Страница 3 из 7
Странно подумать, что ещё и посейчас люди думают, что мысли их могут быть тайною. Именно нет ничего тайного, что не стало бы явным. <…>
Самое простое благоразумие… требует от людей соблюдения чистоты мыслей. <…> Мысль действенна более слова. Мысль творяща, и потому она является рассадником добротворчества или злоумышления. Человек, вложивший злую мысль, не менее ответственен, нежели производящий злое действие. <…>
Нужно всегда осознавать значение хотя бы очень маленьких, мимолётных, но смертельно жалящих мыслей. <…>
Конечно, беспроводная передача энергии помогает осознать позабытые силы человека. Энергия мысли до сих пор лишь частично признаётся, а для невежд остаётся в пределах какого-то колдовства. <…> Учат ли в школах о значении мысли? Или же эта великая наука остаётся в числе запрещённых познаний? <…>
Сказано – Красота спасёт мир. Этой формуле улыбались и сочувственно, и осудительно, но опровергнуть её никто не мог. <…> Человечество мечтает о свободе… В то же время человечество пытается… ограничить… это понятие. Великая свобода мысли явлена в истинном творчестве. Истинным же будет то, что прекрасно и убедительно. <…>
ПЬЕР ТЕЙЯР де ШАРДЕН (1881–1955) о роли науки: «…ЖИВЁМ В ВЕК НАУКИ»
«Чем больше человек будет становиться человеком, тем меньше он согласится на что-либо иное, кроме бесконечного и неистребимого движения к новому».
Мы хвастаемся тем, что живём в век науки.
Но с какой же скаредностью ума и средств и в каком беспорядке мы ведём исследования, хотя и прославляем науку и пользуемся её благами!
Как искусство, наука возникла под внешней видимостью излишества, фантазии. Любопытство мечтателей… Мало-помалу значение науки дало ей право гражданства. И, однако, она ещё развивается по воле случая, почти без заботы о ней… Как будто бы открытия должны периодически падать с неба в готовом виде, и как будто для человека нет лучшего занятия на Земле, как убивать друг друга или есть! На исследования во всём мире в течение года выделяется меньше денег, чем на строительство одного крейсера!
Мы по-прежнему видим в науке лишь новый способ более легко получить те же старые вещи – землю и хлеб.
Современная наука, которая некогда чрезмерно поддавалась обаянию анализа, ныне вновь привыкает рассматривать творческую функцию синтеза. Она начинает видеть, что в молекуле заключено гораздо больше, чем в атоме; в клетке больше, чем в молекулах; в социальном больше, чем в индивидуальном; в математической теории больше, чем в расчётах и теоремах… В соответствии с этим сознание, жизнь, мысль уже почти приобрели право на существование в науке.
<…> От Запада до Востока эволюция занята в более сложной области – она создаёт дух. Вне наций и рас происходит образование единого человечества. …Можно спросить: …по каким линиям мы будем развиваться…? Я различаю три главные линии – (1) организация научных исследований, (2) сосредоточение их на человеке, (3) соединение науки и религии.
Земля, где гигантские телескопы и циклотроны* поглотят больше золота и вызовут больше восхищения, чем все бомбы и все пушки. Земля, где не только для исследователей, но и для человека с улицы животрепещущей проблемой будет отвоевание ещё одного секрета у частиц, у звёзд или у организованной материи. Земля, где люди посвятят свою жизнь скорее увеличению знания, чем увеличению имущества.
Карл Поппер (1902–1994) о роли науки: «ОДНА ИЗ ВЕЛИЧАЙШИХ СИЛ…»
Наука ценится, как известно, за её практические достижения, но ещё большую ценность имеет… её способность освободить наш разум от старых убеждений, старых предрассудков и старых фактов, чтобы выдвинуть новые предположения и смелые гипотезы.
Наука ценна своим освободительным влиянием как одна из величайших сил, делающих человека свободным.
…Учёные …отваживаются создавать предположения или теории, …расходящиеся с повседневным миром обыденного опыта. Галилей испытывал уважение к… Копернику именно за то, что (тот) отважился пойти дальше мира наших чувств. <…> В этом выразилось уважение Галилея к освободительной силе науки.
К фактам нашего повседневного мира они добавили невидимый воздух, циркуляцию крови, мир телескопа и мир микроскопа, мир электричества и атома…
Для вкусивших от древа познания рай потерян. <…> Начав с подавления разума и истины, нам придётся закончить жестоким и насильственным разрушением всего человеческого. Нет пути назад к гармоническому государству природы. Если мы повернём назад, то нам придётся пройти весь путь – мы будем вынуждены вернуться в животное состояние. Если мы… испытываем искушение опереться на других и таким образом быть счастливыми, если мы стремимся уклониться от задачи нести свой крест гуманности, разума и ответственности… – то нам следует найти опору в понимании того… выбора, перед которым мы стоим. Мы можем вернуться в животное состояние. Однако, если мы хотим остаться людьми, то перед нами только один путь – путь в открытое общество. Мы должны продолжать двигаться в неизвестность, неопределённость и опасность, используя имеющийся у нас разум…
Наталья Петровна Бехтерева (1924–2008) о роли науки: «ВРЕМЯ ПРИШЛО»
«…Во многом в эти годы (1980 – 1990-е) мы работали не «потому что», а «несмотря на»: несмотря на «смешную» зарплату, непреодолимые сложности каждого шага к новейшему оборудованию, отъезд <…> одарённых учеников (а это не так-то просто – воспитать ученика)… Возвращения одного ученика я буду ждать до последнего своего дня».
«Человек рядом – вот что для меня всегда было главным».
Интеллектуальный потенциал нашей страны не единожды истреблялся сознательно. <…> Как богаты были бы сейчас наши нивы и пастбища, если бы не было в нашей истории такого затяжного торжества невежества и профанов, если бы биологию вдохновлял и дальше Вавилов, а не душил Лысенко! И ещё. Не привозили… бы мы сейчас персональных компьютеров, если бы другой придворный острослов и иже с ним не остановили на годы технологию… вычислительной техники, утверждая, что кибернетика* – лженаука. …Жизнью поплатился Николай Иванович Вавилов за истинность научного пути. Как всякий учёный, он <…> ошибался. Один раз – как учёный и гражданин – ошибся серьёзно: поддержал энтузиаста «из народа», недооценил потенцию зла, …не остановил Трофима Лысенко. <…> Однако для того, чтобы мы… заглядывали в научные пропасти… необходимо, чтобы общество было по-настоящему свободным, свободным от ненужных… запретов, а жизнь в этом обществе – свободной от ужаса ядерной катастрофы и нарушений прав человека.