбар мене звать. Садись, сейчас мал-мала кушать будем.

Глава 7

— Не плачь, никакой трагедии не произошло. Завтра исправим.

Неудобно получилось, хотя моей вины в происшедшем нет. Кто бы мог подумать, что старый пень, пойдет на принцип и утопит нашу несчастную студентку. Не забыв прихватить подарок, что самое поразительное! Некоторые ситуации просто не поддаются логическому прогнозированию — человеческая психология штука до сих пор не изученная толком. Должен был он, по всем раскладам, проявить благодарность за "кенийскую маску" или хотя бы снисхождение, тем более, что руна сработала должным образом, и девушка Полина вытащила нужный билет и ответила на твердую четверку, как минимум.

Такое ощущение, что зловредный препод вообще не собирался ей ставить зачет, в принципе, так сказать — только этим можно объяснить такое тотальное невезение. Иначе, с какой стати он стал бы топить девушку дополнительными вопросами? Похоже, против красавицы и нерадивой прогульщицы уже сформировалось стойкое предубеждение, усиленное, не к месту, праведными моральными принципами. Пассивная руна в такой ситуации мало чем может помочь — она и не помогла.

— Подумаешь, старый хрыч, решил поиздеваться. Завтра поставит — обещаю.

— Я… я… же все ему ответила! — всхлипывая носом, поделилась обидой, незаслуженно засуженная, жертва.

— От тебя требуется телефон директора колледжа и заявление. Впрочем, заяву, я сам накатаю, ты подпишешь и отнесешь.

Некоторое время спустя. Кабинет руководителя на втором этаже Михайловского агроколледжа.

— Вызывали, Николай Иванович?

В дверях появляется помятый господин с растрепанной прической, в котором студенты сего богоугодного заведения легко опознают Громадкина Анатолия Петровича, заведующего кафедрой свекловодства.

— Проходите, товарищ Громадкин, — хозяин кабинета мрачен и неприветлив. В руке его, словно копье Немезиды, зажат остро оточенный карандаш, которым отбивается ритм, смутно похожий на речевку "Спартак-чемпион" и похоронный марш одновременно. — Что это за история с пропавшей африканской маской?!

— ?? — заслуженный свекловод "зависает", пытаясь понять, о чем именно идет речь.

— Почему я узнаю об этой истории от совершенно посторонних лиц? Мне только что звонили из области, из редакции "Комсомолец Тамбова", настойчиво интересовались, куда подевалась ценная африканская реликвия, стоимостью в тысячу долларов! Якобы её передали музею нашего колледжа в подарок.

— Я… не знал. Что она такая ценная, — смертельно побледнел Анатолий Петрович.

— Ну, хоть что-то начинает проясняться! По крайней мере, маска нашлась — прямо гора с плеч! Тысяча долларов — только этого нам и не хватало. Жалко, что нельзя так же легко найти музей свекловодства в нашем колледже, о котором хотят написать статью в областной газете, — вытер платком вспотевший лоб, директор училища, облегченно вздыхая. — Объясните же, наконец, какое отношение имеет эта африканская реликвия к сахарному производству, и каким образом она попала вам в руки?

Выслушав невнятное и путаное объяснение, ректор задумался.

— Студентка Никитина? Полина Никитина со второго курса, которая? Подождите! Это же она на вас жалобу накатала, что вы ей зачет незаслуженно завалили? Она все ответила на отлично — а вы не засчитали и отправили на пересдачу?

Получив подтверждение, ректор задумался ещё сильнее и почесал затылок, порылся в документах, аки, в апельсинах. И торжествующе извлек из вороха подобных бумаг, нужный документ. Изучил внимательно и посмотрел недоуменно на коллегу.

— Ничего не понимаю. Она вам передала маску для музея, а вы за это её же и завалили? Как-то это некрасиво получается. Или она совсем ничего не ответила?

— Почему же, ответила, — замялся свекловод, мрачнея на глазах. — Не могла она честно сдать! Или билет меченный, или со шпоры списала. Слишком хорошо её знаю — очень безответственная особа, шесть лекций пропущено. Да ещё маску эта — словно взятка получается. Если бы не свекла с кровью вместо краски — ни за что не взял бы!