Страница 10 из 11
Колонна, круто заворачивая, втягивается в узкую горловину расщелины.
Капрал Доул тяжело приподнимает голову. Слышен лай собак, глухой топот. Музыка! _
- Странно… - шепчет Доул, трогая рукой свои уши, глаза, лицо. Он с усилием поднимается, ищет свой пистолет.
Оркестр уже где-то совсем близко, за поворотом.
Доул сползает с дороги, прячется за гранитной глыбой.
В эту минуту показывается колонна заключенных.
- Вот она…, Каменная Голова, - произносит Генрих.
Безрукий с эсэсовцами сходят на обочину, пропуская вперед ряды колонны. Внезапно обрывается музыка.
- Где же этот хромой-идиот? - злобно ругается Макс.
Эсэсовская цепь замирает на обочине. А колонна все дальше и дальше втягивается в горловину ущелья.
Новодаров и Кленов тревожно переглядываются.
- Это Каменная Голова. И, кажется, я вижу туннель,- шепчет Кленов. Он сбрасывает бинты, подносит ко рту ладони. Рука Новодарова опускается в карман, вынимает парабеллум…
Внезапно над ущельем, над пиками скал проносится зловещий крик совы… Новодаров стреляет в Макса, но падает коренастый эсэсовец.
- Колонна смешивается. Кто-то ошалело кричит:
- Бейте их!.. Бейте эсэсовцев!..
Ущелье оглашается трескотней автоматов, людскими криками, лаем и рычанием собак.
Эсэсовец из ручного пулемета длинными очередями стреляет в густую массу людей…
Изможденный человек, лежа на дороге лицом вниз, тщетно закрывается руками, - громадная овчарка остервенело рвет его. Рядом валяется саксофон.
Высокий парень в арестантской одежде, держа в руках автомат, действует прикладом: размозжил череп одному фашисту, сбивает наземь другого…
Бой в ущелье разбудил австрийскую деревню. Выбегают на крыльцо сонные американские танкисты, смотрят в одну сторону, прислушиваются к глухим выстрелам.
- Я и раньше слышал выстрелы, - оживленно рассказывает .часовой.- Мне не поверили. А потом все почему-то затихло…;И вот - опять!.. Неужели русские?..
- Нич-чего не понимаю!-Американский офицер передергивает плечами. - Вечером они были еще в шестидесяти километрах…
В американской танковой части - сигнал тревоги. С ревом трогаются тяжелые машины.
- Сообщите генералу, - отдает офицер последние указания связным, - русские передовые части в районе ущелья. Отчетливо слышна перестрелка. Идем на помощь союзникам! Прошу поддержки с воздуха…
Танк с командиром американской части трогается последним, но скоро догоняет остальных, уходит вперед.
В эти минуты к туннелю, отбиваясь от наседающих узников, многие из которых теперь уже вооружены, откатывается цепь эсэсовцев во главе с безруким Максом. Фашисты ожесточенно отстреливаются. Поодаль, у отвесной гранитной стены, подняв руки, стоит большая группа обезоруженных гитлеровцев. В то же время несколько десятков их карабкаются на скалистый гребень. Этих никто не преследует. Всюду на дороге - убитые в полосатом или тускло-зеленом. Ползет, волоча задние ноги, раненая собака…
В организованно отступающей группе фашистов - значительные силы. Макс отдает какие-то приказания, но его уже мало кто слушает. Десяток эсэсовцев, отходя к туннелю, ведут непрерывный огонь из автоматов и пулеметов.
Сверху из-за камня тревожно выглядывает Доул. Он понимает: гитлеровцы могут расстрелять сотни повстанцев. Мелькает в его руках бензиновая зажигалка. Доул ползет туда, где еще с полчаса назад трое эсэсовцев закладывали взрывчатку.
Совсем недалеко от Доула - отступающие фашисты. Американец торопится. Но вот и бикфордов шнур. Доул щелкает зажигалкой - вспыхивает крохотный огонек. Капрал подносит огонек к кончику шнура и сам затем стремглав кидается вниз, прячется в выемке под скалой. Здесь надежно.
В последние секунды Доула увидел Макс. Он зовет солдат, но крики его заглушает взрыв. Каменный шквал низвергается на головы эсэсовцев.
Спастись удается немногим. Среди них Макс. Чудом уцелевшие гитлеровцы в панике кидаются к спасительному туннелю. Доул выскакивает из каменной нищи, бежит наперерез безрукому. Вот они уже почти рядом. Напрасно эсэсовский вожак окликает убегающих сослуживцев- никто уже не подчиняется ему. Доул сильно размахивается - Макс быстро нагибается. Американец промахнулся - едва не падает. Этим ловко пользуется Макс. Ударом ноги в живот он сбивает Доула, а сам бежит прочь и скрывается в темноте туннеля.
На помощь Доул у спешат десятка два узников во главе с Сергеем Кленовым. Капрал корчится от боли. Кленов и его товарищи (был с ними и я) переползают через каменные глыбы завала, под которыми погребены многие фашисты…
Выстрелы постепенно смолкают. Все чаще слышны стоны раненых. Подоспевшие узники, а также их пленники фашисты стоят друг против друга. Все смотрят вверх, прислушиваются к нарастающему гулу.
- Самолеты… - говорит Новодарову Генрих - А мне думается, это танки, - возражает Новодаров.
За каменным завалом тоже замерла группа повстанцев во главе с Кленовым. Затаив дыхание люди прислушиваются к тяжелому гулу. Рядом с Кленовым - Доул.
- Слушать мою команду! - подняв руку, кричит Новодаров.
Все оборачиваются к нему.
- Без паники, товарищи! Сосредоточиваться по правому склону. Танкам сюда не пройти!
Вскоре на горе показываются танки. Они останавливаются. И тотчас Доул восторженно, что есть силы, кричит, махая шлемом…
Всем ясно: танки американские.
- Ура-а! - несется по ущелью. Люди радостно машут чепцами, потрясают кулаками.
Танки стоят на горе. Потом открывается крышка люка одного из них, другого, третьего. Удивленные танкисты вылезают из своих бронированных машин.
Доул и Кленов обнимаются.
По шоссе движется колонна людей. Впереди идут руководители повстанцев. В их руках трофейные шмайссеры. Следом, опустив головы, бредут толпой эсэсовцы. За ними, оставляя на асфальте следы гусениц, ползут танки, густо облепленные людьми в полосатом. За танками три грузовых автомобиля везут раненых. И уже за машинами толпами идут освобожденные узники, которым не нашлось места ни на танках, ни на подножках автомобилей.
В арьергарде всей этой движущейся массы танк американского офицера Коллинза. Он сидит на башне рядом с Новодаровым. Новодаров немного знает английский, немного немецкий. Они говорят слово по-английски, слово по-немецки, а чаще просто жестикулируют. Коллинз с приятным удивлением узнает, что Новодаров - майор танковых войск.
- Надо немедленно отправить танки на юго-запад,- поясняет Новодаров. - Там еще два или три лагеря под властью фашистов.
- Я доложу генералу… Может быть, вы примете участие?
- Безусловно. Я был бы очень рад, мистер Коллинз!
- Ол райт! - американец пожимает руку Новодарова.
- Только поскорей!..
Колонна приближается к городу.
На городских улицах шум, суета. На зданиях висят белые флаги. Капитуляция. Конец гитлеровской власти!
Раненых повстанцев подвозят к высокому коричневому дому с острой черепичной крышей. Над этой готической крышей ветер полощет белый с красным крестом флаг.
Медицинские сестры ведут в палату под руки Кленова, Доула и Генриха. Американец что-то говорит медикам, указывая на Кленова и Генриха. Те растерянно переглядываются, не понимают. Тогда на помощь им приходит Генрих.
- Товарищ настаивает, чтобы нас троих - американца, русского и немца - перевязали и немедленно отпустили. Мы ранены легко.
- Хорошо, хорошо,-соглашаются медики.
Провожая взглядом раненых, седой доктор качает головой.
- О, если бы эти три народа были едины, - вздыхая, вслух размышляет он. - Не было бы горя на нашей планете.
Во дворе госпиталя Кленов прощается с Генрихом. Рядом стоит капрал Доул и еще один американский солдат.
- Еще не поздно, Генрих. Подумай хорошенько,- говорит Кленов.
- Нет. Мой долг оставаться на родине, чтобы строить новую Германию, - отвечает Генрих.
Крепко обнимаются. Генрих уходит. Доул весело шлепает по плечу задумавшегося Кленова: