Альтерра. Общий сбор

— Слушайте все! Тихо! А ты вообще заткнись! Кто-нибудь, надавайте этой тетке по щекам, пусть очнется! Тихо! Слушай меня. Дело плохо. Все, успокоились! Связи нет. Помощи нет. Где мы, никто не знает. Или мы сидим здесь и как-то налаживаем жизнь, или те, кого это не устраивает, выматываются с острова! Какой сейчас месяц?

— Похоже, август, в лесу грибы, вон береза уже желтеет…

— Правильно! Если помощь не придет до зимы — мы тут все перемерзнем в этих шалашах! Не время раскисать, надо строить дома, печи, заготавливать дрова, зимой что-то жрать надо! Рыбаки, сети есть?

— Мы что, браконьеры?

— Я спрашиваю, сети есть!?

— Есть.

— Чудно. Надо начинать ловить и заготавливать рыбу, сушить, вялить, коптить, лишь бы не испортилась. Про добровольцев не спрашиваю, это надо всем…

— Мы отказываемся! — Несколько рыбаков встали со своих мест. — Мы уходим.

Один из питерских схватился за ружье, но Олег придержал его за руку. Рыбаки ушли.

— Пусть уходят. Скатертью дорога! Нам сейчас раздоры ни к чему, — пояснил он окружающим, — или мы действуем как одна команда, или погибнем все в первую же зиму. Сейчас важнее выжить. Споры оставим на потом. Надо ставить дом. Нас уже много, и, скорее всего, придут еще…

Встал один из водителей, примерно одного возраста с Олегом.

— Я вообще-то строитель, правда, прорабом работал давно. Но по поводу дома… Мы вчера осмотрели корпус около башни. Там раньше что было?

— Музей. А до этого жилой корпус.

— Понятно. В общем, первый этаж если расчистить, там перекрытия каменные, ну, может, усилить бревнами кое-где, то можно жить. Окна на зиму забьем, печь поставим. А на следующий год, может, и второй этаж в порядок приведем, только надо мусор и обломки вынести.

Кто-то из ребятишек выскочил ближе к костру:

— Там еще подвалы есть, только они землей засыпаны…

— Значит можно погреба устроить. Отлично. Народ, — Олег почувствовал, что люди успокоились и начали прислушиваться более внимательно, — надо работать. В первую очередь тащим сюда джип…

— На кой он нам сдался, — вякнул кто-то из оставшихся рыбаков.

— Во-первых, колеса, деревянные мы еще делать не научились, стекла тоже, песок еще никто не плавит, аккумуляторы, свет и какое-никакое, а электричество, железо, да мало ли. Вдруг бочку с бензином найдем.

Питерские водители с неприязнью покосились на Олега, осознав вдруг неизбежность «располовинить джипы на всех», но промолчали, только один из них погладил приклад ружья. Олег заметил и это.

— Я уже говорил, кому не нравится — до свидания! Может быть, вам повезет больше. Но здесь мы все — одна стая. Мы все в равном положении, и поодиночке нам не протянуть. Несогласные есть?

Все молчали. Тишина была тяжелой, но было ясно, что Олег прав.

— Дальше. Я вчера заметил двух девушек, которые что-то штопали. Вот вы и вы, да. Вы там что-то шилом протыкали и веревочками связывали. А еще мне сказали, что иголок мало и, если сломаются, новых не найти. Я хочу назначить вас ответственными за наши ресурсы. Ну, завхозами. Нитки, иголки, спички, ножи, ружья тоже. Все невосполнимые запасы должны быть собраны и расходоваться только под контролем. Возможно, это глупость, а может, мы так протянем дольше. Кто против?

— Я ружье не отдам! Хватит с вас и джипа.

— Хорошо, только поставьте девушек в известность, где оно будет храниться, и не стреляйте без необходимости. Еще возражения есть? Дальше. Нам придется всем заняться делом. Жилье и запасы на зиму — сейчас первоочередное. Грустить будем потом, долгими зимними вечерами…

— Яхта возвращается, — прокричали с башни.

— Народ, тянем джип, потом рыбаки, берите молодежь и в море, женщины рубят кустарники и освобождают территорию. Строитель наш с другом, возьмите еще пару ребят и осмотрите внимательно корпус, подвалы и башню, может, и ее перекрыть. Я наверх.

Лезть по веревочной лестнице на сорокаметровую высоту, даже по внутренней стороне пустой, как труба, башни, было страшновато. «Ничего, зато живот подрастрясу, хотя скоро все будут стройные и красивые, а если не найдем доктора… н-да, хреновато тут у нас…» Олег с тоской вспомнил спиральную лестницу, по которой когда-то поднимался наверх, и вид на город, открывавшийся с площадки под куполом. Все это осталось где-то в прошлом, в далеком и непонятно куда подевавшемся прошлом.

Яхта уже виднелась на повороте между островами.

— Андрей, ответь. Андрей, почему возвращаешься?

— Батарейка садится… Приду, расскажу… — прорвалось сквозь треск помех.

Олег огляделся вокруг. Вода и лес. Синее море и зеленое. Ничего больше. Только на Бобовом мысу, в том месте, где были фундаменты старой береговой батареи, вился дымок от костра. «Уж не они ли бомбили ночью джип, надо бы сходить, проверить, там еще каземат стоит, вполне можно заселить».

— Парни, дым видите?

— Да, он там с утра. Мы думали, оттуда кто придет, но пока никого.

— Понятно. Надо бы навестить соседей.

Внизу под традиционное «давай-давай» заталкивали джип на плот. «А машины им все-таки жалко. Да мне и самому жалко, такие красавцы, а что делать…»

— Олег, а вы действительно думаете, что дела настолько плохи?

— Не то слово, насколько плохи. Все, кто здесь очутился, примерно из начала двадцать первого века. Других пока нет. Вы думаете, мне не хочется проснуться и забыть этот кошмар? Здесь стоял красавец-замок, там был город. Где все, куда делось? Видите те кучи камней, заросшие. Похоже, это руины домов…

— Так, может, раскопаем чего?

— Может, но это маловероятно. У нас сил не хватит весь город раскапывать. И к тому же этот мыс напротив, да и все эти холмы остались после ледника. Видите вон там гранитный выступ блестит, как отполированный. Это «бараньи лбы», скалы, сглаженные ледником. Все эти холмы — это кучи гранитной крошки, булыжников, валунов, куски скал. Они воду в себя тянут как губка. Все, что под землей, просто сгниет в сырости. Здесь всегда было очень много родников с чистейшей водой. В городе еще с девятнадцатого века была дренажная система, которая воду отводила обратно в залив. Без нее подвалы просто заливало. А родники даже в водопровод в домах заводили. Правда, это еще при финнах было. Наши-то после войны в основном всё порушили. Так что сомневаюсь я, что найдем что-то. Может, попробуем библиотеку раскопать… Или банк какой, вдруг золото найдем.

— А зачем нам золото, куда его девать?

— Мягкий металл, легко обрабатывать. Пустим на пуговицы, наконечники для стрел…

— Шутка?

— Ни в коем случае! Зеркало есть? Дай-ка, сейчас я им посигналю, как раз и солнце вышло. Только бы не спали, а то до них идти без моста через бухту, да еще по болотам…

Олег поймал солнечный зайчик и навел его на стену перед собой, пристроил угол, чтобы зайчик убежал по направлению к дыму на мысу, и начал «качать» вверх-вниз. Через несколько минут столбик дыма прервался, а потом вверх взлетел большой клуб дыма.

— Индейцы, блин! Ладно, я пошел. Вас когда меняют?

— Перед обедом. Да вы за нас не волнуйтесь.

— Ну, удачи.

Олег обвязался поясом и пристегнул карабин к канату. Спуск вниз оказался быстрым и захватывающим, только в конце, не рассчитав по неопытности расстояние, Олег пропустил место последнего торможения и, пролетев последние метры, солидно ударился ногами. «Хорошо, что не заметил никто, а то сказали бы: „Командор-то наш… того…“, парашютист, на фиг. Надо им лифт придумать какой-нибудь». К нему подошел один из рыбаков:

— Слышь, начальник, а в чем рыбу хранить будем? У нас есть с собой пара бочонков, но их намного не хватит. Да и с солью напряженка…

«Вот и началось, — подумал Олег, — теперь проблемы, требующие решения, будут расти как снежный ком».

— Я пойду в город. Там на территории порта были склады, может, найдем что. На озерах вроде глина была, будем горшки лепить. Не боись, выкарабкаемся.

— Скажи, командир, а ты всегда такой, знаешь, что сказать, как послать, если надо, и в морду дать. Уж больно ты невозмутимый, мужики тебя побаиваются.