Страница 27 из 83
- И где же вы их храните? - Живо заинтересовался этим обстоятельством Макс.
- Где надо там и храним. - Понимая, что и так сболтнула лишнего отрезала она.И вам об этом знать не обязательно.
- Да нигде мы их не храним. - Еще ничего не понимая простодушно заявила гулящая Светка. - После окончания работы все бумаги мы отдаем Сергею Андреевичу, а уж он запирает их или в сейф, или в несгораемый шкаф, или же просто на полки стеллажа, а то и домой уносит. Он иногда дома работает.
- Ясненько. - Задумчиво пропел Ухов. - Красавицы, а нельзя ли мне тоже посидеть за столом вашего начальника. Просто страсть как люблю сидеть в директорских креслах. У меня от этого стимул поднимается.
- Посидите, может ума прибавится, или сделаетесь нашим шефом взамен этого маразматика, у которого стимул уже давно не поднимается. - Хихикнула пампушка и кивнула вглубь комнаты. - Там его конторка, у самого окна, сидите на здоровье, только ничего не трогайте.
Пройдя по стеклянному коридорчику мы остановились перед полуметровым возвышением на котором Свиньев удачно свил свое ястребинное гнездо кафедру. Отсюда все его рабыни, особенно задняя их часть, просматривались как на ладони. Здесь легко и непринужденно можно было наблюдать и контролировать каждое их движение.
- Иваныч, а тебе не кажется, что этот самый Свиньев пребольшой затейник? - Усаживаясь на его место Ухов по достоинству оценил наблюдательный пункт. - Затейник, если не сказать большего...Старый охнарь, вероятно, одинок и похотлив. Имено отсюда он наблюдает за интимными фрагментами тела своих красавиц и потихоньку сбрызгивает под стол. Теперь понятно почему он так недоволен их долгими отлучками. Ха, некомплект и кайф не в кайф!
- Ухов, тебе не кажется, что у тебя больное воображение? Прислушиваясь к какому - то странному звуку осторожно спросил я. - Ту ничего не слышишь?
- Теперь слышу. - Негромко ответил Макс и сглотнул слюну. - Кажись, того...Часики где-то потикивают...Только спокойно, не будем травмировать слабую психику наших экзальтированных дам... Тикает за дверцей шкафа, но открывать её я бы не советовал... - С этими золотыми словами он на палец приоткрыл соседнюю дверцу и любознательно заглянул во внутрь.
- Кажется ты задался целью оставить наши гениталии на люстре? Покрываясь холодным потом спросил я простуженным басом. - Себя не жалко, так хоть девок пожалей.
- Пожалею. - Осторожно поднимаясь с колен ответил он и подойдя к конторке Светланы спросил: - Милая, а какого цвета был его дипломат?
- Коричневый, с тиснением под крокодиловую кожу, а может быть и натуральный.Беспечно ответила легкомысленная девица. - А какое это имеет значение?
- Никакого. - Невозмутимо прогудел Ухов и только синяя вена на его лбу показыввала чего стоит это спокойствие. - Светик, а вы хорошо видели как он уходил? Что он выносил в своих руках?
- Да ничего. - Удивленно переглянулись девицы. - Мы даже не заметили когда и как он ушел. Не до него было. Томка с Валькой разборки устроили, а мы им помогали.
- Ясно, а теперь, девоньки, слушайте меня внимательно, но только без истерик. Учтите, первой, кто завизжит я собственноручно испорчу фейс. Сейчас вы тихонько встаете из - за своих компьютеров и гуськом выходите из комнаты, но только таким манером, чтоб я слышал как пролетает муха. Задание понятно? Тогда вперед...
- Чего выдумал. - Возмутилась облезлая блондинка. - Никуда мы отсюда не уйдем.
- Тогда взлетите на воздух вместе со всем этим барахлом, идиотки. Хрипло прошипел он. - Ваш красавец оставил в шкафу Свиньева небольшой презент, крокодиловый дипломат с часовой миной.
Переварив информацию первой взвизгнула пампушка, но получив от меня увесистую оплеху перешла на тихий, жалобный вой. Остальным девочкам мое рукоприкладство не понравилось и потому подавив свои эмоции они на цыпочках, следом за мною двинулись к выходу. Замыкал этот караван восточных рабынь Ухов, а точнее сказать Сухов.
Выпровидив нашу отару в вестибюль Макс погнал её дальше, на улицу, а я подошел к удивленному охраннику и спросил.
- Сколько человек сейчас находится в этом помещении?
- Человек сорок. - Ничего не понимая автоматически ответил он. - А что?
- А то, Матроскин, что помещение заминировано и мина находится в кабинете нотариуса Свиньева. Всосал? Твоя первостепенная задача сделать так, чтобы все сорок человек, без шума и пыли покинули помещение. Выводи на улицу левое крыло адвокатов, а мы продолжим эвакуировать нотариусов. Но сначала, прямо сейчас, звони в милицию и вызывай саперов. Телефон знаешь?
Ответить он не успел. Гулко и жутко ухнуло справа. Вылетели двери, посыпались стекла и я подброшенный ударной волной впечатался своей безмозглой головой в черные мраморные плиты, которые с непостижимой скоростью закружились в бешеном танце превращаясь из черных в золотисто красные.
Трудно сказать сколько времени я путешествовал в этом четвертом измерении, да и кому это нужно? Важно то, что нашел я себя на улице. Лежа на холодном и мокром асфальте я с интересом наблюдал как в черном дыму пожарища санитары растаскивают контуженных юристов и их трудолюбивых секретарш, а только что прибывшая пожарная машина спешно разматывает длинные кишки своих шлангов. Кажется катастрофа ограничилась бурным пожаром, потому как видимого разрушения здания не наблюдалось. Но видимо большего террористу - подрывнику было не нужно. Не приходилось сомневаться, что в этом адовом пожарище все документы Свиньева будут уничтожены.
- Ну как ты? - Наклонилась надо мной встревоженная образина Макса. Живой?
- Живой. - Хотел ответить я бодро и молодцевато, но получилось совсем не так. Я не узнал собственного голоса, который доносился издалека и смахивал на любовный крик старого, немощного осла.
- А если живой, то держись. - Закидывая мое несчастное тело через плечо заржал Ухов. - Держись, Иваныч! Здесь нам с тобой не климат. Огнетушители понаехали, медики разные... Того и гляди, менты прикатят. Приговаривал он галопом пересекая дворовые рытвины и канавы. - Потерпи малость. До машины уже рукой подать. Сейчас минуем этот двор, потом ещё один, а там и улица на которой припаркована наша тачка. Как ты себя чувствуешь? Не тошнит?
- Не тошнит. - Болтаясь где - то на уровне его задницы успокоил я и почти в тот же самый момент меня вырвало.
- А говоришь не тошнит! - Пристраивая меня на лавочку укоризненно проворчал он. - Врешь ты все. Если тошнит, значит ты мозги стряс, а это уже другой роман получается. В больничку надо, мозги просветить, посмотреть, что там у тебя есть...
- Все что угодно кроме этих самых мозгов. - Отмахнулся я. - А вырвало меня только потому, что пятьсот метров ты тащил меня словно мешок с картошкой. Не то что мозги, всю печень отбил. Лучше я сам потихоньку доковыляю. Что там произошло после того как я отключился?
- Да ничего нового, все то, что бывает в подобных случаях. Мина разрушительного характера не носила. Скорее всего бомба выполняла зажигательную функцию и была приложением к газовому болончику и канистре с горючей жидкостью. После того как сработал часовой механизм взорвавшаяся мина повредила рубашки канистры и балончика. Освобожденный газ под бешенным давлением вырвался наружу и запылал сразу по всей площади комнаты, а горючая жидкость стала ему надежной и верной пособницей. Но, слава Богу, все обошлось без жертв. Тебе ещё повезло, только тыкву расколотил, а вот Коту Матроскину пришлось похуже, до сих пор без сознания, бедняга. Тоже головой об стенку звезданулся, но у него, кажется, черепушка лопнула. Я ему, как и тебе, наложил повязку...
Ну вот, кажется пришли. - Прислонив меня к стене удовлетворенно сообщил он. - Ты здесь постой, на многолюдныю улицу выводить тебя срамно, сразу же менты привяжутся, а нам этого не нужно. Подожди покуда я подгоню машину.
Уже через десять минут я возлежал на заднем сидении и яростно возражал Ухову, который собрался везти меня домой, или, на худой конец, в больницу.