Страница 68 из 112
Еще раз пройдя вглубь каменного шатра, я заметил то, на что сначала не обратил внимание – одна из плит, составлявших основание этого природного строения, была не из базальта, а из какого-то светлого, очевидно, более мягкого камня, наподобие песчаника. И на этом камне, как раз в том месте, где находилась неширокая щель, ведущая наружу, я обнаружил множество довольно глубоких царапин, сделанных, как будто, когтями.
Тщательно осмотрев эти отметины, изучив их глубину и направление, я пришел к двум выводам: когти эти должны были быть очень твердыми, возможно, металлическими; тот, кто оставил эти отметины, вовсе не пытался спастись – наоборот, он хотел проникнуть внутрь.
Подняв с земли разбитый деревянный приклад, я увидел то, что тоже являлось частью ответа – следы зубов какого-то животного. Дерево было просто-напросто изжевано, и сделать это обычными челюстями было невозможно.
А стрелы! Скелет – это же была самая первая улика, а я ее прошляпил… Латунь! Вот, что должно было сразу меня насторожить! Я ведь видел оружие местных жителей – стрелы с костяными наконечниками, кремниевые ножи, металл – только у самых богатых, у тех, кому повезло работать в богатой части города. И это была дешевая, плохонькая сталь, но никак не латунь!
Из всего этого можно было сделать однозначный вывод – на путешественников, кем бы они ни были, напало именно племя почитателей бога Тлалока, вайтукку, как называл их названный дед Микото.
После всего, что мне удалось обнаружить, я увидел этот бой так – нападающие подкрались и успели застрелить одного человека, после чего обороняющиеся отогнали их выстрелами и засели в пещере, затащив раненого или убитого внутрь. Очевидно, что дальнейшая атака захлебнулась, и людям удавалось некоторое время отстреливаться, ровно до того момента, когда в спину их не ударил один из так называемых зверей Тлалока, устроив панику в их рядах, испортив одно или более ружей, а также обеспечив преимущество атакующим.
Но были ли это мои родители? Все говорило об этом, но мне нужны были доказательства. И в ту же минуту звонкий лай Джоя привлек мое внимание.
- Что там, дружок?
Пес яростно скреб землю у нагромождения мелких обломков базальта почти у самого входа в пещеру. Я уже проверял этот угол и не нашел ничего интересного, но Джой, очевидно, думал иначе. Он скулил и пытался засунуть свой медный нос в щель, которая явно была слишком узка для этого.
Я попробовал нащупать то, что привлекло внимание собаки, но рука застряла и никак не желала пролезать дальше.
- Ну, ты видишь? Она слишком узкая, чтобы там можно было что-то спрятать.
Но Джой никак не хотел отходить в сторону, упорно нюхая воздух и пытаясь копать землю возле скопища булыжников.
- Ну, смотри, если там ничего нет, получишь! – пригрозил больше в шутку, в глубине души уже поверив, что это именно то, что я ищу.
Ни расширить щель, ни протиснуть ладонь мне так и не удалось, поэтому, скрипя зубами, пришлось разбирать кучу с самого верха. Камни были небольшими только на первый вгляд, на деле оказавшись тяжеленными. Поэтому, когда я, наконец, растащил их все и увидел, ради чего потел последний час, от усталости даже не обрадовался.
На земле лежала маленькая, продавленная и исцарапанная жестяная коробочка из-под конфет монпасье. Преодолев сопротивление слегка приржавевшей крышки, я открыл ее и заглянул внутрь. И в ту же секунду почувствовал себя Алисой, падающей в кроличью нору – настолько нереально и безумно в этом мире выглядело то, что я держал сейчас в руках.
- Святой Создатель! – это все, что удалось выдавить из себя, когда, голос, наконец, ко мне вернулся.