Переплёт

Тлар, до поры до времени ровно дышавший Димке в грудь, открыл глаза, и его псевдоволосы мгновенно ожили, поглаживая Димку и постепенно подбираясь к соску.

- Не-не-не! – решительно, хоть и сожалением пресёк Димка это безобразие. – А то мы до обеда отсюда не выйдем. А Нико наверняка уже запись с инфокристалла сделал. Интересно же.

- Ой! – хлопнул себя по лбу Тлар. – Точно! Но всё-таки…

Горм потянулся губами к губам супруга, и Димка позволил втянуть себя в поцелуй. Но они всё-таки сумели остановиться после третьего.

Влетев в столовую, Димка жизнерадостно заметил:

- О, мы даже к завтраку не опоздали!

- Так это обед, сынок, – ехидно ответила Ирина. – Малыш к вам рвался с раннего утра, поиграть хотел, но мы так поняли, что ночь была… напряжённая. Так что сами с ним поиграли. Папаши, блин…

- Спасибо, мама, – улыбнулся Димка. – А где Рико сейчас?

- Поел уже,- доложила Талина. – А сейчас Фил учит его рисовать. Не мальчик, а золото. И такой ответственный… в отличие от некоторых. Как вы с двойняшками справляться будете?

- Мама, не капай им на мозги, – прервал её Нико. – У нас полный дом народу. Справимся. Всегда справлялись, тем более, ребятам ещё и учиться надо.

- Не, – быстро ответил Тлар. – Я годик с малышами побуду, а Дим пускай учится. А когда двойняшки постарше станут – тогда и я учиться буду.

- На пилота? – улыбнулась Талина. – Не передумал?

- Вот уж нет! – отрезал Тлар. – Обязательно выучусь. И родню бывшую навещу. Пусть знают, от кого отказались.

- Вот и молодец, – заключила Ирина, – действительно, Семья со всем справится.

Алькотрис, сидевший во главе стола, в этот содержательный разговор не вмешивался, но вид у него тоже был… подозрительно довольный. Видно, не только у Димки с Тларом была весёлая ночь.

- А что там с кристаллом? – вспомнил Димка, накладывая себе на тарелку несколько жёлтых кубиков, напоминавших по вкусу жареную картошку с мясом. А Тлар предпочёл белую воздушную массу, выглядевшую, как облачко ваты, а по вкусу – точь-в-точь творожная запеканка с изюмом.

- В порядке всё с кристаллом, – ответил Нико. – Правда, история грустная. Самое интересное, что там другая технология была задействована – Торинай Лионай словно вложила в него часть своих воспоминаний. Поэтому там картинка будет. Но какая-то часть воспоминаний была повреждена, видимо техника помещения воспоминаний в кристалл не была до конца отработана… или воспоминания были слишком травмирующими. Поэтому мне пришлось сделать нечто вроде нарезки. Воспоминания, внутренние монологи… Повреждённые места восстановить не удалось, но суть произошедшего понятна. Теперь я знаю, откуда взялись сюсики.

- Опа! – удивился Димка. – А сюсики-то здесь причём?

- Увидите, – отозвался Нико. – Так что заканчивайте обед, и милости просим к экрану.

Стоит ли говорить, что обед закончился очень быстро. А когда все собрались в кают-компании, оказалось, что сюсики уже там. Вся дружная семейка устроилась на спинке дивана, заняв самую стратегически выгодную позицию, и всем своим видом показывала, что никуда и ни за что не уйдёт.

Но, впрочем, гнать их никто и не собирался. Хотят знать – имеют право, раз уж эта вся история коснулась и их.

На этот раз действительно было изображение. Первым возник потрясающей красоты город, залитые светом сразу двух солнышек улицы, пёстрые одежды проходящих Древних… И двое мужчин, которые вели за руки маленькую девочку-Древнюю. Точнее, зрители видели их с того же ракурса, что и малышка, которая весело болтала с ними, называя «папа» и «дядя». Оба Древних были высокими, статными, один – в длинной серебристой тунике, второй в голубом с золотом одеянии, напоминающем военный мундир. Из диалога было понятно, что папу провожали на какую-то дальнюю планету, где сейчас находилась мама, а девочка оставалась на попечении дяди.

Потом картинка резко сменилась. Та же девочка, вернее, уже девушка в красной с золотом тунике у большого зеркала. В руках – свиток и кристалл, на шее тонкая золотая цепочка с медальоном, видимо, какой-то знак отличия. К зеркалу подходят трое Древних, уже знакомые папа и дядя, и удивительной красоты женщина. Они обнимают и поздравляют девушку, особенно нежно звучат слова женщины:

- Дочка, мы гордимся тобой… ты лучшая в своём цикле… ты сможешь стать капитаном…

Снова смена картинки. Растерянный, со слезами на глазах дядя прижимает к себе девушку.

- Тори, крепись, Тори… Ристагоны совершили нападение на орбитальную станцию. Моя сестра… Твой отец… Их больше нет…

А потом пошли бесконечные видения звёздных боёв… Горящие, взрывающиеся корабли в черноте космоса, гибель своих и чужих… и начинающее подступать к сердцу отчаяние.

Последний бой – уже на планете, среди развалин. Горстка Древних окружена полчищами Ристагонов. Все друзья Торинай ранены, они сражаются отчаянно, но силы слишком неравны. Наконец прямо перед глазами Торинай вспыхивает бирюзовое пламя… и всё гаснет.

А потом… потом знакомый коридор Сердца Империи, комната, в которой распята на стене несчастная Древняя… и безжалостные исследователи-Ристагоны, любое действие которых причиняло жуткую боль.

Потом мелькнуло несколько размытых образов – видимо, воспоминания были настолько ужасны, что мозг милосердно заблокировал их, не дав записать на кристалл.

Потом была тёмная, тесная комнатушка и невысокого роста человекоподобные существа со странными ошейниками. Каждый ошейник мигал несколькими цветными лампочками, на запястьях тонких рук существ были тяжёлые браслеты, напоминавшие скорее кандалы. Да и вид у них был какой-то заморённый, голодный… Хотя лица существ с лемурьими круглыми глазами были вполне добрыми и сострадающими. Они ухаживали за несчастной пленницей. А ещё Ристагоны постоянно наказывали их – били тонкими плетьми, оставлявшими кровавые полосы, а потом – рубцы на коже.

- Неужели… это… – выдохнул Димка.

Сюсики на это горестно запричитали, и Димка, ссадив их себе на колени, начал гладить:

- Бедняги… так ваши предки были рабами Ристагонов и пытались помочь Торинай… Но как вы стали такими?

Снова прошло несколько смутных образов, и наконец картинка стала чёткой. Молодой Ристагон вёл пленницу по подземельям, причём он явно остерегался быть пойманным и очень торопился. Торинай торопливо следовала за ним, называя Ристагона Иххариль.

- Похоже, один из Ристагонов влюбился в пленницу и попытался бежать с ней, – заметил Нико. – Не думал, что эти… способны на чувства.

Похоже, побег удался, и парочка нашла себе убежище в знакомых развалинах. Похоже, Торинай была слишком истощена, и они не могли идти дальше, добраться до Убежища на маяке. И это стало для них роковым.

Последней картинкой был поцелуй Иххариля и Торинай. А потом на экране возникла Торинай с ребёнком на руках и заговорила:

- Я не знаю, найдёт ли кто-нибудь эту запись… Услышит ли… Ристагон по имени Иххариль помог мне бежать из плена. Нам нужно было добраться до Убежища, но соплеменники Иххариля настигли нас. Он пожертвовал своей жизнью, дав мне возможность скрыться… и я нашла комнату с трупом учёного-Террита. Мне удалось прочитать его записи… Только вот сочувствовать Территам я уже не могла – по крайней мере, их мучения закончились, но вот кристаллы… Кристаллы могли пригодиться мне, и я забрала те, приём которых вёл к регрессу. У меня возник план. Здесь, на этой планете, которую называют Сердцем Империи, пребывает весь цвет проклятых Ристагонов. Я хочу отомстить им – за мой народ, за Иххариля, за маленьких Суаш, которых они сделали рабами.

Я выжила и сумела найти Убежище. И только там я поняла, что произошло чудо – во мне зародилась новая жизнь… И я должна защитить её. Ристагоны не оставят меня в покое, они будут искать… но я что-нибудь придумаю, чтобы спасти свое дитя, тем более, что оборудование Маяка исправно. И я недаром была лучшей во время учёбы.

Я сумела связаться с Суаш и пояснила им, как действуют кристаллы. Я объяснила им, что если они претворят мой план в жизнь, то пострадают и сами, но они ненавидят Ристагонов, и им так опостылела рабская жизнь, что они готовы к возможным последствиям. Что ж, решено. Суаш доставят кристаллы в нужное место, я обработала их особым образом, их теперь не нужно растворять в воде. Достаточно оставить на воздухе и этот самый воздух вдохнуть. Это грозит регрессом Суаш… но Ристагоны… Они исчезнут с лица известных миров, ибо их преступления переполнили чашу терпения великого Космоса.